опоздавших жителей и по началу справлялся с потоком. Подзатыльники и крики помогали двигаться, но у входа на арену Голяшка остановился. Маленькое пространство так сжало людей, что любой толчок здоровяка привёл бы к переломам или удушью. Оставалось ждать, когда опоздавших пустят внутрь. Вскоре Голяшка понял, что не успел.
– … стражник белого рода наказан за немотивированное убийство горожанина. Помилован и приговорён к изгнанию. Вместо него новый участник. Девочка-самогонщица. Виновна в связях с движенцами, – услышал Ратмир голоса глашатаев.
Каменщик видел, что девочку сбросили на тропу. Оставалось три прыжка лошади до входа на трибуну, как он услышал крик Люции.
– Ратмир! Псарь потянет за ту верёвку!
Девушка, зажатая толпой, показывала на двух стражников. Они стояли рядом с натянутым канатом. Тот был привязан к воротцам, открывающим собакам путь на арену. Участников сбросили на тропу, псарь ждал окончания ставок. Голяшка сменил направление и стал протискиваться к верёвке. Нужно вырубить стражников и не дать подняться воротам.
Услышав приговор, Тацит начал действовать. Из слов Тайи мужчина понял, что та оставила куклу дома. Он единственный на арене догадался, о чём кричала девочка. Обереги утрачивали силу со смертью владельца, поэтому чтобы помочь Движению, необходимо спасти девочке жизнь. А для этого нужно доставить куклу до старта тропы. Тацит вскочил и, не обращая внимания на Люцию, кинулся к выходу. Немедленная реакция Ратмира с Тацитом обрадовали невесту. Они тоже хотят спасти Тайю.
Люция крикнула Ратмиру о верёвке и псаре в тот момент, когда Тацит спрыгнул с лошади у дома Дикарки.
Барон наслаждался. Он хлопал себя по пузу, Эльзу по заду, а гостей по головам. Бадьяр Широкий только что наказал движенца и поставил на место народницу. Горожане обожают своего барона, знать послушна, осталось закрепить успех победной ставкой.
– Мой верный Гидон, не желаешь пари? Какая чудная тропа. Уверен, что сегодняшние игрища станут лучшими за последние четыре года.
– Пусть будут прокляты игрища, где невиновных приговаривают к тропе!
Все посмотрели на повитуху, стоявшую в ложе Гидона. Суровая женщина в принципе редко говорила, поэтому окрик прозвучал как бунт. Властная четвёрка, находившаяся в ложе барона, напряглась. Однако Бадьяр не обиделся.
– Уважаемая Шанежка, я тоже считаю осуждение невиновных злом. А борьба со злом – главная забота барона. Считаешь, что Веста Кнут преступно ошиблась? В чём же?
«Вот лис, а! – подумал отравитель. – Пользуется случаем, чтобы окончательно завалить Весту. Он или слишком хитёр для дурака, или ему кто-то помогает. Ничего, скоро всех ждёт наказание».
– Король вмешается, – через паузу ответила Косая. – Нельзя, чтобы безнаказанно пропадали девушки. Их ждёт дома мать… Она их вырастила… А девушку могли отправить на тропу глупые бароны других земель. Но мать этого не простит. Сердце матери…
– Что с ней? – обернулся барон к костоправу, когда женщина, не договорив, замолчала.
– Дочь.
– Чё?
Костоправ Давлей Болтун грустно смотрел на супругу и молчал. Бадьяр замотал головой в поисках объяснения.
– Думаю, наша преданная барону повитуха грустит о пропаже дочери, – пояснил Мортус. – Приговор маленькой самогонщице впечатлил Шанежку. Однако я не сомневаюсь в справедливости суда. Никто не в силах помешать…
– Король помешает! – очнулась Косая. – Не бывать сегодняшней тропе. Не даст король завершить игрища. Ну?! Кто поспорит? Ты, Мортус?
– Уважаемая Ша…
– Поединок!
Повитуха обезумела. Она стояла, бегая глазами по баронской ложе в ожидании противника. Люди поняли, что вызов необоснованный, поэтому все повернулись к Весте. Народнице перевязали покалеченную кисть и усадили. Женщина была бледна, но держалась. Уйти из ложи, покинуть игрища означало сложение с себя полномочий народника. Веста тяжело поднялась, чтобы открыть суд, приговор которого очевиден, но её остановил барон.
– Сиди.
Бадьяр обернулся на Давлея. Мужчина прикусил губу, пронзив её зубами до крови, и слабо кивнул барону.
– Очевидно, что повитуха Шанежка Косая находится в сильном душевном расстройстве. Но за поступки необходимо отвечать. Ты заявляешь, что игрища прервёт король?
– Да.
– Как?
– Не знаю. Но ставки аннулируют.
– Жители и гости баронства Зелёной долины! – обратился Бадьяр к арене и глашатаи подхватили его слова. – Повитуха Шанежка Косая держит пари. Если ставки на вторую четвёрку будут аннулированы… – толстяк взял паузу, чтобы народ выпустил гнев. – Согласен с вашим возмущением, но любой житель Сычигорья имеет право на пари. Итак, если ставки аннулируют, то… Чего ты хочешь?
– Этот кулон стражники Зелёной долины вручат моей дочери Косовратке Большой, – крикнула повитуха, приподняв подвязку на шее. – Лично! В руки!
– Многое просишь, – хмыкнул барон. – Вынуждаешь выделить значительные средства на поиски дочери. Что скажешь, казнахрон?
– Согласен. В случае победы я выделю деньги.
– Воевода?
– Согласен. Я дам людей.
Заговорщики были бы не прочь привлечь Шанежку на свою сторону. Если Косая выиграет спор, то друзья припомнят ей, что голосовали за выделение средств и людей.
– В случае победы повитухи баронство будет разыскивать пропавшую дочь Шанежки, пока не вручит кулон. Живой
