этим изменениям? Что ею не манипулировали? Интуиция подсказывает, что что-то тут нечисто. А интуиция ее в целом не подводит. Хотя периодически и ввергает в неприятности.
— Вы манипулировали поведением моей дочери? — спрашивает она.
Изумленным взглядом Карл смотрит сначала на нее, потом на Уилла, затем снова на нее и говорит:
— Манипулировал? Я? Нет.
Потерявшая уверенность Син ищет поддержки в глазах Чандера, затем Уилла, но не находит.
— Денег больше хотите? — спрашивает Карл. — В этом дело?
— Вот это дельный вопрос, — впервые за все время произносит Чандер. — Freemee сейчас оценивается в сто миллиардов. По сравнению с этой цифрой тридцать миллионов — жалкие гроши. Если не сказать — хамство.
Карл выпучивает на него глаза, затем орет:
— Жалкие гроши? За ничегонеделание? У вас все дома?
Уилл откашливается, Карл понимает намек и продолжает спокойнее:
— Это адекватная сумма. Задумайтесь над предложением.
Он встает.
«Так просто? — удивляется Син, глядя, как Карл направляется к двери. — Дипломатом ему точно не быть в этой жизни».
— Мы с вашим директором по связям с общественностью приглашены сегодня вечером на ток-шоу, которое посмотрят миллионы зрителей, — говорит она, чтобы слышали все.
Карл замирает.
— Телевидение, — с пренебрежением выплевывает он слоги и поворачивается к ней. — И что вы им намерены рассказать? Про статистику, которую никто не поймет и которая ничего не доказывает? Публике, половина которой верит Freemee, как показывают наши числа, и ни за что не позволит очернить своих маленьких помощников в каждодневных делах? Уилл, вот этот, сделает остальное. Он блестящий продажник.
— Я в состоянии вставить палку в колеса, — возражает Син.
— Зачем вам это? Вы же рискуете отнять у человечества волшебный способ улучшения жизни, который позволит найти устойчивый путь решения глобальных проблем. Вы же этого не хотите, не так ли?
Син не желает слышать этот аргумент! И прежде всего потому, что ей нечем на него возразить, кроме уже высказанных соображений.
— Вы все время повторяете один и тот же аргумент: Freemee делает тебя успешнее и богаче. И что с того, что при этом твоя жизнь под их контролем? А государство не следит за тобой каждую секунду? Конечно же, и ты не возражаешь. До следующего теракта, который, к сожалению, нельзя было предотвратить — или не нужно?
— Ну, может быть, нормальным людям все эти ценности, которые вы с таким пренебрежением отвергаете: успех, счастье, безопасность — важнее, чем то, что вы ставите в приоритет? Почему вы не хотите предоставить им выбор?
— Да потому что они уже не могут его сделать! — у Син лопнуло терпение. — Речь именно об этом! Вы, цифровые олигархи, управляете ими, врете им и засираете мозги! Вы разглагольствуете о свободе и лучшем мироустройстве, а в уме держите лишь свою выгоду! Я для вас — курс акций! Миллиарды людей, которые весь день сидят в своих компьютерах, планшетах, смартфонах, отнюдь не ваши пользователи, все наоборот — это вы их используете! Они ваши глаза на морде Молоха, управляемые на расстоянии миллиарды клеток этого монстра, который заколачивает для вас бабло!
— Вау! Тирада в духе Зеро.
— Масштаб промывки мозгов виден по тому, что люди ведутся на ваши аргументы!
— Возражаю. Люди пользуются продуктами, которые облегчают им жизнь. Добровольно. Я никому не угрожаю пистолетом, чтобы они регистрировались во Freemee. Google, Apple, Facebook, Amazon и другие тоже этого не делают. Это не промывка мозгов. Неужели у вас дома нет ни стиральной машины, ни унитаза? Неужели вы отправляете письма голубиной почтой? Так и здесь нет ничего иного. Это называется прогресс.
Син видит, что она угодила в ту же западню, что и в спорах с Ви: стареющая мать, не принимающая современность. Платон, ругающий письмо и опасающийся утраты из-за него способности мыслить. В каком месте она проявила неосторожность?
— Но в ваших силах сформировать прогресс по своему вкусу, — говорит Карл в знак примирения. — В качестве директора по вопросам этики при Freemee. — Он открывает дверь. — Наше предложение в силе. Я понимаю, что такие решения не принимаются за секунду. Давайте встретимся еще раз завтра.
* * *
Покинув бункер, Карл забирает свои очки и смартфон. Глазную линзу сдавать не пришлось, поскольку без базы — смартфона она не работает. При этом он незаметно вручает охраннику крошечный диктофон, который был при нем. Тот сразу же через защищенное соединение отсылает звуковой файл по адресу, названному ему заранее.
Джоаким Пруст сидит в своей каморке, забитой аппаратурой, и скармливает файл программе лингвистического анализа. Результата придется подождать пару минут. Глупо, что бункер на самом деле защищен от прослушки и программы не могут вести анализ в режиме реального времени. Больше всего ему хотелось бы просто прослушать запись, чтобы понять, как и с каким результатом прошли переговоры.
В режиме реального времени он получает изображение с очков Карла, который остановился с индусом чуть позади Синтии Бонсант и Уилла. Он поглощен эфиром.
— Я не позволю вам отделаться от меня тридцатью миллионами, — слышит он шепот Чандера Аргавала, обращенный к Карлу.
Как по секретному сигналу, тот поворачивает голову в его сторону, чтобы Джоаким смог рассмотреть лицо Чандера.
— …а на случай, если вам взбредет в голову дурная идея: я спрятал копии видео того мальчика в надежных местах. Если со мной что-то случится, они будут опубликованы. И вам крышка!
Анализ голоса показывает, что он блефует. «Слабенько, мистер Аргавал».
— Что за бред? — спрашивает Карл раздраженно.
— Повторить по слогам? — отвечает Чандер.
Индусу всегда будет мало, думает Джоаким. Торговаться с ним бесполезно. Для него нужно подобрать другое решение. Надежное. Срочно. Прежде чем он успеет исполнить свои пустые угрозы.
Джоакиму нестерпимо хочется знать, что обсуждают Синтия Бонсант и Уилл Деккерт, но Карл и Чандер стоят слишком далеко от них, а Уилл не надел свои очки.
— А как же наша вчерашняя беседа? Почему мы ничего… — начинает Син, но Уилл ее перебивает.
— Потому сегодня у нас была другая тема.
— Тема была все та же. Манипу…
— Как было сказано, — снова не дает он ей договорить, — подумайте над этим разговором.
— Он действительно считает, что этим предложением может меня ку…
— Карл сделал вам серьезное предложение, потому что высоко оценил вашу позицию, — резко осекает он ее. — Мы выходим на привлечение нового круга клиентов. Пока что об эксперименте знают только члены правления, теперь мне поручено посвятить в дела еще и главу отдела связей с общественностью.
— Карл считает, что вправе нанимать меня и выгонять, когда ему заблагорассудится? Я вам кое-что расскажу: мне стало известно, что мое личное участие в поисках Зеро
