– Ксантисс оханту сцефис тиуч! Ксантисс шуатэ никмейя!
Ритуал назывался «Очищение Небом». Дождь был частью небес, ниспадающих, дабы омыть их тела и напитать жизненным соком души. И это жидкое, состоящее из капель небо, касалось кожи, передавая тайное знание. О ритуале. О мире. О грядущем…
А может быть, ей только казалось, что она это знает?
Амрина открыла глаза.
Капли – сверкающие, бесчисленные, юркие – летели из лопнувшего пополам неба. Холодили лицо. Целовали губы. Просачивались под кожу и волновали лоно.
Они летели и летели из сгущавшего свои краски далека. Как мошки. Как блёстки.
КАК ПУЛИ!
Амрина вздрогнула, успев уловить на себе быстрый царапающий взгляд Рэкфис. Но тут же усомнилась, что уловила. Глаза её неудачливой убийцы были прикрыты.
– Ксантисс оханту сцефис тиуч! Ксантисс шуатэ никмейя!
Она с удивлением осознала, что уже находится в кругу. Одиннадцать воительниц замерли, окружив её плотным кольцом. А дождь, напротив, припустил ещё сильнее. Всё туже, всё нахальнее охватывая прелести обнажённых женщин.
Но вот одна из воительниц сделала шаг внутрь круга.
Ипполита. Её безупречная фигура немного подрагивала от стекавших струй. Она приблизилась и, обняв за талию, поцеловала Амрину. От влажных губ ударил импульс, пробежал под кожей, застрял приятной стрелкой в затылке.
Её примеру последовали остальные. Они подходили одна за другой и целовали избранницу расплакавшегося неба.
Суарни. Скуластое лицо, густые брови. Тёрпкие губы.
Хлуммия. Грациозная и упругая одновременно. Пронзительные призывные глаза.
Агрис. Смуглая кожа. Ноздри, раздувающиеся от желания.
Уфрита. Прижалась всем телом. С силой, изогнувшись змеёй, провела по влажной коже твёрдыми сосками. Ощутимо потёрлась треугольником жёстких волос по бедрам.
Рун. Страшная рана – широкая полоса ожога, шевелилась на её правом плече. Рука оттого свисала перебитым крылом. Но она забылась и потянула её к Амрине – боль тут же напомнила о себе, полоснула огнём, отразилась на лице. Амрина сама обняла отважную амазонку, приникла к губам. Глаза той благодарно зажглись.
Шимма. Губы её дразнились. Ощупали кожу Амрины упругой дрожью. Прерывистое дыхание у виска взволновало её больше, чем касания.
Талиора. Тёмные глаза. Обволакивающий взгляд. Сильные руки, притянувшие к себе и долго не отпускавшие. Поцелуй, как штрих – напоследок.
Нуола. Стремительная. Порывистый взгляд. Порывистый поцелуй.
Эфтисса. Рослая. Надёжная. Поцелуй вынырнул из её улыбки и сразу нырнул обратно.
Ардана. Изящная. Стройная. И невообразимо гибкая. Обвила, как незлая змея. Подержала, передавая биение своего сердца. Развилась, отпустила. Поцелуй так же, на одном из движений – сполз с губ на губы.
Рэкфис! Впилась губами. Сладко и больно одновременно. Прикусила нижнюю губу. Вовремя прихлопнула веками взгляд. Не выпустила огонь. Странно, но в голову Амрине ударила пьянящая волна. По спине под кожей пробежали колкие лапки. Желание?!
Ох уж эти ЗЕМЛЯНКИ…
Коротко встряхнула головой. Выдохнула воздух, переполнивший лёгкие. Рэкфис уже стояла, отступив на шаг и странно улыбаясь. С силой провела по своей груди, сминая. Упругие соски тут же вырвались, качнувшись. Затемнели ещё более дерзко. Рэкфис наклонила голову и круговым движением забросила мокрые волосы за спину.
