Когда мы рассчитались и встали из-за стола, по дороге я тихонько спросил у Джинджер:
– Многие из тех, кто со мной сейчас здоровался, будут приглашены на мой «девичник». Они тебя видели, так что будут лишены возможности фантазировать по поводу твоей внешности.
– Я знаю, что им ответить.
– Что-то вроде этого. А теперь поедем домой, буду знакомых обзванивать, насчет своего мероприятия договариваться…
21-е число 04-го месяца 24-го года, Порто-Франко
Утром меня заставил проснуться звонок сотового.
– Алло, кто там в такую рань?..
– Алекс, привет, это диспетчер. Тут нам заказ поступил, нужно срочно забрать троих пассажиров из Нойехафена.
– А туда что, пустым лететь?
– Они готовы оплатить за два рейса, но вылетать нужно как можно раньше.
– Больше никого не нашлось, что ли?
– Остальные все уже расписаны по вылетам, а ты вроде как свободен, сам ведь говорил…
– Понял, сейчас соберусь и приеду…
Джин приоткрыла один глаз и спросила:
– Кто там еще?
– С аэродрома звонили, нужно слетать до Нойехафена и обратно.
– Угу… Тогда я тоже встану, только чуть попозже… Иди сюда…
Поцеловав меня, она снова уткнулась в подушку. Ну да, если учесть, что вчера «девичник» затянулся до глубокой ночи и мне пришлось везти ее домой из ресторанчика, после того как она мне позвонила. Не могу сказать, что она была сильно пьяной, скорее совсем чуть-чуть выпившей. Но вела себя прилично, она давала мне честное слово перед тем, как я высадил ее у ресторана, когда туда привез. В машине она клевала носом и чуть не заснула. После душа я уложил ее в кровать, а сам пошел в мансарду, послушать, какая обстановка в эфире, заодно нужно было проверить, зарядились ли аккумуляторы радиостанции.
Когда я через час лег спать, Джин придвинулась поближе и обняла меня. Надо же, ждала, что ли?
– Джин, ты кольцо не сняла…
– Не бойся, я аккуратно, не поцарапаю тебя… – Сказала и тут же снова заснула.
Интересно, зачем это она собралась скоро вставать? Насколько я успел заметить, она скорее «сова», чем «жаворонок»… Ну да ладно, мне уже пора что-нибудь быстро съесть и ехать на аэродром, да и зверье уселось рядом и ненавязчиво интересуется, что там у них с едой в тарелках?..
По дороге, включив «Подожди меня» Вангелиса, я размышлял, что же такое со мной произошло за все это время. Только вот не нужно мне говорить, что я слишком быстро забыл Бригитту – я вспоминаю Рыжика каждый день, она мне снится чуть не каждую ночь, отчего я иногда просыпаюсь, знайте это!.. Просто ничего уже нельзя изменить, если бы она осталась жива – я был бы с ней до конца своей жизни.
Наши отношения с Бригиттой были похожи на катамаран – судно, где два корпуса соединены перемычками. Да, они плывут в одном направлении, крепко держась друг за друга, эта конструкция может выдержать очень сильный шторм… Но между ними всегда останется какое-то пространство, и они никогда не смогут приблизиться вплотную друг к другу. Мы ведь не играли в семью, не притворялись, чтобы поддержать «легенду». И чувства у нас были настоящими. Может быть, нам просто не хватило времени, чтобы стать ближе? Сейчас уже поздно об этом рассуждать.
А вот Джинджер… Так получилось, что в тот момент нам обоим нужна была помощь – и мне, и ей. Вы когда-нибудь держали в руках фигурные пластинки конструктора «Лего»? (Конечно, настоящего, а не поддельного.) Так вот, по ощущениям, мы с Джин сейчас как будто две такие детальки, которые силами обстоятельств очень сильно прижали друг к другу, и теперь разделить их возможно, только сломав себе ногти, даже ножом это сделать тяжело. Казалось бы, совершенно незнакомые раньше люди, абсолютно разные по уровню жизни, в старом мире вообще находились на разных сторонах Земли… Но вдруг почему-то оказалось, что для нас теперь на всем свете нет никого ближе и роднее. А согнуть или сломать нашу пару сейчас вряд ли у кого-нибудь получится.
Странная штука – жизнь… В ней играть приходится теми картами, которые сдает нам судьба. А если кто-то начнет блефовать, не рассчитав своих возможностей, – скорее всего, он не доживет до следующей раздачи.
На аэродроме действительно не осталось свободных самолетов. «Бичкрафт» явно готовился к вылету, возле него ходили Жако и его техник. Поднявшись на вышку, я спросил диспетчера:
– Привет! А что там за пассажиры-то, не в курсе?
– Привет! Да нам позвонили вчера, передали заявку на трех пассажиров с небольшим багажом из Нойехафена. Обещали оплатить стоимость полета в оба конца, лишь бы их забрали оттуда побыстрее.
– Как думаешь, не «кидалово»? Не хочется дураком выглядеть, если вдруг прилечу, а там нет никого…
– Вообще-то, нам и раньше так заявки передавали, ничего странного нет. Иначе кто им потом поверит?
– Хорошо, буду надеяться, что все получится.
Вытолкав «Сессну» из ангара, я с согласия техников загнал туда джип и приступил к осмотру согласно инструкции. Все было нормально, можно запускать двигатель и вылетать. Погоняв двигатель на различных режимах, я связался с диспетчером:
– Вышка, я Рэдлайн, прошу информацию для вылета!
– Рэдлайн, я Вышка. Полоса номер два, ветер семьдесят градусов, скорость семь узлов, температура двадцать два, видимость десять, давление тысяча десять миллибар…
– Вышка, я Рэдлайн, разрешите предварительный!
– Рэдлайн, я Вышка, предварительный разрешаю.
– Вышка, я Рэдлайн, принял.
Ну что, поехали?..
Минут через десять после взлета, уже после набора высоты, у меня стала «холодеть» спина. Опять этот «ледяной ветер», чтоб его… Проверяю управляемость, легонько покачивая рулями, – все в норме, обороты не дергаются, температура – в пределах нужного сектора… А чем это пахнет в кабине, какой-то гарью, что ли? Дым, не дым… Тревожная индикация не срабатывает, но озноб усиливается, меня так не трясло даже под тем обстрелом, когда ранили Джима. Хорошо, что еще не успел далеко отлететь от аэродрома, буду разворачиваться назад; садиться на вынужденную посадку среди саванны, да еще и в одиночку – изощренный способ самоубийства.
– Порто-Франко-контроль, это Рэдлайн, слышите меня?
Молчат… Чуть добавляю оборотов, горючего много, мне сейчас главное побыстрее долететь до аэродрома, пусть там техники разбираются, что за дым в кабине. Сколько летал, не было ничего похожего… Фиг с ними, с пассажирами, на другом самолете полетят или с конвоем поедут, если очень нужно.
