Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 162
– Хал, – произнес он, обращаясь к теням, заполняющим зал. – Если ты слышишь меня… за мной должок.
И тут, как если бы тьма действительно услышала его, пещера наполнилась ревом.
Спотыкаясь, Валин вскочил на ноги, схватил быстро догорающий факел и вытащил короткий клинок из ножен. Это был не тот звук, который издавали сларны – по крайней мере те сларны, с которыми ему довелось встречаться. Ничто не могло издавать такой звук! Рев раздался снова – кошмарный, заполняющий все пространство вопль ярости голодного зверя, отражающийся эхом от холодных каменных стен, переполняя мозг, вибрируя в стенках черепа. С трудом заставив себя подняться на ноги, Валин нырнул в ближайший проход, находившийся в десятке шагов от него. Снова рев, ближе. Валин рискнул взглянуть через плечо… в пещере, которую он только что оставил, скудный свет факела высветил монстра, сотканного из кровавой тьмы ужаснейшего кошмара: чешуя, когти, клыки – все черное, словно вороненая сталь; дюжина чудовищных суставов, сгибающихся и поворачивающихся в по-лумраке… А размер! По сравнению с этим сларны, с которыми он сражался в верхних туннелях, казались щенками.
«Король», – понял Валин. Ужас сковал его внутренности. Подземная река притащила его прямиком в логово короля сларнов, Кент его кляни! Не раздумывая, он повернулся спиной к устью прохода, молясь всем богам, чтобы оно оказалось слишком узким для чудовищной твари, и опрометью ринулся в глубь лабиринта.
* * *
К тому времени, когда пламя факела затрепетало, качнулось и погасло, Валин уже знал, что находится близко к поверхности. Он карабкался, как ему казалось, много часов, стараясь в любой ситуации, когда у него был выбор, идти путем, ведущим вверх. Кроме того, изменился запах – в воздухе была едва уловимая терпкость, привкус морской соли. Спускаясь, Валин не замечал этого, но теперь, приближаясь к солнцу, небу и свободе, он то и дело высовывал язык, пробуя воздух на вкус.
Когда факел потух, Валина опять охватила темнота – то самое, чего он больше всего боялся. Однако, к его удивлению, абсолютный мрак больше не казался таким уж устрашающим. Это уже не была бесконечная пустота, в которой он был обречен блуждать без конца – темнота скорее ощущалась как одеяло, уютное, мягкое и знакомое. Валин помедлил, пытаясь собраться с чувствами, и обнаружил, что может ощущать мельчайшие движения в застоявшемся воздухе, отголоски самых легчайших дуновений, словно воспоминания о приснившемся ветре, щекочущем волоски на его шее и руках. Пробираясь дальше вдоль прохода, он понял, что может также предвидеть боковые ответвления, почти что видеть их в своем сознании – невидимые туннели сквозняков, уползающие в темноту.
– Останься здесь еще чуть-чуть и в конце концов тебе начнет здесь нравиться, – пробормотал он сам себе.
По мере того как он взбирался выше, запах соли все больше заполнял его ноздри. Кажется, временами он даже мог расслышать гулкие удары волн о берег, хотя это и было невозможно.
«Хал благословенный! – вдруг понял он, и его лицо исказила улыбка. – Ты ведь сделал это! Ты теперь кеттрал!»
Разумеется, ему было по-прежнему необходимо избегать встречи с другими сларнами. Или убить их, если они все же встретятся. Но эта перспектива больше не выглядела такой пугающей, теперь, когда его вены очистились от пульсирующей отравы, когда он постепенно продвигался по направлению к выходу из Дыры, а не в глубь беспросветного мрака. И разве он уже не убил трех этих тварей?
«Причем я в этот момент находился в полупомешанном состоянии», – добавил он.
Небольшое колебание сквозняка заставило его резко остановиться. Что-то лежало на полу поперек туннеля, понял Валин: что-то, препятствующее естественному потоку воздуха. Он осторожно опустился на колени и протянул руку. Так близко к концу, к победе, ему совсем не хотелось сломать себе что-нибудь, навернувшись на груде щебня. Он представил себе улыбки Лин, и Лейта, и Гента. Проклятье, после всего, через что он прошел, он будет рад даже Гвенне! Конечно же, они тоже выберутся нормально; они несомненно найдут способ выжить в этих пещерах.
Его пальцы нащупали что-то мягкое, податливое… «Ткань». Он провел вдоль нее рукой. И затем, с растущим беспокойством: «Тело».
За несколько мгновений он нашел шею и приложил кончики пальцев к артерии. Холодная, липкая кожа. Пульса не было. Чувствуя растущий внутри страх, Валин отыскал рот, приложил щеку прямо к губам и принялся ждать. Его сердце колотилось частыми сильными ударами. Он ощущал на коже основной поток воздуха снаружи, с моря, различал слабый поперечный сквознячок из бокового прохода в дюжине шагов впереди… но от губ – ничего.
– Шаэль тебя забери, что за дерьмо! – выругался он, перебираясь через тело, чтобы можно было наклониться и приложить ухо к груди напротив сердца.
Но Ананшаэль уже побывал здесь; Валин осознал это, и на него накатила волна холодной скорби. Пока он сражался за свою жизнь в катакомбах внизу, Владыка Костей пришел и унес с собой душу одного из других кадетов – здесь, совсем рядом с поверхностью. Это казалось неимоверной жестокостью; но ни Ананшаэль, ни Хал никогда и никому не обещали милости, даже своим приверженцам.
Ослабевшими, трясущимися руками он ощупал тело с головы до ног, пытаясь вычислить имя по расположению конечностей, по текстуре кожи. Униформа была такой же, что и у него, – разумеется, все носили одну и ту же униформу, – но тело под одеждой было женским. Анник? Гвенна? Ткань была прорвана в десятке мест и вся пропиталась кровью. Кадетка умерла сражаясь, кто бы она ни была. Она билась до последнего вздоха. Он ощупал голову. У Гвенны волосы вились; волосы на трупе были прямыми и тонкими… Черные, понял он, хотя тьма была такой же непроглядной, как и прежде. Он видел их тысячу раз, сотню тысяч раз – видел их намокшими от соленой воды, видел, как их разметывает ветер, когда они летели рядом, пристегнутые к птичьим когтям.
Валин плакал; все его тело сотрясалось от молчаливых судорожных рыданий. Он провел пальцами по ее лицу, обвел мягкий изгиб щеки…
– Помилуй, Хал! – задыхаясь, выговорил он и прижал к себе тело.
Однако Хал не знал милости. Милостивые боги не устроили бы ему такую Пробу.
Валин поднял тело и сжал в своих объятиях.
– Прости, – повторял он снова и снова. – Прости меня, Лин! Прости, прости, прости…
Позднее ему рассказали, что когда он появился из Дыры, первым, что заметили люди, было тело Ха Лин, обмякшее и безжизненное, исполосованное и кровоточащее; он сжимал его трясущимися руками. Он плакал, говорили они, заливался слезами; все его тело содрогалось от непроизвольных всхлипов. Однако кеттрал не раз видели смерть и до этого, доводилось им видеть и горе. Его глаза – вот что запомнилось всем. Глаза, которые всегда имели темно-коричневый цвет обожженного дерева и которые каким-то образом, будучи погребенными там, в глубине под поверхностью земли и океана, в святилище самого Совиного Короля, перегорели и стали чернее угля, чернее пепла, чернее самого черного цвета смолы или дегтя… Теперь это были просто дыры, откуда глядела тьма: два аккуратных отверстия, зияющих в сердце ночи.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 162
