Клод покраснел, но промолчал.
– Для нас с Монти не составит большого труда залезть в дом и похитить Блисс вместе с сыном, – снова заговорил Фолк. – И я приведу их сюда, будь уверен. Ну, хочешь этого? Говори! Ты хочешь видеть, как они будут мучиться? Лучше сразу подпиши бумагу!
Гай не успел ответить: в разговор поспешно вмешался Клод.
– А что делать мне? – спросил он.
– Оставаться здесь. Будешь присматривать вместе со Сквинтом за этим упрямым ослом. Если мы с Монти не вернемся до полуночи, можете прилечь прямо здесь, на соломе.
– Да я скоро заболею от этой сырости, – пробурчал. Сквинт, когда Фолк удалился. – У меня ни капли спиртного в глотке не было уже целых три дня! И бабы тоже. Где это видано?
Неожиданно перед Клодом забрезжил свет: у него появился шанс вернуть уважение дочери.
– Послушай, Сквинт, – сказал он, – а почему бы тебе и не развлечься немного? Иди, я тут и один справлюсь. Все равно этот ублюдок никуда отсюда не денется.
Как хотелось Клоду, чтобы Сквинт заглотнул эту наживку! Но Сквинт хорошенько подумал и отрицательно покачал головой, разбивая все надежды Клода.
– Нет, если Фолк об этом узнает, он взбеленится. Да все равно, скоро он притащит сюда эту девку с ее щенком. Хантер тут же расколется, тогда и загуляем. Малость потерплю, зато уж у меня наверняка после этого в кармане денежки зазвенят. А так риску много.
Мысли стремительно мелькали в голове Клода. Он боялся, что Хантер не устоит перед угрозами Фолка и все-таки подпишет себе смертный приговор. Что тогда будет с Блисс и Брайаном? Нужно было найти возможность как-то поддержать Гая, дать ему знать, что помощь близка.
Гай слушал разговор между Клодом и Сквинтом напряженно и внимательно. То, что Блисс отказалась прийти сюда, было абсолютно правильным решением. Как хорошо, что она это сообразила! Гай ни секунды не сомневался в том, что дело тут вовсе не в ее равнодушии к его судьбе. Какая же она умница! Гай мысленно аплодировал своей жене. В том, что она простила его, он тоже не сомневался.
В это время Клод поднялся и не спеша направился к Гаю. Тот внутренне собрался, готовый к новым унижениям и побоям, но Клод не стал его бить, а только перевернул на спину.
– Что ты задумал? – спросил Сквинт, хмуро наблюдая за Клодом.
– Хочу плюнуть ему в лицо! – ответил Клод, искусно изображая злобу.
– А-а, ну это на здоровье, – равнодушно откликнулся Сквинт и взял в руки тарелку с остатками еды.
Клод действительно плюнул – громко и смачно – но не в Гая, а себе под ноги. Гай прищурил глаз и удивленно посмотрел на него.
Внезапно лицо Клода побледнело, и губы его задрожали так, словно он увидел перед собою призрак. Впрочем, в некотором смысле так оно и было... А затем Клод поразил Гая. Овладев собой, он наклонился и чуть слышно прошептал:
– Приготовься. Помощь на подходе.
– Что? – так же чуть слышно прошептал Гай.
– Блисс и Брайан в безопасности. А Жан Лафитт... Клод не договорил: Сквинт лениво поднялся на ноги и приблизился к ним.
– О чем это вы тут шепчетесь? – подозрительно нахмурился он. – А ну-ка, отойдите от него подальше, Гренвиль!
– Я пожелал ему поскорее оказаться в аду, – сымпровизировал Клод.
– Что-то я не слышал ничего похожего на проклятия, – возразил Сквинт. – А уж ругань-то я, слава богу, за сто миль разбираю.
