глиф и лети в Крым. К территории санатория не приближайся. Как солнце сядет, заходи со стороны моря, километра за два от берега ныряй под воду и тихонько плыви к пляжу. Заляжешь на дно… — Сандро помедлил, рисуя по памяти карту санатория, — …по траверсу пляжных кабинок. Дождёшься, пока я подплыву и нырну, и тем же маршрутом — обратно. Сухую одежду для меня взять не забудь! И маску для подводного плавания прикрепи к ручке двери со стороны пассажира. Снаружи! Когда уйдём с линии прямой видимости от санатория, всплывай, я переберусь в кабину. Понятно?
— Да, но… А вы сможете…
— Удержаться на глифе? Ты, главное, не «газуй», плавно плыви.
План побега, родившийся в голове так быстро и легко, подействовал на Сандро не хуже дозы адреналина. Словно помолодел на четверть века, вернулся в те времена, когда планирование подобных операций было частью его работы. В том, что он сможет обвести вокруг пальца и доктора Ильясова, и сестру Клементину, и санаторские системы видеонаблюдения Лорд не сомневался.
Труднее всего было дотерпеть до заката, не выказать своего чересчур приподнятого настроения. Наоборот, в послеобеденное время он сделал вид, что хандрит, вяло, без аппетита поужинал. И когда от Самотехи пришло условленное сообщение: «Я на месте», — вышел из спальни к своему «церберу».
— Пойду-ка я окунусь перед сном, — заявил. — А то с эти награждением разбередили память, никак не успокоюсь.
Сиделка с сомнение посмотрела на окно, за которым сгущались сумерки.
— Темнеет уже…
— Что с того? Чай, акулы тут не водятся.
Клементина помедлила, согласилась:
— Хорошо, пойдёмте вместе.
— Да я и сам дорогу знаю… Ладно, пошли, если хочешь.
Пляжную сумку он прихватил сразу, так что направился прямиком к двери палаты, вынуждая «надсмотрщицу» поспешить следом.
В начале сентября вечера в Крыму стоят по-летнему тёплые, так что Сандро оделся легко: сандалии, плавки-шорты и гавайская рубашка. Бодрым шагом спустился к пляжу, бросил прямо на гальку сумку, снял рубашку, разулся и… Клементина опередила, проворно подскочила к воде, присела, опустила палец, измеряя температуру. Дозволила:
— Купайтесь. Но не дольше пятнадцати минут!
Вода оказалась тёплой, едва не парной, так что жёсткое ограничение по времени было ничем не обосновано. Но спорить Сандро не стал. Больше того, поплескавшись минут десять, вышел на берег, подхватил сумку, поспешил в пляжную кабинку. Стащил мокрые плавки, наскоро вытерся полотенцем. Затем, выждав немного, приоткрыл дверцу, прокашлялся, привлекая внимание. Когда Клементина подошла ближе, сообщил:
— Тут такое дело… Я шорты, чтобы переодеться, в номере забыл. Привык, понимаешь, к этим шкафам-гардеробам. А мокрые я обратно надевать не хочу, холодно! Что теперь делать?
Неожиданная проблема поставила сиделку в тупик. Она даже забыла, что таращиться в полуоткрытую дверь на голого мужчину неэтично. Подумав, предложила:
— Вы можете полотенцем обернуться…
— Да как же я в корпус пойду?! Там сейчас дамы на балконах сидят, воздухом дышат, а я мимо них — в одном полотенце? А если оно упадёт, не дай бог? Хорош бывший Сумматор, ничего не скажешь! Решат — совсем из ума выжил, нагишом перед всем честным народом разгуливает!
Клементина стушевалась, представив такую картину. Потом сообразила, куда смотрит, стушевалась ещё больше, отвернулась поспешно. Сандро, довольно улыбнувшись, предложил:
— Лучше так поступим: ты, не в службу, а в дружбу, сбегай в палату, принеси мне шорты. А я пока здесь подожду, в полотенце завёрнутый.
Сиделка покосилась на него. Помедлив, согласилась.
— Хорошо, я принесу. Только вы… — оборвала фразу на полуслове. Сообразила, как глупо прозвучит предупреждение голому экс-Сумматору не убегать из кабинки.
Лорд дождался, пока сиделка исчезла за кустами, натянул мокрые плавки, засунул полотенце в сумку. Выскользнув из кабинки, добавил к полотенцу рубашку и сандалии — оставлять ничего нельзя, пусть «церберша», главврач и прочие «надсмотрщики» поломаю голову, куда он делся. Парк в санатории обширный, укромных местечек уйма: искать беглеца не переискать, особенно в сумерках.
Он повесил сумку через плечо, быстро и по мере возможности бесшумно зашёл в воду. Проплыл полсотни метров, нырнул. Под водой было темно, но на глифе имелся тепловизор, и Самотеха, заметив ныряльщика, тут же просигналил фонарём, указывая своё местоположение.
Операция прошла блестяще. Собственно, так, как ей следовало пройти: в полном соответствии с планом. Уводя глиф от санатория, Самотеха то и дело принимался болтать, восхищаясь Лордом и смакуя подробности побега, — нервное, само собой. Пока Сандро не заглушил его словоизвержение, скомандовав:
— Курс — на Екатеринбург! И не через концентратор, своим ходом туда полетим.
— Но это же далеко?! — изумился Самотеха.
— Время пока терпит, надеюсь. ТЛП-сеть может идентифицировать личности пассажиров глифа, а мне не хотелось бы, чтобы меня нашли раньше времени. Так что вводи в автопилот цель маршрута, и вздремнём немного. Ночь будет длинной.
Он в самом деле уснул в пассажирском кресле глифа — слаще, чем на эмпатической санаторской кровати. Разбудил Самотеха, когда прямо по курсу показались огни ночного Екатеринбурга.
— Куда теперь, шеф?
— Так… Найди по карте имение Силантьевых: «Лесная Грива».
Спустя десять минут глиф пошёл на снижение. Приземлился на пустой, подсвеченной лишь сигнальными огнями по углам, площадке. Лорд первым выбрался из кабины, прихватив фонарь, направился по аллейке к дому.
Тихо, пусто, темно. Судя по всему, в Лесной Гриве давно никто не живёт. Субэл-садовник содержит территорию поместья в чистоте и порядке, но намётанный глаз быстро определит, что по этим аллеям никто не ходит, на лужайках не резвятся и не лежат, принимая солнечные ванны, в беседке не чаёвничают, любуясь закатом.
Лорд поднялся на крыльцо, посветил фонариком, не доверяя услужливо вспыхнувшему дежурному освещению, осмотрел встроенную в стену панель. Так и есть: дом законсервирован, отключён от внешних ресурсов… а это у нас что? Показалось, что дверь закрыта не плотно, едва заметная щель между полотном и луткой чернеет в свете фонаря. Он тронул дверную ручку, нажал аккуратно. Не показалось — так и есть, дверь не заперта.
Вламываться в чужой дом — нехорошо и неправильно. Однако в нынешних обстоятельствах допустимо.
— Останься здесь, — вполголоса приказал он подошедшему Самотехе.
Сам скользнул в приоткрытую дверь, прикрутил свет фонарика. И вовсе выключил бы, но внутри дома тьма стояла кромешная.
Дом родового поместья
