— А Флавия не с тобой? — Джеки выпрямилась и стала приглаживать свою юбку.
— Нет, — Сэм оглядел комнату, потом сделал еще один глоток, — она решила остаться с мамой.
— О! — Рука Джеки взлетела к груди.
— Да, это самое лучшее, что она могла сделать, учитывая все обстоятельства.
Повисла пауза.
Маркус посмотрел на Джеки, потом на Сэма.
— Жаклин, — он легонько толкнул ее мыском своего ботинка из нубука ручной выделки, — должен сказать, сегодня ты предстала в совершенно ином свете! Какое счастье, Сэм, что ты пришел сейчас, а не то… — Сэм и Джеки выжидающе посмотрели на него, — меня бы просто съели заживо! Р-р-р-р-р-р!.. — Он подвигал бровями. — Однозначно!
— Да уж, с Джеки лучше не ссориться, а то она запросто выпустит вам кишки. — Сэм поднял бокал, приветствуя проходящую мимо гостью, которая приняла это за сигнал подскочить и вцепиться в него, как обезьяна.
— Сэмми! Мы просто должны потанцевать! — завизжала девушка-шимпанзе. — Мы должны! — Она схватила его за ремень и потянула танцевать.
Тут же рядом оказалась Беатрис.
— О, ну тогда, — сказала она, глядя прямо на Джеки, — думаю, тебе придется сделать то же самое, — и рывком потянула Маркуса за серебряный галстук.
Джеки смотрела, как эти четверо исчезают в дальней палатке, Маркус, извиняясь перед ней, машет рукой, а Сэм тащит за собой «обезьяну».
— Джеки? Джеки, ты как? — На Лидии были белый вельветовый комбинезон и маска с усиками.
Джеки покачала головой.
— Ужасно, — сказала она, — я упустила его.
— Так, все по порядку. Джулия только что сказала мне, что Аманде нужна наша помощь. Она в ванной внизу. И это срочно.
Аманда стояла, привалившись спиной к вешалке с полотенцами, тяжело дыша и указывая на свою спину.
— Что? — спросила Джеки, обходя ее. — Я ничего не вижу.
— Сними, — прохрипела Аманда, — скорее!
Джеки расстегнула застежку и начала расшнуровывать завязки, а Лидия потянула вниз края корсета.
— Осторожно, — сжала зубы Аманда, — мне нужно будет потом еще надеть эту проклятую штуковину.
Через несколько секунд корсет висел у нее на поясе, и они все смотрели на лиловые отпечатки на ее голой груди. Лидия осторожно дотронулась пальцем до пятна под правой грудью Аманды.
— Ох ты, как больно… О-о-о-о! — Джеки приложила холодный крем. — Так. Теперь, может быть, чем-то это прикрыть?
— Моим жакетом? Это может помочь. — Лидия расстегнула свой кошачий костюм, чтобы снять жакет.
— Ага, — сказала Джеки, — пойдет. Снимай.
Когда они заметили, что в дверях стоит Блюмфельд и переводит взгляд с груди Аманды на грудь Лидии и обратно, полностью одета была только Джеки.
— Дамы, прошу вас, не прерывайтесь, — его окрашенные табаком усы хищно шевелились, — на самом деле очень мило… а Рио не здесь?
Аманда схватила полотенце и прижала его к груди.
— Вы не возражаете? Мы одевались, — сказала она, указывая на коридор.
— О да. Одевались. — Блюмфельд подмигнул Лидии. — Боюсь, молодые леди думают, что некоторые из нас живут в доисторическую эпоху. Хотя, должен признаться, — он немного приподнял брови, — я никогда не думал, сколько вас на самом деле. Ну, никому ни слова! — Он вышел в коридор, заглянув в помещение еще раз прямо перед тем, как дверь закрылась. — Только хотел сказать, Аманда, нам разрешили поставить на первую полосу те фотографии, о которых тебе говорили, — он прижал палец к носу, — думаю, ты знаешь, какие я имею в виду. — Аманда положила руки на дверь и нажала на нее. — Моя милая, — его голос поднимался и становился тоньше по мере того, как дверь закрывалась, — там целая толпа вновь прибывших, Аманда, и им нужна ты. Как там говорят: если посмотреть в глаза своему страху, ты станешь сильнее.
Дверь захлопнулась. Аманда прислонилась к ней и застонала.
— Кто такой Рио? — спросила Лидия, не спеша натягивая свой кошачий пиджак.
— Не важно. — Аманда кивком указала на корсет: — Так, давайте-ка заново натянем это на меня.
— Вив — это Вивьен, как Вивьен Ли? — Девина примостилась на ручке дивана, покрытого шкурой мериноса, а Вив сидела на краешке, зажав сумочку между колен.
— Нет, вообще-то меня зовут Дорис. Но бабушку Джима звали Дорис. Так что, когда Дорис переехала к нам, когда Мэнди было… о, по-моему, восемнадцать, я просто стала Вив.
— Как чудесно. А в каком году это было? — Девина лениво поигрывала шерстью диванной накидки, распрямляя и снова закручивая кудряшки.
— Так, дайте-ка подумать… девятьсот семьдесят… шестой… нет… семьдесят пятый.
— Пра-а-авда? — Девина изогнулась. — Ох, как интересно!
— И в тот год мадам пришла к нам. — Трой появился перед диваном, закатывая рукава своей кожаной рубашки, чтобы все видели его новые часы. — Перманент и праздничные прически — вот чем занималась Мэнди в семьдесят пятом. Она делала отличный пушистый перманент с пластиковыми звездочками.
— О, какое было замечательное время! — воскликнула Девина с интонациями студента, впервые произносящего фразу на иностранном языке.
— Да, правда! — Трой кивнул. — Пятьдесят банок лака для волос в неделю! Сорок бутылочек закрепляющего лосьона! Двадцать парней за ночь! — Он игриво толкнул Девину. — Я шучу! Но это было весело, правда, Вив? — Вив энергично закивала. — Я обычно делал Вив прическу по пятницам, да? Шампунь, краска для волос, что-нибудь особенное для вечеринки по поводу помолвки Мэнди… помните?
Вив взвизгнула и прикрыла глаза своими помидорными ручками.
— О Господи, — Николас заметил группу на диване, — Эндрю! Мы должны туда пробраться. У нее там Вив и этот парень.
— И что? — Эндрю отхлебнул свою «Маргариту» и благожелательно посмотрел вокруг.
— А то, что у нас будут проблемы, если Аманда увидит, как они мило воркуют. Пошли, пошли. — Николас зашагал по направлению к дивану, держа перед собой в вытянутых руках напитки, за которыми посылала Девина.
— О, какой ты милый, — проговорила она, когда он пробрался к ним через толпу и помахал перед ней бокалом, словно укротитель, отвлекающий своего подопечного тигра. — Но… так жаль, у меня что-то испортилось настроение. Пожалуй, я пойду.
Девина соскользнула с ручки дивана и поправила волчью шкуру на плечах.
— Такая необычная вечеринка. — Она положила указательный палец на плечо Николаса и наклонила голову, чтобы показать, что он может поцеловать ее. — Все готово, — прошептала она, когда он неловко клюнул ее в щеку, — я буду ждать в аэропорту двадцать третьего. — Она отступила назад на своих пятидюймовых каблуках, подрагивая как испуганная лошадь, надвинула солнцезащитные очки и растворилась в толпе.
