Я прикусила губу, болью отвлекая себя от безрадостных мыслей. Боги, пожалуйста, пусть все будет хорошо. Обольстительная Алмора, богиня любви, суровый Танис, покровитель воинов, вы же благоволите нам? Еще на рассвете я сходила в храм и принесла вам щедрую жертву. Не оставьте ее без внимания…
Эйр продолжал колдовать. Он давно скинул камзол, чтобы тот не сковывал движения, и остался в одной рубашке. Под тонкой тканью перекатывались мощные мускулы, на мужественной груди блестели капли пота. Артефакт вобрал в себя столько энергии магов, что в кабинете стало ощутимо жарко, невзирая на распахнутое окно, за которым дул холодный осенний ветер.
Оставалось совсем немного. Почти все свечение собралось в двух точках вырезанного в полу круга. Теперь стало ясно, что расположение символов не случайно — это нечто вроде карты, а «узлы» на ней обозначают те места, куда наши войска заманили драконов и демонов.
Эйр напрягся. На шее четко прорисовались жилы. Муж широко взмахнул руками, словно играя заключительный аккорд в музыкальной симфонии. Сияние усилилось и.
Внезапно нас обдало горячей волной воздуха, настолько жаркой, что мне, кажется, опалило ресницы. Закашлявшись, я бросилась открывать оставшиеся окна.
Круг погас, как и ореол вокруг рук Эйра. Не осталось ни единой искорки — артефакт был мертв, как только может быть обычный камень. Правда, очень горячий камень. Похоже, он вобрал в себя часть энергии, потому что через толстую подошву обуви я чувствовала, насколько потеплел пол.
Эйр замер над кругом, не спуская взгляда с окна. Миг шел за мигом, но драконы все так же продолжали летать у скал, а сигнал генерала — сверкать над оголившимся к зиме лесом.
— Почему ничего не происходит? — спросила я.
— Темные духи его знают, — пробормотал Эйр. — Может, артефакт слишком медленно передает энергию…
В голосе звучало сомнение. Даже я понимала, что что-то пошло не так. Если энергия должна уйти по магической сети к ловушке, почему столько жара выплеснулось наружу?
Спустя еще несколько мгновений муж щелчком зажег все светильники в комнате и опустился на колени.
— Не может быть, я же утром все проверил. — бормотал он, изучая прорезанные в полу линии. — Лайд!
Дверь распахнулась. На пороге появился испуганный секретарь.
— Да, господин?
— Марш вниз, к ректору. Пусть вместе с инженером проверит, не поврежден ли артефакт. И чтобы быстро!
Два раза верному слуге повторять не надо было. Лишь полы камзола мелькнули — он уже бежал вниз.
Я застыла у окна, все еще прикусывая губу и глядя то на драконов над холмами, то на артефакт. Наверное, не время говорить мужу, что я предупреждала.
— Нашел, — он склонился над центральной плитой, снял ее и смотрел паз с уходящими глубоко в пол каналами. Затем прошелся по кабинету, следуя вдоль одной из линий, и заглянул в газовый светильник. — Вот же хитрые подонки! Кто-то пытался испортить механизм и заткнуть каналы так, чтобы газ пошел сюда и мы либо задохнулись, либо поджарились. Слава богам, кто бы это ни был, он в древних артефактах и механике смыслит столько же, сколько жаба в математике. Он перепутал линии, и вместо этого рассеялась вся собранная энергия.
Я чуть не завыла. От смерти нас спасла всего лишь какая-то случайность!
— Кто-то? Ты еще спрашиваешь?! — у меня даже слов подходящих не нашлось от возмущения. — Эйр, совсем недавно тебе угрожали всеми карами за то, что ты отверг Керри Шенбис. Сегодня я видела ее отца во дворе. По удивительному совпадению сразу после этого появился гонец, отвлекший на себя внимание. А теперь в артефакте «внезапно» обнаружилась поломка, из-за которой наша смерть выглядела бы не убийством, а трагичным стечением обстоятельств. Шенбис уже пытался испортить нам жизнь — пусть у нас нет доказательств, мы оба это знаем. И ты гадаешь, кто это мог быть? Сколько тебе еще нужно покушений на нас, чтобы посмотреть правде в глаза?!
— Я надеялся, что у этого ублюдка есть хотя бы капля чувства самосохранения, — с досадой пробормотал Эйр, ковыряясь в светильнике. — Одно дело — плести интриги, другое — пытаться уничтожить то единственное, что может спасти всех нас, включая самих Шенбисов. Их владения от этого пострадают точно так же, как мои.
— Значит, этому недоумку важнее отомстить, чем подумать головой. Ты уверен, что без артефакта нам никак не справиться? Может, каким-то иным способом получится взорвать резервуары с газом?
— Если бы такое было возможно, я бы вообще не стал пользоваться этой дрянью. Секрет ловушки вовсе не в газе. Резервуары не настолько велики, чтобы причинить настоящий вред. Взрыв — это так, красивый эффект, который вносит еще больше хаоса. Чтобы наши враги сгорели заживо, нужна именно магическая энергия. Без нее мы их просто напугаем, а как только они очухаются, все начнется заново. Поэтому у нас и нет иного выбора, кроме как снова воспользоваться артефактом.
Я решительно направилась к дверям.
— Ясно. Тогда позову инженеров. Пусть сначала они все починят, а потом, когда не будет угрозы, к артефакту вернешься ты.
Его тихий голос остановил меня на полпути.
— На это нет времени, Талли. Ты знаешь.
Я обернулась и тоскливо посмотрела на него. А он — мой высокий, черноволосый, невероятно красивый муж, с которым мы, возможно, проводим вместе последние мгновения в жизни, — устало смотрел на меня.
Да, я прекрасно знала, что времени нет. Наши люди погибают в этот самый момент, ожидая нашей помощи и не понимая, почему ее до сих пор нет. И еще я знала, что Эйр никогда, ни при каких условиях не прислушается к доводам, что он, как хозяин этих земель, должен выжить, иначе о его подданных некому будет позаботиться после Сопряжения. Такой уж у него характер.
— Что я могу для тебя сделать?
— Уходи, Талли. Ты была права насчет опасности, а я не прислушался. Теперь я справлюсь сам. Не хочу, чтобы почем зря рисковала еще и ты.
Я помотала головой.
— Не дождешься. Я останусь, и лучше бы тебе починить артефакт так, чтобы с нами ничего не случилось.
Эйр бледно улыбнулся. Он не хотел, чтобы я оставалась в кабинете, но тоже знал, что я никуда не уйду и его не брошу. Такой уж у меня характер.
— Надеюсь, в твоем завещании есть пункт, по которому в случае нашей с тобой смерти наследство достанется Лессии? — на всякий случай осведомилась я.
— Обожаю твой оптимизм, — ухмыльнулся Эйр и едва слышно пробормотал: — Вот Вейнон удивится, когда вместо преподавателя обнаружит себя крупным землевладельцем…
Я закатила глаза. Кто бы говорил про оптимизм!
Но медлить и правда было нельзя. Эйр уже схватил со стола очиненное гусиное перо и принялся им прочищать каналы в пазу, где находилась съемная панель, а я снова шагнула к дверям.
— Куда ты? — тут же спросил Эйр.