Клод медленно поднялся, ободряюще взглянув на зятя, но по лицу Гая ничего нельзя было прочитать. Оставалось непонятно даже, расслышал ли он что-нибудь из того, что сказан ему Клод.
Но на самом деле Гай расслышал все – до последнего слова. Он понял, что на помощь спешат братья Лафитты, а это означало надежду на спасение. Одного Гай не мог понять: как Жану Лафитту удалось узнать о том, что с ним случилось.
– Гренвиль, – окликнул он Клода. – Что именно ответила Блисс, когда вы рассказали ей обо мне?
– Ответила, что ей теперь нет до тебя дела, – огрызнулся Клод. – И что ты такого натворил, если моя дочь знать тебя больше не желает?
– У нас было небольшая размолвка, – признался Гай.
«Нет, из-за той размолвки Блисс не бросила бы меня в беде, – подумал он. – Это просто невозможно».
Гай был уверен, что Блисс любит его – несмотря ни на что. Да, конечно, он принес ей немало боли, немало горя, но... Она же умная женщина и наверняка поняла, что в последний раз его просто ослепила ярость, что он приревновал ее, как последний дурак. Та ночь – не повод, чтобы навсегда отказаться от него!
И все-таки Гая не покидало чувство вины. Ведь если бы он не поступил тогда так глупо, ничего бы не произошло, они с Блисс по-прежнему были бы вместе... Утешало одно: Гай с удовольствием представил себе лицо Фолка, когда тот обнаружит, что дом Хантеров опустел. Ах, если бы еще у него самого не были связаны руки!
Давно уже Гай не чувствовал себя таким беспомощным.
18
Фолк вернулся в подвал на следующее утро, вне себя от ярости. Следом за ним с мрачным видом плелся Монти. Войдя в подвал, Фолк первым делом бросился к лежащему на полу Гаю и уже привычно ударил его в бок ногой.
Но на этот раз удар был страшным. Гай не выдержал и застонал, слыша, как хрустнули его кости. «Одно ребро этот подонок мне сломал наверняка, – подумал он. – А может быть, и два».
Впрочем, боль была не сильнее радости, охватившей его. Ведь Фолк вернулся ни с чем! Гай всю ночь мучился ожиданием: он смертельно боялся, что Фолку все же удастся захватить Блисс и Брайана, и тогда его положение стало бы почти безнадежным.
– Ее нет! – истерически закричал Фолк. – Мы с Монти обшарили весь дом, но никого не нашли! Признавайся, куда делась твоя дочь, мерзавец! Мы прождали ее понапрасну всю ночь!
– Я не знаю, где она, но я рад, что ты ее не нашел, – сказал Клод, мысленно благодаря бога за то, что его дочь и внук сейчас далеко отсюда, под защитой Лафитта. – Я не смог бы еще раз причинить зло моей дочери. Она и так от меня натерпелась за эти годы.
Лицо Фолка перекосилось от злобы.
– Это все ты, Клод! Это ты во всем виноват! Ты должен был заставить Блисс прийти сюда вместе с мальчишкой. Но ты не справился даже с такой ерундой, и вот теперь она ускользнула из-под самого нашего носа! Как мне теперь выбивать признание из этого упрямого осла? Ведь он ничего не подпишет, зная о том, что Блисс и мальчишка в безопасности! Ты просто идиот, Клод! Старый идиот!
– Может быть, лучше отпустить Хантера на все четыре стороны? – предложил Клод.
– Отпустить?! Да ты совсем свихнулся! Если я его отпущу, он прирежет меня при первой же возможности, – щека Фолка нервно дернулась, а в глазах его загорелся желтый огонь. – Нет, у Хантера только два пути – или он подпишет признание и будет вздернут на виселице, или сдохнет здесь, в этом подвале. Но свободы ему больше не видать. – Фолк нервно сглотнул и обернулся к лежащему на полу Гаю. – Так что ты выбираешь, Хантер? Будешь подписывать или Монти снова взяться за кнут?
