Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
от ее губ. – Если выпить слишком много, будет плохо.
Она кивает, покорная, как ягненок.
Бедная миссис Прайс. С каждым днем ее крупное тело усыхает. Ввалившиеся глаза очерчены серыми кругами. Она не причастна к их козням, в конце концов, она была столь же беспомощна, как и я. Новые травы, которые я решаю опробовать, – полынь, росянка, рута, не помогают ей пойти на поправку. Но чай из алтея и валерианы снимает спазмы от кашля и дает ей заснуть.
Свет причиняет ее глазам боль, выносить солнечный свет женщина уже не в состоянии. Она остается у себя в комнате с опущенными занавесками. Живет во мраке, как я когда-то.
Я сижу рядом и кормлю миссис Прайс мясным бульоном. Когда я поднимаюсь, она хватает мою руку.
– Ты добра к девочке, – говорит она, – и ко мне.
– У меня нет к вам вражды, миссис Прайс. Вы не в ответе за поступки вашего супруга или вашей хозяйки.
Она сжимает мою руку крепче.
– Гарри писал тебе. И много писем.
– Он писал мне?
Она кивает.
– Госпожа сказывала, что ты за другого вышла.
– И он поверил?
– Нет, не сразу. Он вернулся, чтоб найти тебя, а когда узнал, что тебя нет… – Ее глаза наполняются слезами. – На болоте его нашли.
Я отшатываюсь. Она ошибается. Должна ошибаться.
– Гарри знал болото, так хорошо знал его.
Она кивает, ее губы дрожат.
– Имоджен сказала, что он умер от болезни.
Миссис Прайс отрицательно качает головой. В ее глазах я читаю правду и отворачиваюсь.
Гарри. Бедный сломленный Гарри. Я смотрю в небо, но у него утешения мне не найти – только не у этих угрожающе багряных облаков с болезненной желтизной, так похожей на серу. Должна была и сама догадаться, когда увидела его могилу. Эту убогую могилу без надгробного камня, ангела, какого-нибудь знака. Неосвященную могилу.
Ложь Имоджен обрекла Гарри на смерть и проклятие.
Глава 40
Я бреду по болоту, называя каждое растение на своем пути, пока наконец не нахожу именно то, что искала. Клобук монаха[24]– его капюшон, словно опущенные веки, скрывает злой умысел. Натягиваю перчатки и срезаю с цветка три шипа.
Когда дом погружается в сон, я на цыпочках прохожу на кухню и ставлю их в вазу. Красота этих цветов ядовита, как и сама Имоджен. Как же это правильно, что они обрели приют вблизи ее постели. О Имоджен, твои грехи настигли тебя. Можно уйти из жизни разными способами, и далеко не все они так же милосердны, как наперстянка.
Погода сегодня прекрасна: тепло, но не жарко, чувствуется нежный, успокаивающий ветерок. Он дует уже несколько дней подряд. После завтрака я сижу в саду. Греться там в лучах солнца просто изумительно. Нужно написать Диаманту и рассказать, как хорошо я теперь себя чувствую и как преобразилась моя жизнь. Он должен обрадоваться.
Самочувствие миссис Прайс несколько улучшилось. Теперь она может выносить солнечный свет и даже понемногу принимает пищу. Я начинаю надеяться, что она идет на поправку, и радуюсь – ведь это обрадует дитя. Лужайка теперь пестреет калейдоскопом красок, одуванчики, ромашки и клевер словно переливаются от радости – в точности как моя Вайолет.
А вот и она, несет показать мне что-то. Рисунок, наверное.
– Что это у тебя, милая? – спрашиваю я.
– Письмо. – Она протягивает его мне.
Я принимаю конверт.
– Мне?
– Нет.
– Тогда… – Я переворачиваю письмо. Оно адресовано доктору Уомаку в лечебнице. При виде этого имени кровь стынет в жилах. Значит, она готова использовать моего ребенка, чтобы избавиться от меня. Я кладу конверт на колени, чтобы девочка не заметила, как дрожат мои руки.
Вайолет скачет по кругу.
– Мама хочет, чтобы я отдала его почтальону, но я не знаю, когда он приходит.
– Конечно не знаешь. – Я заставляю себя улыбнуться.
– Она сказала, что если я передам, мне можно пирог.
– Правда? – произношу я беззаботным тоном. – Как мило с ее стороны. – Я притворяюсь, что задумалась на мгновение, а потом ловлю ее взгляд. – А что если я передам его почтальону и мы ничего ей не скажем? Тогда тебе все равно можно пирог.
– Да! – Она прыгает от радости и хлопает в ладоши.
– Давным-давно твоя мама позаботилась об одном моем письме, – говорю я. – Теперь я должна ее отблагодарить.
Письмо лежит у меня в кармане до конца ужина, я не достаю его, пока не дам Имоджен и миссис Прайс каждой свое лекарство. Они стали такими послушными, что заботиться о них в последнее время гораздо легче. К тому же они практически безмолвны.
Я сажусь на кровать, распечатываю конверт и разглаживаю письмо на коленях. Почерк Имоджен нетверд, а местами его и вовсе не разобрать, адрес написан под сильным наклоном.
«Дорогой Чарльз», – начинается оно.
Так значит, Уомака зовут Чарльзом. Мне сложно представить, что когда-то его крестили и дали ему имя, сложно представить, что когда-то он был ребенком, что у него были любящие родители – по крайней мере, когда-то давно, пока он не вырос и не превратился в чудовище. Переворачиваю письмо.
Прошу тебя, любовь моя, приезжай как можно скорее. Эта девчонка Мод сбежала из лечебницы и прямо сейчас живет здесь, как будто у нее есть на это полное право.
Не беспокойся за ребенка, она счастлива и ни в чем не нуждается, но я сама и моя экономка угасаем с каждым днем. Мне страшно, как бы эта сумасшедшая не задумала убить нас.
Пожалуйста, приезжай и забери ее отсюда. Что бы тебе ни рассказали обо мне и Гарри, ты должен понимать, что это ложь. Неужели ты и правда поверишь безумной, а не любови всей твоей жизни? Мое сердце принадлежит одному тебе, любовь моя, и так было всегда. Ты ведь и сам это знаешь.
Умоляю тебя, не позволь бреду сумасшедшей встать между нами.
Твоя истинная любовь,
Имоджен
Я разрываю письмо и бросаю его в огонь. Желтые языки пламени облизывают бумагу. Она скручивается, темнеет, и наконец от нее остается только пепел.
– Ибо ты уповала на греховность твою, – шепчу я. – Ибо ты сказала: никто не видит меня, но день провозвестников твоих грядет. – Губы сами растягиваются в широкую улыбку. – День провозвестников твоих настал.
Благодарности
Эта книга не была бы опубликована без моего блестящего (и очень терпеливого) агента Виктории Хоббс и фантастического редактора чудесной Розы Ширенберг. Спасибо вам обеим за
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