Взгляд Амрины, против её воли, сполз по красивому, словно вырезанному из податливого материала телу амазонки, и замер, дойдя до волнующего мохнатого островка в паху. Капельки дождя подрагивали, сверкали там, словно попав в западню. И взгляд, как ни странно, также не мог вырваться.
– Я буду ждать тебя ночью… – чуть слышимый голос Рэкфис вывел её из оцепенения.
Амрина подняла освобождённый взгляд. Глаза Рэкфис висели в капельном мареве. Плыли навстречу и тут же отпрыгивали. Будто заманивали в смертельную западню. В такую бездну, куда можно сделать шаг только по собственной воле.
«Остановись! Разве можно верить смертельному врагу?! Не сходи с ума!»
Разум бил во все колокола. Звонарь всем телом вис на канатах. Но в этом кусочке вселенной шёл липкий возбуждающий дождь. И тревожный звон не доходил – впитывался губками промокших облаков.
Слова не звучали – плавали вокруг неё, как рыбы.
– Ксантисс оханту сцефис тиуч! Ксантисс шуатэ никмейя!
– Я буду ждать тебя ночью…
– Ксантисс оханту сцефис тиуч! Ксантисс шуатэ никмейя!
«Остановись! Не сходи с ума!»
– Ксантисс оханту…
Дождинки ползали по коже. Казалось, они не падали, не сползали, а именно ползали, меняя направление. Они медленно-медленно танцевали на обнажённых телах.
Амрина то опускалась в эту влажную шевелящуюся истому ритуала, то выбиралась вовне.
Какую же немыслимую цену пришлось заплатить за то, чтобы почувствовать на своей коже священный танец дождя? Соизмерима ли она?!
Что довелось поставить на кон ещё за одну попытку СТАТЬ ВОИНОМ?
Чужие жизни. Три – за одну свою!
…На этот раз Амрина пришла в себя намного быстрее, буквально на второй час. Чудовищная энергия, приведённая в действие ничтожным с виду устройством – коробочкой со знаком спирали – мгновенно переместила её на громадное расстояние. Остановила элементарную частицу времени. Протиснула в образовавшийся зазор пылинку условного «человеческого тела». Разложила на составляющие. На сложную последовательность энергетических сигналов. Чудовищным рывком переместила этот закодированный импульс в приёмное устройство. Тут же привела всё в соответствие. Щёлкнула незримым тумблером на восстановленном человеческом теле: «Живи!».
Тело входило в рабочий режим. Сначала, независимо от сознания – проверяло работоспособность всех систем. Организм тестировал сам себя. Потом началось соприкосновение с духом. Взаимопроникновение и осознание.
Когда Амрина очнулась – на неё смотрели напряжённые глаза трёх человек. Двух женщин и мужчины. Незнакомых.
Её тело чуть дёрнулось – показалось, что одна из женщин, ближняя, очень похожа на Рэкфис. Ещё бы! Последнее изображение мира, которое врезалось в память, весь необозримый воображаемый экран, заполняли неистовые глаза Рэкфис, переполненные злым огнём. Их свечение хранило сознание. Боль от наконечника копья хранило в памяти тело. И всё это, сложившись вместе, сработало.
Лицо женщины прыгнуло, метнулось навстречу её взгляду. Но тут же стало иным, незнакомым, с незлыми, напротив – опасливо настороженными глазами. Примерно такое же выражение лиц было у остальных.
У Амрины похолодело внутри. Она не знала ЭТИХ сотрудников Улавливающего портала! Что происходит?! Ведь её «Спираль» была замкнута в аварийную цепочку самого удалённого второстепенного научно-исследовательского портала, где работали её друзья – семейная пара Чьец Исм и Руай Онту. Они ещё жили вместе, потому что ещё только мечтали о ребёнке. До Выбора, с кем тот, родившись, останется, а значит, и до неизбежного расставания – было далеко. Они…
