- Тебе понравилось? Вот и отлично!
Марк скрылся в доме, закрыв за собой дверь.
- Как там лебеди? Не улетят?
- Да не должны. За щенком кто будет смотреть?
- Пусть сразу к своим апартаментам привыкает. Отнесу-ка я ее в комнату Виктории.
- Давай. А я пока пылесосом пройдусь. Кажется, нашу горничную пора увольнять. Совершенно за порядком не следит.
- Ты знаешь, как с ним обращаться? С пылесосом, в смысле? – с этими насмешливыми словами Марк, поднявшись по лестнице, скрылся в своей комнате.
Присюсюкивая со щенком, он открыл дверь в комнату Вики, сделал несколько шагов и вдруг остановился. Повел носом. В полумраке ему было сложно разобраться, что именно его так напрягло. Пришлось трансформироваться. В такой , полутрансформированной форме, обострялись все чувства и он вполне мог видеть в темноте.
Глядя на кровать, он просто не мог поверить своим глазам. Тихо опустив на пол щенка, медленно подошел к кровати и включил ночник.
Присел рядом, опустившись на колени, положил голову на руку.
- Шебутная ты у нас, Викусь.
Осторожно смахнул слезинку, застывшую у крыла носа.
Где-то позади него послышалось сопение. Это тащил корзины с лепестками роз Алан.
- Ты где пропал? –недовольно пробасил он.
- Тс-с-с-с, разбудишь!
Тявкнула собачонка и испуганно забилась под кровать.
Алан подошел к брату и присел рядом с ним:
- Офигеть. Как она тут очутилась?
- Пф-ф-ф, ты что, Вику не знаешь? От нее можно всего ожидать.
- Это точно.
Алан первым пришел в себя. Пока Марк любовался спящей девушкой, осторожно снял с нее кроссовки и укрыл сверху мягким пледом.
- Так, Марк. Давай, пошевеливайся. Она может проснуться в любой момент. У нас мало времени.
И мужчины тихо, стараясь не шуметь, рассыпали по полу лепестки. Комната тотчас наполнилась нежным ароматом роз.
Не забыли они посыпать и свои комнаты, и лестницу. Правда, сколько ни пытались, но вытащить Бусинку из-под кровати так и не смогли. Она забилась в самый дальний угол и упорно огрызалась, то скуля, то порыкивая на них.
Мужчины приняли решение оставить зверя в покое и просто плотно закрыли двери, чтобы собачка не сбежала. Спустившись вниз, они бесшумно наводили в доме порядок, то и дело прислушиваясь, не проснулась ли их суженая.
Но умаянная долгим днем и переживаниями, девушка, оказавшись в мягкой постели, проспала до самого утра.
А вот на рассвете устало уснувших на диване мужчин разбудил дикий грохот и последовавшие за ним чертыхания.
- Кто бы сомневался, - прокомментировал происходящее Марк и встал, сладко потянувшись, с дивана.
Алан же только посмеялся:
- Хорошо, что окна из бронированного стекла.
- Угу, не вылетит…
- Надеюсь, это не будущий тесть пожаловал?
- Тьфу,тьфу,тьфу, не каркай. Скоро узнаем…
Рано утром меня разбудил странный писк. Даже не писк, а скулеж. Открыв глаза, я какое-то время не могла даже сообразить, что происходит. И лишь когда сев на кровати, я посмотрела в ту сторону, откуда раздавались странные звуки, я поняла, в чем дело. Маленький щенок отчаянно загребал лапками листья цветка, который он же, вероятно, и растрепал. Осмотревшись по сторонам, я поняла, что пострадал отнюдь не один цветок, а как минимум, несколько дюжин. В это раннее время мне даже в голову не пришла мысль, откуда в моей комнате взялись и щенок, и цветы.
- Ну что ты, малыш, плачешь, - я свесила ноги и поспешила к нему на помощь.
Но вдруг застыла на месте, брезгливо скривившись.
Лужа. И именно в нее я и встала. Да что ж ты будешь делать! Надеюсь, он только по маленькому сходил. А то в этих лепестках толком и не увидишь, что и где.
Я снова поспешила к собаке, которая вовсе не собиралась даваться мне в руки. И все же с третьего раза мне удалось его поймать. Надо будет обязательно спросить, чей это зверь. А сейчас его обязательно нужно было выгулять. Посмотрев по сторонам, я не увидела свои кроссы. Наверное, оставила у входа. Открывая дверь в комнату Марка, я шла осторожно, стараясь не наследить мокрым носком. Но едва открыла дверь, застыла на месте. Здесь тоже лепестки. Но не повсюду, как в моей комнате. А ими выложена дорожка, словно намекая, что мне нужно идти к лестнице. Я осторожно двинулась вперед.
Но как это всегда и бывает, когда ты особенно стараешься, в тот самый миг, когда я ступила мокрой ногой на кучу лепестков, собака в моих руках стала пищать и вырываться. И я не удержалась на ногах. Потеряла равновесие. Громко клацнув зубами, я с размаху приземлилась на пятую точку, при этом еще и больно подвернув руку. Я и сама не знала, откуда у меня такой богатый словарный запас, но ругалась я знатно. К тому же взметнувшиеся в воздух во время моего падения остатки цветов прилипли к моему носу, летели в глаза и путались в волосах.
Щенок замер у лестницы и пронзительно залаял, глядя куда-то вниз.
Я кое-как поднялась, подошла к тявкающему зверьку и проследила за его взглядом.
Представшая моему взору картина привела меня в неописуемый восторг. Сердце мое от радости готово было вырваться из груди, губы сами расплывались в улыбке. Я ничего не могла с собой поделать, когда предательские слезы потекли из моих глаз.
У самого подножия лестницы, преклонив одно колено, стояли Марк и Алан. И ничего, что одежда на них была помята и кое-где испачкана. И синяк под глазом у одного, а рубец через всю щеку у другого меня вовсе не смущали. Марк левой, а Алан правой рукой держали в ладони одну алую подушечку, на которой в утренних лучах солнца сверкало кольцо. Настоящее! С брюликом! Такое, о каком я всю жизнь мечтала!
В зубах они держали по розе.
А немного в стороне стояло и ведерко со льдом и шампанским. С моего места в огромном окне хорошо был виден бассейн, в котором грациозно плавали лебеди.
Плечи моих мужчин подозрительно подрагивали. Тут одно из двух – или они хотели сентиментально, как и положено в такой момент, всплакнуть. Или, что более вероятно, едва сдерживали смех.
Это возмутительно! В такой момент!
Когда от моего настроения и слова зависит, быть нам или не быть, они веселятся!
Я уж собралась высказать им свое "фе", но мокрая нога моя предательски дрогнула, поскользнувшись на очередном лепестке. Взмахнув руками и отчаянно взвизгнув, я попыталась удержать равновесие. Но щенок почему-то вдруг решил, что я с ним играю и кинулся мне в ноги. Вот тут я уже не удержалась и рухнула по-настоящему!
Как кадры замедленного кино, проносились перед моим взором стремительно приближавшиеся ступени. Я видела, как Марк, все же не смог сдержаться и расхохотался. В то время, как Алан, перекусив напополам от напряжения розу, бросился мне наперерез. Его попытка спасти меня увенчалась успехом – он успел принять меня в свои объятия. Вниз, к ногам Марка я спускалась, лежа сверху на Алане, в то время как он пересчитывал своей многострадальной спиной ступени.
