– Значит, ты считаешь, что это она убила Дардена и Уикса.
– Нет. Эмми никого не убивала. Ей на них наплевать. Ей на всех наплевать. Для нее ничего не имеет значения, кроме этого грандиозного, идиотского и сумасшедшего представления.
– И все ради Гаса Штерна.
На лице Ворона возникло недоумение.
– А при чем здесь Гас Штерн?
– Ты же показал мне фотографии, – она выхватила альбом у него из рук и вернулась к страницам с ранними фотографиями. – Ты сказал, что здесь встречались двое любовников. Ну, я все и сопоставила.
– Неправильно ты сопоставила. Господи, да Эмми не была любовницей Гаса. Она влюблена в Клея.
– Клея?
В этого зеленого, недоделанного мальчишку? За него можно было желать умереть? Но Тесс начинала понимать, насколько тщетны попытки понять, кто кого и почему любит. Она вспомнила о Китти и Тайнере, Китти и Ките, Китти и ком угодно еще. О Рике и Кристине и даже о той парочке, повздорившей на мосту на набережной, которая казалась смешной всем окружающим, но только не самим себе. Только любовники могут понять самих себя.
– Со старшей школы, – сказал Ворон, отвечая на множество ее немых вопросов. – Гас об этом узнал и запретил им видеться. Клей, который всегда его слушался, согласился. Но Эмми – нет. Именно тогда она и пыталась спалить дом. Вышла из психиатрической больницы и приехала к Клею в Остин. Они стали встречаться там. Потом, где-то год спустя, Клей, ничего не объяснив, порвал с ней. В мае он переехал в Сан-Антонио и стал жить в отцовском доме. Он променял Эмми на Гаса. По крайней мере, она сама так считает.
– В мае… Примерно в это же время «По и белое отребье» появились в Остине.
Ворон печально кивнул:
– Ага. Я как раз подыскивал вокалистку. Ей нужен был человек, готовый помочь ей с самоуничтожением. И оба мы получили больше, чем рассчитывали.
– Это она поделилась с тобой своей историей или ты сам догадался?
– И то и другое. Я узнал об убийстве ее матери до того, как мы встретились. Она не стеснялась извлекать выгоду из своего прошлого, как для рекламы, так и для сострадания. Однажды ночью в этом доме мы с ней допились до слез и буквально рыдали над пивом. Я рассказал ей о своем разбитом сердце, она мне – о своем. Тогда Эмми и поведала о своей фантазии, в которой она убивает себя на глазах у Клея. Потом она все отрицала, виня алкоголь. Но это было уже после того, как я видел ее альбом. К тому же алкоголь – это неплохая сыворотка правды. – Тут он взглянул на Тесс: – Один раз, помню, ты хорошо напилась и назвала… чье-то чужое имя в постели.
Она этого не помнила, но и не сомневалась, что это правда.
– Знаешь ли, алкоголь хорош как сыворотка правды, но он еще лучше действует как растворитель. Он сводит многие вещи на нет и как бы возвращает тебя в прошлое. Я оставила свое прошлое позади, Ворон.
– И когда закончилось это твое прошлое?
– Сегодня утром.
Ему было нечего на это ответить. Некоторые вещи кажутся настолько дурацкими, что просто невозможно поверить в их правдивость.
– Знаешь, она могла приукрасить, – сказала Тесс. – Эмми же ведет себя как истеричная примадонна.
– Нет, она по-настоящему собирается убить себя, причем устроить все так, чтобы Клей это увидел. Когда я потерял надежду отговорить ее от этого, я подумал, что смогу хотя бы остановить.
– Откуда ты знаешь, что это случится во время парада?
– Я не знаю, просто прими это за факт. «Штерн Фудз» – это крепость, там она до него не доберется. То же можно сказать и о доме на Эрмоса. К тому же она должна именно прыгнуть – это важная часть ее фантазии. Рухнуть в его объятия в смертельном падении. Маршрут парада проходит мимо красивого высокого здания, это одна из ключевых точек. – Он насупился. – Хотя оно необязательно должно быть высоким. Я пытался вбить ей это в голову. Тогда был бы шанс, что она просто покалечится. А может, убьет кого-нибудь другого, из зрителей. Даже ребенка.
За окном завывал ветер, но Тесс почувствовала дрожь не из-за этого.
– Почему вообще Гас был против, даже если они и были вместе? Они же троюродные брат и сестра. В большинстве штатов им разрешили бы жениться.
– Гас считал, что она рано или поздно обидит его, а он не мог вынести, если бы подобное случилось с его сыном. – Лицо Ворона казалось грустным в странном серо-голубом свете. – Как будто кто-то может заставить одного человека не любить другого.
Она потянулась к его руке, неуверенная, что собиралась сделать – взять ее или погладить. В итоге она дернула его за указательный палец:
– Прости меня, Ворон.
– За что?
– Наверное, за все, – хотя она чувствовала, что и этого недостаточно.
В этот момент хлынул дождь, предсказанный миссис Нгуен. Началась самая сильная буря, которую Тесс когда-либо видела. Дождь стучал по жестяной крыше и лился по водостокам, забитым пекановыми листьями и ветками. Казалось, над миром опустилась водная завеса, затмившая абсолютно все.
– Окна же! – Монаган выскочила в дождь и подняла стекла в машине. Когда она вернулась, промокшая до нитки, Ворон все так же сидел на скатанной постели.
– Я подумал, ты только что произнесла лучшую финальную реплику всех времен: «Окна же!»
– С чего это ты так подумал? – спросила она, выжимая воду из косы.
– Потому что это было так в твоем стиле, Тесс. Удрать со всех ног с какими-нибудь банальностями по поводу погоды на устах. Кроме того, я помню, что ты не способна соблюдать обязательства.
– Я пыталась быть честной с тобой. Тогда я встретила другого…
– Тесс, всегда будет кто-нибудь другой. Твое сексуальное влечение не исчезнет лишь оттого, что у тебя кто-то есть. Как ты планируешь состоять в отношениях, если не можешь с этим справиться?
Одежда Тесс промокла, и она начинала дрожать.
– Я не уверена, что встречу когда-нибудь такого человека, с которым захочу провести всю жизнь.
– С таким настроем, наверное, действительно не встретишь, – в его голосе не было ни капли доброжелательности. – Слушай, я не хочу, чтобы ты уехала в такой сильный дождь. На некоторых участках уровень воды может подняться до пяти футов. Тебя просто смоет, если свернешь не туда. Оставайся лучше на ночь.
Она с хлюпающим звуком оторвала футболку от тела.
– Ты не хочешь, чтобы я уезжала, потому что завтра тебе нужно будет доехать до города.
– Может быть. – Теперь он улыбался, мгновенно став еще более обаятельным.
– Если я возьму тебя завтра с собой, мы будем искать ее вместе.
Ворон задумался, но лишь на одно мгновение. Он сейчас не имел возможности диктовать условия и сам прекрасно это понимал. Тесс и «Тойоту» можно было взять только в комплекте.
