Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
Гурова проводили в кабинет «натюрмортов». Два десятка стульев и образцы интерьера – у каждой стены свой. Белый тюль, тяжелый бархат, ажурные столики. На столиках и в остекленных шкафах вазы, столовая посуда, искусственные цветы, бутафорские фрукты: яблоки, груши, гроздья винограда. В шкафу несколько образцов эскизов в карандаше. Лев остановился и невольно залюбовался. Собственно, он никогда не уставал любоваться умению художников, да и не только в живописи. Казалось бы, вот просто яблоко на блюде, а ведь живое, хотя и рисовалось с муляжа. А игра света? Это все лишь карандашный рисунок, а как много передано.
Нечто подобное Лев испытывал во время походов с женой на выставки фоторабот. Можно сфотографировать женщину, сидящую на стуле, и это будет просто ее изображением. Даже хуже, это будет только часть ее, а остальное на снимке не увидишь – ни ее характера, ни внутреннего мира, ни ее места в этом мире. А настоящие фотохудожники умеют играть со светом, умеют придавать телу своего объекта те позы, тот наклон головы, зафиксировать тот жест, которые будут истинным портретом женщины. И сторонний наблюдатель увидит внутреннюю пластику души человека, его настроение в данный момент, его взгляд на этот мир. Найти все это в любом человеке, даже в яблоке, – вот в чем талант художника.
– Здравствуйте, – послышался за спиной уверенный девичий голос.
Гуров обернулся и увидел хрупкую девушку с небрежно забранными в хвост светлыми волосами и внимательным взглядом. Джинсы, маечка, открытые сандалии на ногах. Обычная современная 20-летняя девчонка, но Льва поразили ее глаза. Девушка не просто смотрела на него, в ее взгляде уже существовала оценка, она уже составляла образ, искала лучшее освещение. Да, это взгляд художника, подумал он. Эта девушка иначе смотрит на мир, с другой точки зрения. Глядя на любой предмет или на пейзаж за окном или из окна электрички, она уже делает наброски, пытаясь схватить, передать на бумаге свои ощущения.
– Это вы меня ждете? – спросила девушка.
– Вы Лера Матусова? Тогда я жду вас. Видите ли, Лера, мне нужно с вами посоветоваться. Вы признанный мастер временных рисованных татуировок в вашем кругу. Вот об этих рисунках и хочу с вами поговорить. Я – полковник Гуров из МВД, можете называть меня Лев Иванович.
– А что рисунки? – удивилась девушка, проходя к столу, куда он жестом пригласил ее сесть. – Рисунки как рисунки.
– Ну, не скажите, – улыбнулся Лев.
Чтобы не пугать девушку, он стал рассказывать, что видел ее работы на руках ребят и о том, как они отзывались о таланте своей подруги Леры. А еще сказал, что хотел проконсультироваться с девушкой вообще по теме рисунков на руках, и попросил показать рисунки из своего архива. Лера засмеялась, но было понятно, что ей приятно такое отношение к ее работам, хоть татушки – это всего лишь баловство, но вот экзотические рисунки и образы в миниатюрах – это уже серьезное увлечение, которое могло найти применение в работе, например, дизайнера.
Буквально через минуту Лера вернулась, ворвалась в кабинет с планшетом в руках. Она уселась рядом с гостем и стала показывать и взахлеб рассказывать о роли символики в жизни людей. Когда-то в древности люди никуда без символов не ходили и никакими делами не занимались. Символы были чисто религиозными, олицетворявшими духов окружающего мира, которым древние люди поклонялись, были символы-обереги или символы удачи. И дело, как полагала Лера, вовсе не в силе магического рисунка, сколько в самом человеке, безгранично верившем этим символам. Когда идешь на охоту с верой, что добудешь дичь, то так и будет, когда идешь в бой против воинов другого племени и веришь, что твои символы, нанесенные на твое копье, помогут тебе быть быстрее и точнее, то ты и в битве победишь.
– А сейчас? – с интересом спросил Лев. – Сейчас символы помогают в жизни или утратили свою силу в сознании человека?
– Я же говорю, – горячо отозвалась Лера, – все зависит от силы веры человека в тот или иной символ.
– А роли художника в рисунке никакой? – улыбнулся Лев. – Мне всегда казалось, что всю магию создает именно рука художника. Я вот видел рисунки на руках у Эдика Липатова, вы знаете такого?
– Да, он один из постоянных моих клиентов, – кивнула Лера. – Парень хороший, только безалаберный, шебутной какой-то. Мне-то, конечно, все равно, мне главное – техника нанесения, опыт, ну, и реклама вроде, а он странный. Ищет меня, через знакомых находит, просит, чуть ли не с мольбой, что-то такое, а чего, сам не понимает. Ну, выберем с ним, сделаю ему рисунок, и он опять исчезает. А потом все повторяется. Он никогда не просит стойких рисунков. Чтобы на несколько дней хотя бы.
– А эти звери ему для чего на руках? Чем он мотивировал выбор звериных оскалов?
– Вроде перед девчонкой выпендриваться собирался. Он рассказывал, но я не очень слушала. Так, посмеивалась снисходительно. Все, кто татушки делает, нормальные или временные, все хотят покрасоваться перед кем-то. Кто перед друзьями в компашке, кто перед девчонками или парнями.
– Ну, наверное, вы правы, Лера. А помните, вы ему рисунок делали в виде стилизованного скрипичного ключа?
– А, этот! – неожиданно засмеялась девушка. – Ну, это морока была еще та! Эдик что-то плел про девушку из консерватории, но, по-моему, врал. Потому что где он, а где консерваторские! Ему хотелось что-то одновременно мужественное и в то же время говорящее о тонкой душевной организации. Ну, нет у меня таких рисунков, где бы совмещались вещи несовместимые! Как-то стилизовала ему скрипичный ключ в языках адского пламени. Честно скажу, шутка была, хотела отделаться от него, а ему понравилось. Ну, на том и расстались.
– А этот рисунок у вас где-то в памяти планшета есть? Или в бумажном виде?
– Нет, я его не сохранила, – пожала она плечами. – Но если вам очень нужен тот рисунок, я могу его набросать. Точно восстановить не смогу, но основные контуры, в принципе, помню.
И Лера стала быстро, уверенными штрихами рисовать на листке бумаги…
…Шесть женщин собрали в кабинете следователя Ефимовой. Каждая из них проходила в качестве потерпевшей по одному из эпизодов ограбления молодым любовником, усыпившим свою пассию. Екатерина Сергеевна детально разъяснила суть следственного эксперимента и опознания. Женщины молча кивали, стараясь не смотреть друг на друга. Не очень-то приятно выглядеть со стороны одной из похотливых дурочек, которая повелась на молоденького парня.
Рисунок татуировки в виде скрипичного ключа не узнала ни одна из потерпевших. Только Захарова долго смотрела на него и, наконец, кивнула головой:
– Да, кажется, именно такой рисунок был на руке того парня, который меня обокрал.
– Вы ранее утверждали, что на татуировке был крылатый змей, кусающий собственный хвост, – напомнила следователь.
– Я поняла теперь, – сосредоточенно глядя на символ, произнесла Захарова. – Перед тем как увидеть татуировку на руке парня через запотевшее стекло душевой, я видела такого змея в интернете. Не помню уж, по какому-то поводу. Запомнилось, и, наверное, одно на другое наложилось. А ведь посмотрите вот под таким углом, и правда, похоже на змея, и крылья похожи на пузатенькие бока скрипичного ключа. А еще эти языки пламени сбивают с толку.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
