Здания вспыхнули на солнце. Джексон бросил один последний взгляд на Бессмертный Город прежде, чем пойти к его машине. Мэдди стояла столбом на месте.
Джекс остановился перед тем как открыть дверь машины и повернулся к Мэдди.
— Ты хочешь знать, почему это по-другому? — спросил Джексон.
— Почему что по-другому?
— Ты спросила меня в закусочной. Наше несанкционированное спасение. Разница между тем, когда я спас тебя, и когда ты спасла девушку. В чем отличие?
— Я не знаю, Джекс.
Джексон глаза не моргали, когда он смотрел на Мэдди.
— Это было по-другому, потому что я любил тебя, — сказал Джекс.
Дверца машина закрылась с полым глухим стуком, когда Джекс сел в автомобиль. Рыча, спортивный автомобиль уехал, прокладывая свой путь вниз по Маллхоланд, подбросив пыль и гравий высоко в воздух, когда Джексон исчез.
* * *
Неоновая вывеска «Закусочная у Кевина» была отключена, а на плакате в окне было написано «ЗАКРЫТО». Сегодня закусочная не открылась. Как и ровная регистрирующая толпа папарацци и фургонов новостей через улицу, Мэдди сунула ключ в стальной замок и открыла стеклянную дверь. Звонок зазвенел. Мэдди вошла в ресторан.
Том встал и обнял ее. Когда их тела коснулись в течение сладостно-горького, болезненного момента, она просто хотела плакать. Она думала об Ангеле, и что она сделала ему.
Кевин встал из кабинки, где он и пилот сидели за двумя дымящимися кружками кофе, ожидая его племянницу.
— Это… это сделано, — сказала Мэдди, уткнувшись лицом в плечо Тома.
— Ты правильно сделала, Мэдди, — сказал Том, опуская глаза к ней с нежной заботой. — Ты все сделала правильно.
* * *
Шаги Джексона отражались в большом зале, когда почти прозрачная молодая женщина в золотом одеянии вела молодого Ангела в комнату. Совет Двенадцати встал со своих мест, когда он вошел. Его отчим, Марк, уже был там.
— Джекс, — сказал Марк, обнимая пасынка.
Лицо Джексона оставалось странно нейтральным.
Огромные экраны, установленные на передних стенах часовни, показывали непрерывное освещение противостояния между американским правительством и Ангелами, показывая военных и полицейских, готовящихся занять офисы NAS в Городе Ангелов и стране. Проблема была в том, что они понятия не имели, где находился Совет.
— Мы слышали хорошие новости о твоих крыльях, юный Годспид, — сказал Ури в его золотой одежде, кивая. — У нас была только надежда на эту новую технологию. И теперь она пришла как раз вовремя.
Габриэль вышел вперед, его прекрасные, нестареющие черты смотрели на Джексона.
— И так, ты уверен? — спросил Габриэль. — Это будет величайшее служение нам и твоим друзьям-Ангелам. Акт истинного героя, подобающий твоему отцу.
Джексон кивнул.
Образ Мэдди, положившей голову на плечо Тома, вспыхнул снова в его уме. Она делала это для него. Для Тома. Она оставила Джексона ради человеческого пилота. Ум Джекса стал темным и смертельным, пульсируя быстрым гневом и болью всякий раз, когда он думал об этом. Он покачал немного головой, чтобы избавиться от чувств.
Агент ADC, стоящий стороне, вручил Джексону сначала одну часть брони. Джекс надевал каждую секцию сознательно холодно. Проверяя каждый сустав, чтобы все швы были правильно выровнены.
Когда он закончил, Джексон отстранился и посмотрел на себя в зеркале во весь рост. Его широкие плечи были резко выражены, его мышцы были определены контурами гладкого панциря. Он выглядел грозно. Он был одет в гладкую, черную, современную броню Боевого Ангела.
— Вам подходит идеально, — сказал агент.
Джекс посмотрел на Габриэля и Совет. Капелька пота появилась на лбу. Он забеспокоился на мгновенье, мышцы на шее напряглись. Концентрируюсь.
Внезапно, острые как бритва, новые крылья Джексона раскрылись из-под боевой брони, на полные три метра, с огромным свистом. Они были больше, чем когда-либо. Известные крылья пылали синими, но на сей раз, они были построены частично с титаном, и золотые нити схем бежали и пылали повсюду.
Частично Ангел, частично роботизированная схема была видна только под странной, прозрачной кожей. Он становился все ярче и ярче с каждым его вздохом. Горячие на ощупь крылья изобиловали силой, их металл дымился. Они были ошеломляющими, совершенно пугающими.
— Твое Ангельское совершенство было запятнано и сломано, — сказал Габриэль, восхищаясь крыльями. — А теперь ты можешь отличаться с этими крыльями на спине. Не полностью Ангел. Но они могли бы сделать тебя лучше, чем усовершенствовать, сын мой.
Джексон повернулся к Габриэлю, холодный гнев звучал в его голосе.
— Все мы должны приносить жертвы. Как один из Годспидов, я теперь готов принести свою. Мы должны победить. Других вариантов нет. Они заберут наш образ жизни, если им дадут шанс. Мы не можем позволить им делать этого.
Рядом с Джексоном Марк медленно кивнул. Понимающе.
— Это верно. Все мы должны бороться за то, что мы хотим сохранить.
Шокирующие голубые глаза Джексона были далеко, огорченные.
— Я сделаю это. Я поведу нас против людей.
Глава 36
Было темно и холодно в конкретной яме, известной как Река Города Ангелов. То, что когда-то было фактической рекой, теперь было не чем иным как грязной цементной сточной канавой, пробегающая под растянутым Город Ангелов. Тяжелый туман висел в воздухе, образуя призрачные ореолы вокруг фонарей, которые подсвечивали покрытые надписями стены на берегу реки. Рои насекомых кружились вокруг огней бессонной ночью.
Сегодня вечером, как большую часть года, река была почти полностью суха, заставляя звук шагов Детектива Сильвестра и Сержанта Гарсии отзываться эхом в устрашающей пустоте, когда они карабкались вниз по мягко скошенному бетону. Вдвоем они тщательно пробились вниз по бетонному ущелью. Подошва обуви Сильвестра поскользнулась, когда он спустился к основанию, но он ухватился за выцветшее и искалеченное Колесо Обозрения.
Джеральд Мейз. Это имя Минкс дал ему несколько недель назад. Но и здесь был тупик. Детектив и сержант Гарсия пропустили это имя через все базы данных, но самые последние данные, которые они получили, были примерно восьми летней давности, и были они из другого округа, а не из города Ангелов. Мейз, скорее всего, один из многих неизвестных бродяг, обитающих ночью в грязных переулках центра города Ангелов, собирающий бутылки день ото дня.
Они прошлись по всем пунктам по нему в базе данных. И ничего. Затем чудо, он появился в центре рядом с полицейскими. Нарушая спокойствие: он кричал на прохожих, пил пиво из пластиковой чашки. Он пророчил гибель человечества. Он сказал, что видел это. Посмотрел в глаза судьбе и выжил, чтобы рассказать об этом. ACPD упекло его в клетку в центре тюрьмы Башен-близнецов. Сильвестр и Гарсия были там через двадцать минут.
У мужчины было пограничное состояние,
