его проблем. Тот не растерялся, заснял всё это на видео и обратился в правоохранительные органы. Захарова арестовали в момент получения взятки в особо крупном размере.
Я поблагодарила Янку за приятную новость и отключилась. Воспользовавшись моментом, залезла в сеть и нашла подтверждённую информацию. Где только не писали об этом! Такой промах даже при наличии связей закрыть будет очень и очень сложно. Почти нереально.
— Как дела на работе? — спрашивает Воронцов и, оторвав взгляд от дороги, пристально на меня смотрит.
— Всё хорошо. Устала только.
— Ты собираешься увольняться?
— Эм… А надо?
— Я не смогу здесь надолго задержаться. Максимум до следующей недели.
— И ты хочешь, чтобы я улетела с тобой?
— А у тебя другие планы? — Глеб насмешливо выгибает бровь.
Я глупо улыбаюсь, хотя пытаюсь казаться серьёзной.
— С этим не возникнет проблем. Начальница держать не будет и отрабатывать тоже не заставит. Она понятливая.
Глеб кивает и вновь возвращает взгляд на дорогу.
Оказавшись дома, он закрывается в комнате и долго разговаривает с кем-то по телефону.
Я сегодня не готовлю. Слишком устала.
Устроившись перед телевизором, открываю приложение и листаю ленту. Горячие блюда, десерты, напитки… Рот мгновенно наполняется слюной. Хвала тому, кто придумал доставку еды!
Я радуюсь, когда Глеб заходит в гостиную и садится рядом. Тут же пододвигаюсь к нему ближе и сплетаю наши пальцы в плотный замок. Его запах кружит голову, а внизу живота наливается сладкая и тягучая нега.
После откровенного разговора в ванной комнате Глеб ни разу ко мне не прикоснулся, если не считать объятий во сне. Сказал, что будет ждать, пока я сама созрею.
Я откладываю телефон, нахожу его губы и осторожно целую. Он гладит меня по спине, опускается ниже и трогает бёдра. Нетерпеливо поёрзав на месте, обнимаю его за шею, перебираю пальцами жёсткие волосы на затылке и тихо постанываю. Я хочу его. Это прямой сигнал к действию — Глеб понимает.
Глава 65
Мы изголодались друг по другу. Полгода! Шутка ли?
Рваные поцелуи, учащённое дыхание и жаркие объятия. Действуем хаотично, нетерпеливо.
Я сижу на нём сверху и глажу напряжённые мышцы живота, забравшись под футболку. Глеб впивается губами в мои губы, крепко к себе прижимает и вышибает из лёгких весь воздух, а затем скользит руками по спине, лопаткам и бёдрам. Я никогда не видела его настолько заведённым!
Он снимает с меня рубашку и бюстгальтер, касается губами шеи, ключиц и поочередно лижет соски, оттягивая их губами и нежно щекоча горячим дыханием. Кажется, что ещё чуть-чуть, и я кончу только от этих ласк. Мне хорошо и приятно. Многого не надо. В голове ни единой лишней мысли — думаю только о нём и удовольствии, которое он мне дарит.
— Мне важно, чтобы ты этого хотела, — произносит Глеб хрипло.
Я отстраняюсь, всматриваюсь в тёмные глаза своего мужчины и хитро улыбаюсь.
— Спорю на пять косарей, что ты уже не сможешь от меня оторваться.
Приближаюсь к родному лицу, нежно касаюсь уголка тёплых губ. Дразню, раззадориваю и сгораю от того, сколько всего намешано в его взгляде!
— Ника, — угрожающе рычит Глеб, запуская в мои волосы свою ручищу и оттягивая голову немного назад.
— Я пошутила, — смеюсь и ёрзаю на нём бёдрами. — Конечно, я тебя хочу...
Он не даёт мне времени опомниться. Подхватывает на руки, ставит на четвереньки, прогибает в пояснице и заставляет упереться ладонями в мягкую обшивку дивана. Джинсы снимает вместе с бельём — резко, одним махом. Его руки гладят мои ягодицы, мнут и сжимают их. Я толкаюсь назад и мечтаю о том, чтобы он скорее в меня вошёл. Это какое-то безумие! Не похоже на то, что бывало у нас раньше.
Его пальцы утопают в моей влаге, я вскрикиваю и мелко дрожу. Это так приятно! Убедившись в том, что я достаточно сильно возбуждена, он растирает смазку по чувствительной коже между складками.
— Не бойся.
— Я не боюсь.
Слышу, как Глеб расстёгивает ширинку. Хочу спросить про презерватив, потому что привыкла к шуршанию фольги, но… слишком поздно. Он заполняет меня собой: толкается сразу же до самого упора. Ощущения запредельные! Я задыхаюсь от восторга, забывая обо всех вопросах. Знаю, что потом будет нежнее, чувственнее и ласковее, но сейчас это именно то, что нам двоим нужно.
Удовольствие накрывает меня почти мгновенно и я едва не теряю сознание. Стремительно, ярко и сильно. Тело слабеет, а изо рта вырывается гортанный крик.
Спустя несколько грубых толчков Глеб кончает на мои ягодицы. Пошло и откровенно, под стать тому, что между нами происходит. Он растирает липкое семя ладонью и тяжело дышит словно после многокилометрового марафона.
— Ты как?
Прижав моё тело к своему, он коротко целует в затылок. Мы оба пачкаемся, но ему всё равно.
— Хорошо, — отвечаю тихо. — Просто отлично…
— Беги в душ. Я чуть позже присоединюсь.
Я стягиваю до конца свои джинсы, которые болтаются где-то на уровне коленок, и торопливо иду в ванную комнату. Дверь за собой не закрываю. Подставляю лицо тёплым струям воды, улыбаюсь и с особым блаженством прокручиваю в голове произошедшее. Было просто… охрененно. Да, именно так. Одним коротким, но очень ёмким словом.
Глеб, как и обещал, присоединяется ко мне позже. Мы долго целуемся, ласкаем друг друга руками, теперь спокойнее и медленнее, растягивая прелюдию, а затем оказываемся в спальне и вновь продолжаем заниматься любовью, пока я без сил не падаю на подушку. Пульс достигает максимальной отметки, голова кружится, я беззвучно хватаю ртом воздух. Мне так хорошо, как давно не было.
Умиротворённо прижимаясь к Глебу, слушаю его сердцебиение. Наши пальцы переплетены, мы вновь испачканы и пахнем друг другом, но сил, чтобы встать и пойти в душ, совершенно не осталось.
— Расскажи мне о чём-нибудь, — прошу у Глеба.
— Например?
— Что будет в Москве? Что нас ждёт? Ты проведёшь мне экскурсию?
Он усмехается, гладит мою спину кончиками пальцев. Самый любимый мужчина на свете. Мой и только мой.
— Ты поступишь в Университет культуры и искусств. Будешь учиться, ждать меня после работы…
— Мне уже нравится.
Помолчав, я решаюсь поднять интересующую меня тему. Когда я впервые об этом спросила, Глеб мне не ответил, увильнул от вопроса. Правда, тогда мы были сильно на взводе и не понимали, как будем дальше: вместе или по отдельности. И сможем ли преодолеть сложности?
— Твой друг,
