и пошла навстречу Диме и его девушке, хотя изначально не собиралась этого делать. Она думала всего лишь посмотреть… Но хватит — насмотрелась! Диму следует освободить от подобного недоразумения, и немедленно!
Первой Альбину заметила девчонка — потому что Дима в этот момент что-то увлечённо ей рассказывал, улыбаясь, и не смотрел перед собой. Остановилась, нахмурилась, ткнула парня локтем в бок и кивнула на Альбину, которая как раз успела добраться до них и застыла, не дойдя буквально пару метров.
— Привет, — хмыкнула Альбина, обведя спутницу Димы красноречиво-пренебрежительным взглядом, и у той удивлённо округлились глаза. А ещё — смущённо заалели круглые щёки. Вблизи девчонка показалась Альбине похожей на рыжего хомяка. Миленького, но всё же — хомяка.
— Альбина? — Дима наконец поднял голову и вытаращился на неё почти с таким же удивлённым выражением лица, как и его невеста. — А что ты здесь?..
— Да вот, — она небрежно махнула рукой на Алину, — решила посмотреть на твою избранницу. Теперь я понимаю, почему ты так… хм… впечатлился, когда увидел меня обнажённую. Здесь-то смотреть не на что!
Девчонка отшатнулась от Альбины, как от прокажённой, и, резко развернувшись, почти побежала прочь с фуд-корта. И Альбина бы непременно порадовалась собственному успеху… если бы в этот момент не происходило кое-что другое. Странное. И страшное.
— С-с-сука, — прошипел Дима, и его лицо исказилось от ярости. Он шагнул вперёд, схватил Альбину за руку — грубо и небрежно, совсем не так, как раньше, — и рявкнул, нависая над ней: — Ещё раз подойдёшь к Але — и я тебя убью! Стерва конченная!
Его глаза горели такой ненавистью, а в голосе было столько угрозы, что Альбина застыла, не осознавая, что происходит. Не понимая, как он может так… с ней… Ведь ещё вчера они плавали в бассейне вместе, смеялись, разговаривали… И фотографии… Дима же возбудился!
Кажется, она хотела сказать именно это — даже ринулась за ним следом, но он бежал быстрее, Альбина-то была на каблуках. Догнал свою… невесту… уже возле лестницы, ведущей на первый этаж торгового центра, а потом…
Альбина остановилась, словно споткнувшись. И замерла, не в силах оторвать взгляд…
Она никогда не видела ничего подобного. В жизни. Только в фильмах.
И вообще была уверена, что любви не существует. По крайней мере — вот такой, когда падаешь на колени перед девушкой, сжимаешь её в объятиях и что-то быстро-быстро говоришь с лицом, полным отчаянной надежды, и глазами, блеск которых был виден даже Альбине, которая находилась не так чтобы очень близко…
Девушка плакала, растирая по щекам слёзы и отчего-то мотая головой, словно болванчик, а Дима всё говорил и говорил, не выпуская её из кольца своих рук и не вставая с колен. Альбина не слышала слов, но видела выражение его лица — и, кажется, понимала, о чём он говорит своей любимой, что пытается доказать и объяснить. И столько в Диме сейчас было искренности, безрассудности и любви пополам с дикой болью, что Альбине невольно стало стыдно…
А потом Алина тоже упала на колени и, уткнувшись Диме в плечо, разрыдалась ещё громче. Он обнял её, начал осыпать быстрыми и отчаянными поцелуями щёки, лоб, волосы и подбородок, и Альбина не выдержала — отвернулась и зашагала в обратную сторону.
Было больно. И очень, очень плохо.
Но тем не менее — впервые в жизни она ощущала себя по-настоящему живой…
Как будто прежде её сердце было залеплено снегом, который наконец растаял, и теперь оно вновь способно биться.
101
Глеб
Он очень удивился, проснувшись утром до безобразия поздно и не обнаружив под боком Зои. Как-то не ожидал… думал, что откроет глаза — а она здесь. Поцелует её, понежит, а потом они поговорят. Ну или сначала поговорят, а потом уже всё остальное.
Однако Зоя оправдывала своё негласное прозвище «Золушка» и сбежала от «принца» — только он её и видел. Точнее, не видел. И надеялся, что убегала она всё же не в полночь и успела хотя бы немного выспаться. Хотя… может, Зоя до сих пор в доме, просто в саду гуляет? Или на кухню пошла… неважно, что сегодня выходной, могла ведь всё равно решить сделать завтрак. Зная Зою — вполне могла. Она, кажется, и вовсе отдыхать не умеет.
Глеб попробовал позвонить ей, но Зоин телефон оказался недоступен. Тогда Глеб набрал дежурившего в ночь Вадима и попросил его посмотреть по камерам, когда с территории особняка вышла Зоя.
Охранник перезвонил через пятнадцать минут и очень удивлённым голосом сообщил, что в пять часов утра. М-да… Нет, Золушке всё же до Зои далеко. Ну вот зачем, зачем ей понадобилось убегать?! Взрослые же люди оба и ничего противозаконного не совершили. И про Альбину Глеб ей сказал, так чего прятаться? Всё равно ведь поговорить придётся.
«А если не придётся? — вдруг подумал мужчина и разом похолодел от макушки до пяток. — Может, она решила уволиться? И вообще не захочет меня видеть, а все бумаги передаст с Николаем…»
Мысль была слегка абсурдной, но Глеб так распереживался, что ещё с час носился по особняку и спрашивал всех про Зою — не видели ли её, не говорила ли она что-то? Когда вернётся, почему уехала? И просил позвонить ей, опасаясь, что Зоя добавила его номер в чёрный список. Но дозвониться ни у кого не получалось, зато получалось бросать на Глеба офигевшие взгляды, а потом многозначительно перемигиваться у него за спиной, и думать, что он не замечает. Да и плевать! Пусть сплетничают. Если Зоя действительно решила сбежать, то помусолят и успокоятся, а если нет, то сплетен всё равно не избежать. Днём раньше, днём позже…
Настроение было отвратительным, ещё и Алиса капризничала, не понимая, куда делась Зоя и почему они не могут пойти загорать, как планировали накануне. Глеб старался не огрызаться и поминутно косился на телефон, глядя на недошедшее сообщение в мессенджере и уже начиная волноваться, всё ли с Зоей в порядке. А то, может, он насчёт увольнения переживает, а она в аварию на такси попала?
— Дядь Глеб, всё нормально, — заявила ему Алиса ближе к полудню, когда у Глеба уже началась нервная чесотка. — Я тебе раньше не говорила, потому что… ну, чтобы не волновать… Я ещё утром списалась с Гелей, но Зои у них не было. А сейчас она ответила, что Зоя как раз пришла.
