Ну и что ей теперь делать с этой горой? Может быть, обмен происходит на самой вершине? Лакуна попробовала взобраться на склон, но стоило ей стать на деньги обеими ногами, как она тут же потеряла всякую опору. Съехав в очередной раз со склона, Лакуна отступила.
Ей обязательно надо залезть на вершину – и побыстрее; иначе статуя добежит до двери. Лакуна присела на склон и задумалась. Монеты ожгли холодом сквозь ткань юбки. Несомненно, это были замороженные капиталы.
И вдруг ей пришла в голову простая мысль: если кто-то хочет влезть на денежную гору, ему неизбежно придется стать на четвереньки. И стоило Лакуне попробовать этот способ, как она тут же прилично (или, может быть, неприлично) продвинулась вверх по склону. Гора была небольшая, и вскоре Лакуна добралась до вершины и стала на ноги, отряхивая испачкавшуюся юбку. Деньги явно были неотмытые.
И что теперь? О том, что делать, когда вползешь на вершину, Хамфри не говорил ничего. Просто взять и сказать желание?
– Я хочу, чтобы двенадцать лет назад Вернон взял меня в жены, – произнесла Лакуна.
И ничего не произошло. Кажется, она зря сюда взбиралась. Или, может быть, статуя уже добежала да двери? Все правильно. Выиграть Лакуна и не могла, ибо была не героиней, а просто скучной неинтересной женщиной.
Она вздохнула. В конце концов, пока добиралась сюда, она смогла ощутить надежду. Что ж, и на том спасибо.
Она съехала вниз по склону и побрела обратной дорогой. Оставалось лишь попробовать возвратиться в замок Доброго Волшебника, чтобы отдать ему ковер и ключ.
Однако, вернувшись к стене, Лакуна обнаружила, что статуя еще бежит, а дверь закрыта. Что случилось? Дверь ведь была распахнута! Неужели пришел кто-нибудь еще и ухитрился ее закрыть?
Лакуна видела, что еще немножко – и статуя врежется в закрытую дверь. Однако другого посетителя нигде видно не было.
Лакуна пожала плечами и, отомкнув дверь ключом, вышла из парка. Дверь захлопнулась.
– Привет, ма!
Она подскочила от неожиданности. Перед ней стоял мальчик с голубыми волосами и водяным шаром в руке. Это был Райвер, страж замкового рва, когда-то пытавшийся помешать ей встретиться с Хамфри. Что он здесь делает?
– Твое желание исполнилось, ма? – вежливо спросил Райвер.
– Боюсь, что нет... – Она осеклась. – Как ты меня назвал?
– Да в чем дело, ма? Ты какая-то странная. Что случилось?
Лакуна смотрела на Райвера. Мальчуган хотел, чтобы его приняла какая-нибудь семья. Но у Лакуны не было семьи.
– Да, случилось что-то очень странное, – осторожно проговорила она. Хорошо бы разузнать для начала, что изменилось, пока она была в этом парке.
– Ну, давай возвращаться, пока папа нас не хватился, – сказал Райвер. – Ковер я уже раскатал.
Действительно, раскатанный ковер лежал на траве неподалеку.
И они полетели. Райдер сидел впереди – управлял. Водяной шар он передал Лакуне, и тот, как ни странно, не разлился, оказавшись у нее в руках.
– Твой отец... беспокоится? – спросила она, стараясь не попасть впросак.
– Нет, – весело ответил мальчуган. – Правда, он удивился, когда ты ушла за каким-то желанием. Он сказал, можно подумать, ей плохо живется!
Лакуна смотрела на водяной шар, как на магический кристалл, гадая, в какую же сторону изменилась ее жизнь. Через некоторое время ковер опустился рядом со рвом замка Хамфри.
По опущенному подъемному мосту к ним кинулись две фигурки. Через пару мгновений они уже повисли на Лакуне, заключив ее в объятия. Водяной шар она выронила, и он расплеснулся по земле. Лакуну обнимали Джот и Титтл, которых она считала выдумкой Демона X(A/N)th'a.
– Наконец-то ты вернулась, ма! – вскричал Джот, влепляя ей слюнявый поцелуй в левую щеку.
– Да, здорово, что так быстро, ма! – поддержала Титтл, награждая ее поцелуем в правую щеку.
Неужели теперь это ее дети?
По мосту к ним степенным шагом приближался мужчина. Удивительно знакомый мужчина. Он был очень похож на ту бегущую статую в парке... Но нет, теперь он был гораздо старше, но все еще в полном расцвете сил. Это был Вернон, но не похожий сам на себя. Как будто какая-то добрая женщина следила за его здоровьем и счастьем последние десять лет.
– Удачной ли была поездка, дорогая?
Лакуна старалась не уставиться на него во все глаза. Неужели он теперь ее муж?
– Да, пожалуй, – ответила она.
Он освободил ее из детских объятий и поцеловал. Лакуна уже начинала понемногу верить своему счастью. Обменная Гора обменяла ее прежнюю жизнь на нынешнюю! Хотя знала об этом одна Лакуна.
Вернон скатал ковер и понес его в замок. Лакуна с детьми пошла следом. Во рву она увидела чудовищную змею, не возражавшую, впрочем, что они входят в замок.
Лакуна задержалась, всматриваясь в чудовище. Откуда-то оно было ей знакомо, хотя раньше они, вне всякого сомнения, не встречались. Может быть, она о нем только слышала? Ну, конечно же, слышала!
– Ты, случайно, не Суфле? – спросила она. – Не тот змей, что охранял ров для Принцессы Розы Ругна?
Чудовище кивнуло огромной головой. Кажется, Лакуна изменила не только свою судьбу. Райвер перестал охранять ров. Место сторожа снова занял Суфле. Сколько еще нечаянных изменений внесла Лакуна в окружающую жизнь?
Мари-Анна встретила ее в воротах замка. Она шагнула навстречу и обняла Лакуну.
– Я вижу, твое желание исполнилось, – шепнула она. Мари-Анна, как и Лакуна, в отличие от других, ясно видела все изменения. Возможно потому, что обе они побывали в Пекле.
– Какое желание? – спросил Вернон.
– Такое же, как у меня, – объяснила Мари-Анна. – Вернуться в родную семью.
– Но ты-то была далеко от своих, – сказал Вернон.
Мари-Анна улыбнулась.
– У нас, женщин, есть свои маленькие секреты. Они возникают сразу же, стоит лишь потерять невинность.
Вернон не понял и покачал головой. Лакуна решила, что лучше ему так и оставаться в неведении.
Они вернули ковер и ключ Волшебнику Хамфри. Он был, как всегда, углублен в свою любимую Книгу Ответов.
– Проклятая иностранная эльфесса! – бормотал он. – Надо же вздумала вернуться в Мир Двух Лун да еще в такое неудобное время!
– Неудобное время? – переспросила Лакуна, хотя это было явно не ее дело. А с другой стороны, потому и переспросила.
– Семейный портрет, – проворчал он. – Все мои жены нагрянут из Пекла на целый день, потому что такая суматоха, видишь ли, любезна Демону X(A/N)th'у! Если я и ненавижу что-нибудь больше женской болтовни – так позировать для портрета!
– Так, может быть, тебе просто надо использовать приход эльфессы Дженни как повод от всего этого уклониться? – предложила Лакуна.
