превращались в маленькие вспышки света, которые тут же исчезали.
«Госпожа Фэй, я понимаю, что вы никогда не простите меня. Я сам только сейчас осознал, что это неизбежно приведёт Рюна к гибели. Но поймите, наше дело обладает первостепенной важностью. То, что должен был сделать Хварит, и то, что теперь лежит на плечах Рюна, буквально важнее всего на свете. Ваш брат понимает это, поэтому и согласился выполнить просьбу Хварита. Пожалуйста, отпустите его. Я понимаю, вы предпочли бы другую смерть для брата. Но считайте это вашим последним подарком ему. Пусть это и разобьёт вам сердце, прошу, позвольте Рюну самому выбрать путь, по которому он должен идти».
Само по-прежнему молчала. Такое поведение нагини невероятно расстраивало Кару. Ему было бы намного проще, если бы она начала ругаться или покрывать его всевозможными проклятиями. Если бы она проявила хоть какие-нибудь эмоции.
Не вытерпев, Кару всё же осмелился посмотреть на Само.
Но нагини уже не было.
Удивлённый, Кару тут же вскочил на ноги. Оглядевшись по сторонам, вдалеке он заметил удаляющийся силуэт Само, которая медленно шла вдоль подножия пирамиды. Глядя на её гордую осанку и размеренный шаг, ни за что нельзя было бы догадаться, что всего несколько минут назад она перенесла одно из ужаснейших потрясений в своей жизни.
«Простите меня, госпожа Фэй. Мне очень жаль, но, пожалуйста, отпустите своего брата», – словно заведённый, без конца повторял Кару, смотря вслед уходящей нагине.
В гнетущем безмолвии тьма окутывала замшелые пни, покрытые капельками росы, и медленно стекала вниз по телам деревьев, чтобы окончательно раствориться в тяжёлом запахе сырости. Потеряв счёт времени, путники без устали брели в ночи по этой земле, которая, казалось, никогда не знала солнечного света.
Рюн и его спутники продолжали свою дорогу на север, пробираясь сквозь густые тени леса, которые то и дело норовили навсегда оставить их в своих сетях. Но кое-что всё же подсказывало путешественникам, что они двигались в правильном направлении: по мере того как Предельная граница становилась ближе, движения Рюна заметно замедлялись.
Само тоже нисколько не отставала и уверенно шла по их следу, поэтому Кейгон в конце концов решил позволить нагу использовать содрак, чтобы увеличить скорость их передвижения. Будучи обеспокоенным возможными побочными эффектами, он строго-настрого запретил Рюну принимать больше одной таблетки в день. После того как содрак начинал действовать, наг в течение семнадцати минут бежал вперёд на полной скорости, а затем отдыхал, ожидая, когда его догонит остальная часть отряда. Чтобы не оставлять его одного в полубессознательном состоянии, Кейгон отправлял Тинахана бежать следом, так как лекон был единственным, кто мог бы поспеть за ним.
Таким образом, каждый день отряд следовал примерно одному плану: на рассвете Рюн, ещё вялый от недостатка тепла, принимал содрак и вместе с Тинаханом на огромной скорости нёсся по направлению к Предельной границе. На этом их скоростная пробежка заканчивалась, и они просто дожидались остальных членов отряда. Во второй половине дня Кейгон, Пихён и Нани догоняли их, после чего они все вместе устраивались на ночлег. На следующий день всё повторялось заново. Пихён был в восторге от эффекта содрака и очень хотел попробовать его на себе. Но, когда он предложил эту идею Кейгону, тот незамедлительно покачал головой:
– Он не действует на теплокровных существ. Только на нагов и растения.
– Растения?
– Насколько мне известно, изначально содрак использовался в качестве удобрения для деревьев. Уже позже наги выяснили, что и для них он тоже может быть очень полезным.
Благодаря усилиям Кейгона отряду некоторое время удавалось поддерживать относительно высокий темп передвижения. Но по мере приближения к границе движения Рюна всё же замедлялись, и даже от содрака с каждым разом становилось всё меньше проку. Наконец, наг стал бежать настолько медленно, что остальная часть отряда успевала догнать его ещё до наступления полудня.
И тогда Кейгону снова пришлось повторить Тинахану с Пихёном то, что он уже однажды объяснял им:
– Вблизи от границы действие содрака сводится к тому, чтобы позволить нагам двигаться с обычной скоростью, как в их родных городах. Мы почти прибыли в пункт назначения, но для нас это всё ещё тропический душный климат, в то время как Рюну в такой температуре уже трудно двигаться.
– Как насчёт того, чтобы принимать две дозы содрака? Я имею в виду до и после полудня. – Рюн выглядел очень уставшим.
– Не стоит. Твоя сестра уже тоже едва может преследовать нас. Кроме того, если ты увеличишь дозу, а затем натолкнёшься на разведчиков, то тебе придётся принять содрак в третий раз. А это уже может быть опасным.
– Может, я тогда возьму его на руки? – предложил Тинахан.
– Если Рюн будет долго находиться без содрака, он вполне может умереть от холода прямо у тебя на руках. У него всё ещё есть сердце, а значит, мы не можем так рисковать.
Немного поразмыслив, Кейгон предложил новый план передвижения отряда:
– Тинахан, ты будешь нести Рюна. Твои перья и температура тела помогут ему перенести холод. Только впредь ты не будешь бежать. Будем двигаться все вместе в одном темпе. Нам нужно идти с такой скоростью, чтобы тебе не стало слишком жарко. Если ты почувствуешь, что твоё тело начинает перегреваться, сразу же говори мне об этом.
Пихён и Тинахан заметили, что со временем стали тоже, как и Кейгон, по-другому воспринимать своё пребывание в джунглях. Они уяснили, что самым главным, о чём нужно было заботиться в этом лесу, была температура. На посторонние звуки можно было в принципе не обращать никакого внимания и смело выбирать дорогу даже через самый густой лес. Ведь там разрешалось вдоволь хрустеть ветками и разговаривать друг с другом, в то время как мест, где лес становился совсем редким, наоборот, следовало избегать. Кроме того, из-за разведчиков, которые, заботясь о своих деревьях, беспрестанно патрулировали лес, ни на минуту нельзя было забывать о своих следах. И речь шла даже не о следах ног, которые обычно оставались на земле или траве. Особенно осторожно нужно было передвигаться по коварным камням и скалам, на которых визуально никогда не оставалось следов. Но только не для нагов. Под температурой тела камень мог легко нагреться и тем самым вмиг раскрыть местонахождение всего отряда. А вот с просто нагретыми под лучами солнца камнями, конечно же, не было таких проблем.
Всё было хорошо, пока заявление Кейгона в одну секунду не выбило членов отряда из колеи, которые только-только начали разбираться в альтернативных правилах выживания в Киборэне.
– Мы пересекли границу.
Тинахан
