Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
Затем снова зазвенели колокола. Я заглянула в кроны деревьев, но не увидела там ни одной птицы. По мере моего углубления в заросли звон стал более частым. Вскоре меня со всех сторон окружил мелодичный перезвон. Птицы-звонари, догадалась я. Их флейтовые пересвисты и трели отзывались эхом, казалось, со всех сторон, словно пело само небо.
Дальше я попала на маленькую поляну. В самом ее центре стоял валун. Он был выше меня и напоминал акулий плавник. Его серая, цвета слоновьей шкуры, поверхность была украшена оборками лишайников и мхом. Одна плоская сторона была обращена к солнцу, другая погружена во мрак, и тень, которую он отбрасывал на усыпанную листвой землю, была влажной и похожей на надгробие.
По мере приближения к валуну у меня возникло сбивающее с толку ощущение, что я здесь когда-то давно уже была. Но это не соответствовало действительности. И тем не менее я видела это место как бы по памяти. Тогда поляна была темнее, более заросшей, деревья такими густыми, что создавали над головой непроницаемый навес. Тогда была ночь, и ветер рыдал, просачиваясь сквозь листья. «Нет, не надо! – кричал он. – Пожалуйста, не надо…»
Когда сознание прояснилось, я увидела, что сквозь кроны деревьев свисают длинные узкие ленты света, разгоняя глубокий мрак, царивший между крепкими черноствольными эвкалиптами. Солнечные лучи скользили по стеблям ажурных папоротников, превращая их в ослепительную зелень цвета лайма под призрачными белыми стволами внушительных речных эвкалиптов. «Собор, – подумала я. – Священное место, которое должно иметь большое значение для местных хранителей этой земли».
Стоя на этой зачарованной, погруженной в безвременье поляне, я нежилась в мягком свете, закутывалась в прохладное зеленое сияние, в объятиях головокружительной звенящей песни птиц-звонарей. Я была тенью среди миллиона других теней, которые идеальным строем вливались в более широкий поток.
Тогда почему мне здесь так не по себе?
Я пересекла поляну и подошла к краю оврага, осторожно посмотрела вниз. Стены оврага были крутыми, в промоинах. Деревья росли под прямым углом к стенкам оврага, их молодые побеги тянулись к свету. Валуны торчали из земли, как полузарытые черепа. Повсюду были поваленные деревья с торчащими вверх корнями, их стволы образовывали мостки над зияющими пустотами.
Один неверный шаг…
Вернувшись к валуну, я села в прохладной тени и достала фляжку. Сладкая и восхитительная в пересохшем горле вода тяжестью легла в желудок. Воздух был влажным, от жары я разомлела. Откинувшись назад, я закрыла глаза и выдохнула напряжение. Почувствовала, как соскальзываю в прошлое…
Было темно, так темно. Я лежала, подогнув под себя руки и ноги. Кожа горела, но кости заледенели. Приоткрыв веки, сквозь красную пелену я смогла разобрать лиственный узор на фоне лунного света. Пищали летучие мыши, гудели насекомые, ветер бормотал в ветвях. Снизу, из оврага, доносилось журчание ручья – биение жидкого сердца, вбиравшее в себя другие звуки и замедлявшее их, пока не осталось ничего, кроме чьего-то плача…
Я резко пришла в себя. Сердце колотилось, когда я поднялась на ноги. Повторяющиеся полугрезы становились более интенсивными, с более реальными ощущениями. Я знала, что эти грезы связаны с Айлиш – чувствовала ее присутствие, трущееся о мой разум, как голодный кот, заставляющее меня обратить внимание, – и однако не в состоянии была точно определить их порядок или смысл. Видения были пугающими, возможно, предупреждающими, словно Айлиш – из того царства, где она сейчас обитала, – пыталась меня предостеречь.
Засунув фляжку назад в сумку, я отошла от камня. Нависавшая еще мгновение назад тьма исчезла, на поляну вернулся дневной свет. Зловещее журчание ручья стихло – и однако все было не так.
Овраг казался почти потусторонним в своей красоте, и тем не менее я готова была бежать отсюда. Здесь, с разницей в сорок лет, погибли две молодые женщины: одна была жестоко избита, у другой были похожие раны, которые приписали роковому падению. То, что эти двое были бабушка и внучка, от меня не ускользнуло. Было ли это трагическим совпадением или сработали более страшные силы?
Птицы-звонари замолчали. Поляна как будто затаила дыхание. Даже пятна солнечного света на листьях показались замершими. Я больше не была частью целого. Точнее, я сознавала свою изоляцию. Взаперти среди деревьев, в нескольких милях от дома. Никто не знал, что я здесь. Никто. Во мне зашевелилась и начала подниматься тревога. А вдруг здесь со мной что-то случится? Что, если я умру? Бронвен окажется одна, станет сиротой, покинутой, подобно мне.
Не надо было сюда приходить. Я не нашла в овраге ни ответов, ни откровений о прошлом, – только тени и сырость, тайну и гипнотический лепет ручья, сочившегося из своего подземного источника, плещущегося на мелководье, некогда покрасневшем от крови.
Назад я торопливо пошла тем же путем. Покинула поляну и вернулась на извилистую грунтовую дорожку, которая вела на холм и далее в Торнвуд… или так я думала. Прошло несколько минут, прежде чем я осознала свою ошибку. Овраг исчез из виду позади меня, скрытый под кронами высоких эвкалиптов, задрапированных лианами-паразитами. В разрыве между деревьями внизу я заметила округлую вершину валуна в форме плавника. Лишайник, пятнавший его гладкую поверхность, сиял зеленым, черным и лавандово-серым в проблесках света. Захватывающее зрелище, но я не помнила, что видела его на пути туда.
А значит, я попала на поляну по другой дорожке.
Я в смятении посмотрела на уходивший вниз склон. Ни под каким видом я не собиралась туда возвращаться, снова пересекать полянку в овраге. В голове тут же промелькнуло жуткое ощущение пережитого мной у камня, мрачные, похожие на сон отрывочные видения, так меня напугавшие.
«Надо продолжать идти, – решила я. – Рано или поздно я выберусь на нужную дорожку». Пока важнее всего было увеличить расстояние между мной и призрачными тенями оврага.
Я возобновила подъем на холм.
В какой-то момент мне почудился приглушенный собачий лай, но в основном слышалось только мягкое шуршание лиственного мусора под походными ботинками, мое хриплое ритмичное дыхание и зловещая непрерывная песня птиц-звонарей.
* * *
Двадцать минут спустя я стояла на краю еще большей поляны в окружении рощи долговязых черноствольных эвкалиптов. Солнечный свет заливал открытое пространство, превращая ковер диких трав в серебро.
В дальнем конце поляны под прикрытием красных камедных деревьев стояла старая маленькая хижина, стены и крышу которой покрывала изъеденная временем, дождями и ветрами дранка из древесины черных эвкалиптов. Вдоль шаткой веранды росли розовые амариллисы, изогнутые кусты лаванды, даже куст ползучей розы с огромными темно-красными цветами – забытый садик при коттедже посреди дикого, пустынного буша. Я догадалась, что это та самая хижина, построенная в 1870-х годах первыми поселенцами, о которой говорила мне Кори.
Несмотря на возраст и удаленность, домик с виду находился в хорошем состоянии. Узкая веранда казалась непрочной, но ограждение было целым, а ведущие на нее ступеньки – крепкими. В дельнем конце стояло старое потертое плетеное кресло. Дранка потемнела от времени, хотя некоторые пластины выглядели более светлыми, обтесанными не так тщательно – как будто их вставили недавно.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
