В наступившей тишине было слышно, как нервно вздохнул Волк, уловив волну растерянности от своего хозяина. Вертер с подозрением зыркнул в сторону демиурга, и его лицо помрачнело, как грозовая туча.
– Поверить не могу! – наконец взорвался он. – Это ты его развоплотил? В отместку за свою погибшую женщину?
– Это сделал бывший демиург,– решил вмешаться в разгоравшийся скандал Антон. – Но решение принял сам Дэлвиг. Брат тут ни при чём.
– Видимо, ангел счёл себя недостойным дальнейшего существования,– горько добавил Сабин.
– Что ты мелешь, демиург хренов,– ничуть не успокоился Вертер. – Если уж кто и достоин существования, так это Дэл. Тоха, как ты можешь спокойно слушать этот бред? – перекинулся он на друга.
– Не буянь,– спокойно осадил Вертера Создатель,– Бустер прав, наш ангел сам себя приговорил. Видишь ли, какая штука получается, у каждого из нас есть вещи, которые мы не сделаем ни при каких обстоятельствах. Мы сами проводим эту черту, за которую не можем переступить, но от этого грань дозволенного не становится менее жёсткой. Дэлвиг пересёк свою грань, и его дальнейшее существование стало невозможным. Не сомневаюсь, что он это сделал в результате манипуляций бывшего демиурга, но сути это не меняет.
– Но ведь он просто пытался спасти мир,– горячо возразил Вертер.
– Вер, давай честно,– вмешался Сабин,– у Дэлвига не было достаточно знаний, чтобы достоверно судить, насколько подобные действия были необходимы для спасения мира. Он просто подчинился тому, кого считал Создателем.
Вертер не ответил, ему было больно слышать такое об ангеле, но отрицать очевидное тоже было бессмысленно.
– Это очень важный урок для всех нас,– задумчиво проговорил Антон. – Нельзя постоянно жить, подчиняясь чужой воле, даже если это воля Создателя. Нарушение закона свободы воли, увы, приводит к удручающим последствиям.
– Но ведь Дэлвиг никого не принуждал,– снова вскинулся Вертер,– это его принудили. Он же просто жертва манипуляции.
– Зачем ты сам себя обманываешь, Вер? – Антон покачал головой. – Тебе отлично известно, что его выбор роли пророка был вполне осознанным. Дэл где-то даже гордился своим смирением перед волей Создателя.
– Закон свободы воли действует в обе стороны,– голос Сабина был спокойным, даже отстранённым. – Не только принуждение является нарушением, но и отказ от права управлять своей жизнью тоже. Свобода воли даётся нам вовсе не затем, чтобы мы выбрасывали её на помойку. Это величайшая ценность.
– Раскудахтался,– огрызнулся Вертер,– сам знаю, что нужно жить своим умом. Ты-то чего завёлся, Санни, если тебе про Дэлвига всё и так ясно?
Сабин не ответил, только иронично взглянул на своего штатного оппонента.
– Каждому из нас даровано это несравненное право управлять своей жизнью,– задумчиво проговорил Антон, тоже игнорируя выпад Вертера,– даровано не каким-то конкретным богом или демиургом, а самим мирозданием. И никто не может это право у нас забрать без кармических последствий. А даже если и попытается, то непреклонные законы Игры в Реальность всё равно рано или поздно восстановят баланс. Потому что закон свободы воли находится в самом фундаменте структуры мироздания и пронизывает все его миры.
Создатель ненадолго замолчал, как бы собираясь с мыслями. Никто из его собеседников на это раз не стал вставлять свои замечания, все ждали продолжения.
– Увы, зачастую мы по незнанию или по глупости сами добровольно отдаём это право тем, кто знает больше и умело манипулирует нами для своей выгоды,– не обманул ожиданий своих слушателей лектор. – А кому-то просто становится невмоготу нести бремя ответственности за свою жизнь. Ведь это так соблазнительно, взвалить этот груз на какое-нибудь более могущественное и мудрое существо: на бога, дьявола, а то и просто на политика или религиозного лидера, и блаженно погрузиться в нирвану безответственности. Можно даже гордиться своей покорностью и смирением, превозносить их как высшую добродетель и, соответственно, ожидать награды за отречение от себя.
Антон снова умолк, его глаза наполнились печалью, привычная улыбка исчезла с его лица.
– Одна беда,– продолжил он свой монолог,– отказавшись от свободы воли, из свободных творцов своей жизни мы превращаемся в рабов, а то и просто в чью-то вещь. Ведь нарушение одного из основных законов мироздания не может остаться без последствий. И вместо награды за покорность, нас ждёт наказание за нарушение закона. Наверное, нас немного извиняет то, что нам приходится играть в Игру, правил которой мы не ведаем, а порой даже не понимаем, что находимся в Игре. Но это никак не снимает с нас ответственности за свою жизнь.
– Как-то очень категорично получается,– заметил Вертер,– словно каждый из нас один во всём мире.
– Нет, я не призываю игнорировать послания от высших сил, да и советы мудрых людей тоже, особенно тех, кто своими делами доказал истинность своих слов. Просто окончательное решение следует принимать самостоятельно, без оглядки на авторитеты.
– А Дэл отдал право решать демиургу,– Вертер покачал головой,– а тот без зазрения совести воспользовался игрой ангела в пророка. Но ему ведь тоже перепадёт за эти подлые фокусы?
– Ему уже перепало, не волнуйся,– зло бросил Сабин,– только совсем не за это. Он ведь не заставлял Дэлвига совершить предательство, просто воспользовался его добровольной покорностью. И всё-таки он мог бы дать ангелу просто уйти на перевоплощение. Почему обязательно нужно было его развоплощать?
Сабин и сам понимал, что пошёл в своих вопросах по второму кругу, но не смог удержаться от возмущения. Ему очень не хотелось демонстрировать друзьям своё отчаяние, просто вырвалось. Демиург опустил глаза и сжал кисти в кулаки с такой силой, что костяшки побелели.
– Бустер, я понимаю, что тебя изводит,– Антон сочувственно улыбнулся,– и ты совершенно напрасно тревожишься. Я уверен, что Дэлвиг был с твоей любимой до самого конца. Она умирала не в одиночестве. Я ни минуты не сомневаюсь, что ангел помог ей правильно уйти: без страха и проклятий в адрес убийцы. И без ненависти к тебе, брат. Дэл умер вместе с ней, и только тогда его сознание слилось с сознанием демиурга, не раньше.
– Тогда почему Ани до сих пор не вернулась? – с отчаянием воскликнул Сабин.
– Прошло всего три года, братишка,– в голосе Создателя была непоколебимая уверенность. – Она обязательно вернётся, она же семя жизни твоего мира.
– А разве демиург не имеет права вмешаться в реинкарнацию какого-то Игрока в своём мире? – поинтересовался Вертер. – Ну там, помочь, поддержать?
– Я не хочу вдаваться в вопрос о правах,– Антон сделался очень серьёзен,– но возможность у него без сомнения есть. Реальность посмертия – это всего лишь ещё одна Реальность его мира. Вот только стоит ли? Подобное вмешательство может иметь непредсказуемые последствия.
Сабин молчал, казалось, он вообще не прислушивался к комментарию брата, его мысли витали где-то далеко. Антону совсем не понравился его отсутствующий взгляд, застывшая напряжённая поза и плотно сжатые губы. Читай книги на _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Явные признаки того, что его братец затеял какую-то аферу. И с этим лучше бы было разобраться прямо сейчас, пока не стало слишком поздно. Однако провести воспитательную работу ему не позволил всё тот же Вертер.
