- Макс, я люблю тебя, - сказала она непривычнымголосом, словно играла роль опытной и томной женщины. Облокотилась на стол исделала соответствующее голосу лицо. - Ты любил когда-нибудь? Так, чтобыпозволить человеку жить в другом городе, в другой стране, даже если у тебядругие планы на него. Так, чтобы дать человеку уйти, лишь бы он был счастлив.Настоящей любовью, а не этим эгоистичным полуфабрикатом, которым я прикрываласьраньше.
- И что тебя так изменило? - прищурился мужчинанедоверчиво.
- Кристиан Левье со своим фильмом заставил меняувидеть то, что столько лет было у меня перед носом. Скажем так, я сыграла твоюроль.
Макс подумал немного, ковыряясь в пицце, ипризнался:
- Наташ, это она в меня влюблена, а не я в нее.Мне это просто приятно. На самом деле, я даже Настей был сильнее увлечен, чемсейчас Анной. Но это все не имеет никакого значения, потому что ты все равновпереди всех, с огромным отрывом. Ты спрашивала недавно - да, я счастлив стобой, вопреки всему. Ты делаешь меня другим, заставляешь становиться лучше:более терпеливым, верным... Нет, "заставляешь" - неправильное слово.Вдохновляешь. И твой карт-бланш на измены мне не нужен - ты такаявосхитительная любовница, особенно теперь! И прошу, что бы ни случилось, какихбы глупостей я ни наделал в дальнейшем - не бросай меня больше! Я теряю почвупод ногами, теряю ориентиры...
А потом купили перелетной птичке Наташемаленький чемодан розового цвета - очень уж он ей понравился!
Когда вернулись в отель, возле бассейна ужестартовала вечеринка. Наташа оставила Максима дожидаться ее тут, а самаотправилась в номер - переодеваться в обновки.
Вечерело. Сумерки сиреневого цвета заползали нанебо, придавая круглым уличным фонарям все больше яркости. Максим занял высокийтабурет у стойки нарядно освещенного бара - со времен работы барменом он, повозможности, занимает именно эти места. Бармен тут, кстати, весьма неплоховладел шоу-флейрингом, с легкостью демонстрируя эффектные приемы и сейчас:жидкости, игнорируя гравитацию, перетекали по горизонтали из правого шейкера влевый и обратно. Макс с тоской и улыбкой смотрел на это представление. Все этивиртуозные искривления законов физики напоминали ему уже забытые ощущениямолодости. Задорная громкая музыка и пританцовывающие вокруг сексапильные людипридавали этому месту особую пикантность, чувственность и зрелищность. Не зная,как в ее стране воспринимаются подмигивания, Макс просто улыбнулся - худойлысой мулатке с зеленым коктейлем в высоком бокале. Новенькая. Онадоброжелательно ответила ему тем же.
Наташа появилась сбоку, уверенно дефилируя междутанцующими телами. Макс мучительно узнавал ее несколько секунд. Новыестриптизерские босоножки, голые загорелые ноги, кажущиеся теперь чересчурдлинными, и короткое черное платье из магазина нижнего белья, настолькобесстыжее, что из-под него откровенно виднелись черные трусики наполовину. Вышевзгляд у Макса просто не поднялся. А Наташа ведь так старалась с макияжем! Онаподошла к мужу, встала рядом и положила руку ему на плечо. Даже сидя на высокомбарном табурете, он был сейчас ее роста.
- Ну, как тебе? - спросила она взволнованно.Робкий голос совершенно не сочетался с таким внешним видом и выдавал истинныестрахи.
Макс перевел взгляд на ее лицо. Очень...Очень... Не мог подобрать правильных слов. Макияж фотомодели перед съемкой длядорогого журнала. Нет. Роковая женщина. Женщина-вамп. Черные с блеском глаза ивишневые губы. Гладко прилизанные водой и собранные на затылке в хвост темные волосы.
- Очень готично и развратно! - сообразил Макс,наконец. - Здорово вписываешься в формат отеля. Целовать ЭТО я не стану, но судовольствием поглазею, как ты будешь танцевать! - и демонстративно уставился внизкий клинообразный вырез на груди, где едва умещались два аппетитныхполушария, стиснутых бюстгальтером пуш-ап.
Наташа облегченно выдохнула: именно на такуюреакцию и был рассчитан этот наряд, а значит, все в порядке.
К бару подошла девушка в лифчике и брюках, вкоторых были вырезаны две огромные дыры на голых ягодицах. Заказывая что-тобармену, оперлась на стойку, оттопырив попу в провокационной позе, и Наташа слюбопытством покосилась на этот голый зад. Да, тут можно вести себя как угодновызывающе и не бояться маньяков-насильников. Сексуально голодных мужчин здесьнет, здесь все сытые, даже, можно сказать, пресыщенные.
Он не танцует! За столько лет Наташа уже усталаэто слышать. Только классические медляки, где не надо совершать собственнотанцевальных движений, а лишь ноги переставлять время от времени! При этомНаташа никак не может выкинуть из головы их спонтанное танго на Выпускном. Чтоза прихоть, обладая такой потрясающей гибкостью и грацией, отказыватьсядемонстрировать это еще и окружающим?
- Ты же знаешь, где я люблю... "танцевать".
У Наташи всегда предательски тяжелел низ живота,когда он делал такой магический взгляд. Она была бы рада научиться смотреть намужчин такими же глазами, но не могла понять, что именно надо делать.
От безвыходности отправилась дергаться одна.
Именно так она представляла себе пляжныевечеринки на Ибице, не подозревая, что и сама вдруг окажется в похожейобстановке. Много молодежи, мало одежды, алкоголь и зажигательная музыка,вульгарные движения и позы на танцполе. Большинство людей уже казались родными- Наташа многих помнила в лицо и некоторых даже заставала в очень интимныемоменты. А кого не заставала, тех запросто могла представить. Вот, например,фотографируются ухоженная молоденькая брюнетка и четверо мужчин, одетые, нозастывшие перед объективом в позе, в которой бы они ее... Наташа хмыкнула просебя: фотография, по ее профессиональному мнению, будет не очень. С кем невиделись сегодня в ресторане на завтраке - сейчас с удовольствием приветственнокивали друг другу. Наташа эротично двигала бедрами, не ощущая, что танцует безпары, ведь определенно была в компании друзей. Темнокожий француз, такой жекрасивый и самоуверенный, как Макс, несколько секунд изображал ее партнера пострип-дансу, а потом, ослепительно продемонстрировав белозубую улыбку,отправился охмурять всех остальных. Наташа с удовольствием бы с ним...поговорила о Франции.
Она вернулась к мужу за стойку, хлебнула пива(Макс теперь заказывал ей пиво) и медленно протерла ладошкой разгоряченную шею.Максим не мог глаз от нее отвести. Нарядившись в образ, Наталья так легковживалась, что вела себя очень органично - любой жест, любая мимика или взгляд,тон и скорость речи, да и просто ВСЁ стало другим, медленным, насыщеннымэротикой.
Потом начался конкурс любительского стриптиза.
- А ты не хочешь поучаствовать? - спросилМаксим, кивнув в сторону бассейна, где уже собрались четыредобровольца-девушки. - Думаю, ты тут всех заткнешь за пояс.
- Ты хочешь, чтобы я разделась перед всем этимнародом? - удивилась Наташа.
