Я зло сжимала ладони в кулаки и отчаянно опускала голову. Доставая телефон, смотрела на дисплей. Набирала номер Лиама, но постоянно останавливалась. Не решалась позвонить, хоть и больше всего на свете хотела услышать его голос.
Нечто подсказывало – сейчас он не ответит. И, потом, может Райт учует, что меня больше не было в убежище и пойдет меня искать. Значит, мне действительно не следовало связываться с Лиамом. Лучше всего убегать. Как можно дальше. Так, чтобы Райт дольше меня искал.
– Куда мы едем? – спросила у Джека. Голос все еще дрожал.
– Пока что не знаю. Куда–нибудь подальше, а там решим.
Джек был сильно напряжен и я решила его не трогать. Сама не была настроена на разговоры, поэтому, опустив голову, окунулась в свои мысли. А вот Скар не успокаивалась. Все время твердила, что ей нужно вернуться и так было всю дорогу.
Была уже глубокая ночь, когда Джек остановил машину. Выглянув в окно, я увидела заброшенное здание, которое находилось на пустыре.
– Выходим, – Джек сам покинул машину и оглянулся.
– Что это за место? – я тоже выскользнула на улицу.
– Заброшенный завод. Пока что посидим тут. Как только получится, я свяжусь с Лиамом и он скажет, что делать дальше.
– Я вернусь назад, – Скар все не унималась и я ловила себя на мысли, что мне хотелось поддержать ее и вместе с девушкой вернуться в убежище. – Дойду до трасы и там поймаю попутку.
– Блять, да сколько раз мне еще сказать, чтобы ты сидела тут?
– Да хоть сотню. Мне плевать. Я все равно вернусь, – Скар пошла по траве к тому, месту из которого мы приехали, но Джек ее остановил. Насколько же сильно они ругались. Их крики были слышны на всю округу.
Я же села на траву и, спиной опираясь о колесо, закрыла лицо ладонями. Шумно дышала и, сама не поняв этого, начала плакать.
Уже сейчас находилась на грани и постепенно переходила через нее. Казалось, что все хорошее, что было во мне постепенно растворялось и исчезало. Оставалось лишь плохое. Чернота, направленная на Райта. Та, которая желала ему не просто боли – смерти.
Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу.
Как же хочется, чтобы этого животного больше не существовало.
Я желала этого каждой частичкой своей души. Плакала, закрывала лицо ладонями и нервно раскачивалась из стороны в сторону.
Так сидела очень долго. Замерзла и дрожала от холода. Переставала плакать, а потом опять начинала. Кое–как пришла в себя только когда услышала шаги и, подняв голову, увидела Скар.
– Пойдем, Джек связался с Лиамом. Он скажет, что нам делать дальше, – девушка протянула мне руку, чтобы помочь встать, но, стоило мне услышать ее слова, как я сама мгновенно подорвалась с травы.
– Где Джек? Что сказал Лиам? Как он?
– Тебе все Джек скажет. Этот придурок мне толком ничего не рассказал, – девушка развернулась и пошла к зданию. Судя по всему, все еще была недовольной из–за того, что ее не отпустили обратно в убежище.
Я торопливо последовала за ней. Скар шла быстро, а мне казалось, что все равно слишком медленно. Хотелось как можно скорее дойти до Джека. Вот только, когда мы вошли в заброшенное здание, силуэт парня я увидела лишь в полумраке.
Джек лежал на полу и от него растекалась какая–то жидкость, в этой тьме кажущаяся черной. Только спустя несколько бесконечно долгих секунд я поняла, что это была кровь.
Осознание этого обрушилось на меня подобно молоту, но я никак не успела отреагировать. Даже ужаса не ощутила, ведь все мысли притупила адская боль, вспыхнувшая в районе живота.
Запоздало опустив взгляд, я увидела рукоять ножа, торчащую из меня. Ее в ладони держала Скар.
Она вынула нож и потом опять его вонзила. И так вновь и вновь.
Боль раскаленной лавой расплылась по телу, разрушая его подобно кислоте, а я даже не вскрикнула. Молча стояла и смотрела на Скар, чувствуя, как из глаз хлынули слезы.
Боль была настолько сильной, что я, не сдержавшись, рухнула на пыльный пол, дрожащими ладонями прикоснувшись к животу из которого вытекала кровь.
– Что ты делаешь? – я словно за пеленой услышала голос. Он принадлежал парню и казался мне смутно знакомым, но в таком состоянии я не могла понять, кто именно это был. – Просто горло ей бы перерезала и все.
– Она все равно умрет. Так пусть делает это медленно.
– Все равно здание сгорит.
– Отлично. Пусть она в нем заживо сгорит.
– Я вижу, у тебя к ней какие–то особенные чувства?
– А ты против?
– Нет, делай с ней все, что хочешь. Главное поспешить. Скоро он поймет, что это не она сделала. Нам слишком многого стоило все это подстроить.
– Ее уже не будет.
– А ты станешь той, которая пыталась ее спасти, но не получилось.
Я плохо воспринимала этот разговор. Создавалось ощущение, что вовсе его не слышала, но в груди разожглась такая боль, которая была сравнима лишь с той болью, которую я сейчас испытывала. Из–за нее перед глазами плыло, все тело дрожало и сознание отрывалось от тела.
– Отомщу… – я даже не поняла того, как сумела это произнести.
– Что ты сказала? – Скар села рядом со мной и окинула пренебрежительным взглядом.
– Я тебе отомщу… – я ладонями ощутила холод, хоть и кровь, вытекающая из меня была горячей.
– Ты сдохнешь, – девушка улыбнулась и ударила меня по лицу. Сильно. Так, что из губы тоже пошла кровь.
– Скар, прекращай, нам нужно спешить, – сказал тот парень. Я ощутила странный запах. Так пах бензин. Еще одно мгновение и вспыхнул огонь. – Погнали отсюда, а то поджаримся.
Кажется, девушка кивнула тому парню, но напоследок наклонилась ко мне и сказала:
– Гори, зайка. Гори ярко и сгорай в этом огне.
Она поднялась на ноги. Я услышала отдаляющиеся шаги и захлопнувшуюся дверь.
Я больше не плакала. Меня трясло от боли и гнева. Такой ненависти, которая разрушала мысли и перестраивала характер.
И думать я могла только о Лиаме. Лишь благодаря нему держалась, но все равно начинала терять сознание. Меня разрушала боль, но я старалась ползти. Хрипела, раздирала пальцы до крови, но пыталась хоть как–то двигаться к выходу. Преодолела лишь несколько сантиметров, но так хотела спастись, чтобы вновь увидеть Лиама. Узнать, как он.
Постепенно огонь все больше приближался. Жар от него опалял новой порцией боли, но, когда яркие огоньки добрались до меня, я почувствовала сильный удар.
Нечто невидимое обрушилось на меня и я отлетела в сторону.
Это было настолько больно, что я даже не смогла удержаться в сознании, но обрывками заметила изменения. Их было невозможно не уловить.
