Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
То есть назвать его в честь отца ребенка, которым был вовсе не ее будущий муж, краснолицый полковник Шеппард, а…
Доктор Шеппард!
Чувствуя, что голова у нее идет кругом, Нина поняла: так и есть, ребенок, который появится на свет, через почти пятьдесят лет станет убийцей Роджера Экройда.
Ну, и многих других тоже.
Ребенок, отцом которого и был сам доктор Шеппард, только, конечно, взрослый, пришедший в нынешнее прошлое из другого литературного мира!
Посмотрев на девочку, Нина сказала:
– Ты ведь не рада, что отец снова женится?
Та с мрачным выражением лица подтвердила:
– Нет.
– Но ведь у тебя появится братик…
Девочка еще более мрачно ответила:
– Да мне все равно! Может, она вместе с ним при родах умрет!
И кровожадно усмехнулась.
Если бы Каролина знала, что в дальнейшем, не исключено, коря себя за то, что изначально ненавидела мачеху и ее ребенка, своего сводного брата Джеймса, привяжется к нему больше, чем следовало.
Нина же заметила:
– Ты за своим братом смотри. И за родителями тоже. Не исключено, что твой брат будет не самым лучшим человеком…
Девочка с любопытством уставилась на нее:
– А если это сестра будет? С чего вы взяли, что вообще брат?
Нина, так и не решившись погладить Каролину по голове, произнесла со вздохом:
– Будет брат, поверь мне. Юный Джеймс. Ну, желаю вам всего наилучшего!
И, не зная, что еще сказать, быстро покинула дом Лауры Лайонс, которая в самом скором будущем должна была стать женой полковника Шеппарда.
Направляясь к пансиону «Золотой клюв», Нина размышляла над тем, что могла бы сказать девочке. Или, к примеру, самому полковнику Шеппарду. Она могла уберечь его от свадьбы с Лаурой, но что бы это дало? Убийца Роджера Экройда все равно появится на свет, только фамилия у него будет иная, а вот характер и склонности все те же самые.
Дав себе зарок, что еще подумает над тем, как можно разрешить эту дилемму, Нина перешагнула порог пансиона, который, как она сразу отметила, в точности походил на гостиницу «Три оленя» из Кингз-Эббот.
Только вот на самом видном месте тут висели не оленьи головы, а кабаньи. И год основания, был, конечно же, не 1888-й, то есть нынешний, а 1777-й.
Подойдя к конторке, Нина поинтересовалась, может ли она получить комнату.
Оказалось, что может. Денег у нее не было, однако в этой глуши никто не требовал оплачивать счет заранее, и Нина решила, что велит переслать его в Баскервиль-холл: там его и оплатят.
Внося свое имя в книгу регистрации, Нина, придерживаясь легенды, записала себя как Нину Дорн, прибывшую из Лондона.
Ее взор скользнул на несколько строчек выше и выхватил выведенное дрожащей, явно старческой, рукой имя: «Преподобный Джеймс Десмонд, Уэстморленд».
Имя показалось ей знакомым – ну да, она уже слышала его сегодня, это же какой-то назойливый бедный родственник, донимающий Баскервилей своими финансовыми просьбами.
И Нина вспомнила, что видела это имя и в романе Конан Дойля, который сумела просмотреть и освежить в памяти перед тем, как отправилась в мир «Собаки Баскервилей».
Преподобный Джеймс Десмонд из Уэстморленда, графства, расположенного на границе с Шотландией, то есть в совершенно ином конце страны, был прямым наследником и титула, и миллионов Баскервилей, если бы сэр Генри, к примеру, умер.
Ну и, с учетом его женитьбы на Бэрил, если умрет и она сама, и их ребенок, хотя дитя, которое она вынашивала, было наверняка не от сэра Генри, а от доктора Шеппарда, но юридически это роли не играло.
Три смерти – и преподобный Десмонд станет мультимиллионером и баронетом. Только вот что пожилой больной преподобный, который в романе упоминался мельком и никакой роли не играл, потому что отношения к баскервильскому делу не имел, делает тут, в Кумби-Треси, в нескольких милях от Баскервиль-холла?
Преподобный Джеймс Десмонд.
Нина в волнении спросила клерка за конторкой:
– А преподобный Джеймс Десмонд – это… Это такой импозантный привлекательный мужчина средних лет, с сединами?
Клерк, усмехнувшись, ответил:
– Да нет же, это вон тот пожилой джентльмен-инвалид!
И кивнул в сторону как раз выходившего из библиотеки старика с изрезанным морщинами лицом, большой лысиной и крючковатым носом. Опираясь на трость, он двигался крошечными шажками, и за локоток его поддерживал один из лакеев.
У Нины отлегло от сердца. Нет, ничего общего с доктором Шеппардом у этого почтенного и явно дряхлого старца не было и в помине.
Но тут ее взгляд упал на руку преподобного, и она заметила на ней перстень-печатку со знаком бесконечности.
…Четверть часа спустя Нина подошла к двери номера преподобного Джеймса Десмонда и осторожно постучала.
Та сразу открылась, как будто кто-то только и ждал ее визита. Вероятно, в самом деле ждал.
На пороге стоял облаченный в одежду преподобного улыбающийся, моложавый и, как всегда, очаровательный доктор Шеппард.
– Ах, мисс Дорн, какая неожиданная встреча! – произнес он, гостеприимным жестом указывая в глубь номера. – Вы ведь решили навестить меня после нашей встречи внизу, в холле? Я так и знал, что вы заглянете ко мне, несмотря на поздний час. Так что, проходите? Или вы боитесь быть скомпрометированной, оказавшись в номере с джентльменом?
Нина, шагнув в номер преподобного, который был не кем иным, как доктором Шеппардом, заявила:
– Да, боюсь, но не слухов относительно своей нравственности, а того, что вы дадите мне по голове пресс-папье или каминными щипцами. И вообще, вы, доктор, не джентльмен.
Проводя ее в комнату, тот со вздохом произнес:
– Что верно, то верно, мисс Дорн, но я не теряю надежды в скором будущем стать им, превратившись в баронета Баскервиля!
На столе Нина заметила крайне реалистичную каучуковую маску, изображающую лицо дряхлого старика, которого она только что видела в холле. Доктор Шеппард, перехватив ее взгляд, с гордостью произнес:
– Моя задумка, гениальная, не находите, мисс Дорн? Как и все, что я совершаю! Понятно, что появиться здесь таким, каким я сейчас предстаю перед вами, я не могу, тут все меня знают как натуралиста Стэплтона. Поэтому я обратился к помощи искусных театральных мастеров в Лондоне, где они по моему заказу изготовили эту маску…
Нина холодно заметила:
– А подлинный преподобный Джеймс Десмонд из Уэстморленда, я полагаю, вами убит?
Доктор Шеппард озорно блеснул глазами и провел рукой, на которой сверкнул перстень-печатка с изображением знака бесконечности, по своим голливудским сединам.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
