Мин встала на свое место рядом с Жутью. Ей очень хотелось съездить этой дряни букетом по физиономии. А потом сказать, что поскользнулась. И повторить.
Жуть вздохнула и покачала головой, проверяя, как держится венок.
«Мерзкая ты сучка», – подумала Мин.
Загремел свадебный марш, и Мин, повернувшись, увидела Диану, идущую по проходу. Она плыла, как лебедь, а закатное солнце благословляло ее лучами.
У Мин защемило сердце, когда она посмотрела на потерянное лицо сестры. Повернув голову, она увидела, что Кэл, беззвучно шевеля губами, спрашивает ее, в чем дело. Он был явно озабочен. Мин покачала головой и чуть не разрыдалась.
Диана дошла до алтаря, и церемония началась. Через некоторое время в публике произошло какое-то шевеление. Но это было не то радостное оживление, которое обычно царит на свадьбах. «Они о чем-то догадываются», – мелькнуло в голове Мин. И неудивительно: даже в движениях Дианы проскальзывало нечто трагическое.
Наступил момент, когда священник произнес:
– Если кто-нибудь из присутствующих может назвать причину, которая не позволяет этой паре вступить в брак на законных основаниях, пусть выйдет вперед.
При этих словах Мин подалась ближе к сестре. Диана повернулась. Мин встретилась с ней взглядом. «Скажи!» Прошла минута, священник кивнул. Настал момент давать торжественные обеты.
Диана нашла руку Мин и, крепко стиснув ее, прошептала:
– Я скажу.
Мин выдохнула. Священник услышал их и шепнул Диане:
– Подождите.
– Нет, – ответила Мин. Она не о том. – И кивнула Диане: – Скажи.
Ди сглотнула.
– Я имею возражение, – произнесла она таким слабым голосом, что священник вынужден был наклониться к ней.
– У невесты есть возражение! – громко объявила Мин.
– Против чего? – встрепенулся Грег.
– Против тебя, сукин сын, – ответила Мин. В рядах зрителей поднялся гул.
– Я обвиняю… – произнесла Ди и повернулась лицом к публике, – я обвиняю моего жениха в том, что сегодня ночью он изменил мне с моей подружкой. Я обвиняю его в том, что он… – Голос ее прервался.
– Подлая, грязная свинья, подбирающая объедки, – громко сказала Мин за спиной Дианы, обращаясь к Грегу.
– Да, – согласилась Диана и спустилась по ступенькам. Букет дрожал у нее в руках.
– Дурак набитый, – напоследок бросила Мин Грегу и вслед за сестрой сошла вниз.
Грег схватил ее за руку со словами: «Одну минуточку», – и Мин пошатнулась. Вдруг между ними очутился Кэл, плечом оттолкнувший Грега. За их спиной Мокрица налетела на Жуть: «Ты спала с Грегом?» Кто-то ударил Грега по плечу. Повернувшись, он нарвался на кулак Джорджа Доббса. В этот момент Мокрица что есть силы ударила Жуть по голове, смяв шиньон, и та рухнула между скамейками.
Кэл вцепился в Грега, и оба тоже упали. К ним подошла Нанетта в изысканном жемчужно-сером наряде.
– Мерзкий тип! – крикнула она Грегу и ткнула его в ребра своей изящной остроносой туфелькой.
– Мама! – пыталась урезонить ее Мин.
– Проклятый подонок! – говорила Нанетта, продолжая пинать его.
Пришлось Мин оттаскивать ее силой. Нанетта, пошатываясь, отступила и столкнулась нос к носу с Джорджем, который тоже пытался достать Грега.
– И ты не лучше, – сказала Нанетта и стукнула его сумкой по голове.
Джордж поднял руку, защищаясь, и удивленно спросил:
– Я-то в чем виноват?
Мать понеслась по проходу, высоко держа голову. Мокрица, крича: «Ах ты, ублюдок!» – лупила Грега по физиономии букетом, а Жуть, безуспешно пытаясь встать, барахталась между скамейками.
– Мне надо идти к Диане, – сказала Мин Кэлу. – Разбей ему башку, ладно?
– Иди-иди, – ответил он.
Направляясь к выходу, она успела увидеть, как Кэл швырнул Грега на ковер, чтобы помешать Джорджу приложить его еще раз кулаком. Мокрица продолжала усердно хлестать подлеца орхидеями.
Кэл нашел Мин в банкетном зале: Ди настояла на том, чтобы встречать опоздавших. Они сидели в полупустом помещении – Лайза, Бонни и непомерно оживленная Мокрица. Роджеру была поручена забота о шампанском. Нанетта утешала Диану, говоря, что все мужчины омерзительные твари.
– Мама! – выразительно произнесла Мин. Кэл взял ее за руку и вывел из зала.
– Моя мать ненормальная, – сказала Мин.
– Ты только сейчас это заметила?
Ему стоило немалого труда отвести взгляд от выреза ее платья, обнажавшего пышные формы.
– Эта штука, наверное, жмет. – Он показал на корсет.
– Еще как, я весь день будто в цепях. – Мин бросила взгляд через дверной проем. – Посмотри на Мокрицу, вот она, с невинной улыбкой… Подумать только, я когда-то жалела ее… Я тебе еще нужна?
– Нужна. – Кэл чувствовал легкое головокружение, наблюдая, как поднимается и опускается ее грудь. – Когда ты снимешь свои цепи?
– Да хоть сейчас. Но узлы так сильно затянуты, что я не могу их развязать. – Она провела пальцем по корсету.
«Дай я сделаю это», – мысленно взмолился Кэл.
– Подожди. – Кэл пошарил в кармане и достал перочинный ножик. Поддев лезвием одну ленту, он разрезал ее.
Мин сделала глубокий вдох, и завязки начали сами расползаться. – Господи, как приятно!
Кэл любовался тем, как она дышит.
– И смотрится неплохо, – добавил он.
Забыв об осторожности, он не удержался и провел пальцем по вырезу платья, чувствуя, как его тянет к ней. Огонь, что тлел в нем неделями, вспыхнул с новой силой.
Если ожидание близости затянется еще хоть немного, он просто сойдет с ума.
– Эй. – Она поймала его руку.
– Я не виноват. Ты сама провоцируешь меня.
Их губы соединились. Потом он наклонился к ее шее и поцеловал. Мин блаженно вздохнула.
– Как хорошо! Но я должна…
– Знаю. – Он не мог оторваться от нее. – Мне бы… – Последовал еще один поцелуй.
– Надо, обязательно. Хотя Ди…
– Да, конечно. – Кэл вспомнил, зачем искал ее. – Грег уезжает. Может быть, Диана к нему выйдет?
Он хотел извиниться.
– Пошел он к черту, – отрезала Мин. – Да и что он может сказать?
– «Не я первый, не я последний», – предположил Кэл, чувствуя, как ему не хватает ее тепла. – Шаферы тоже его осуждают, хоть это, конечно, дела не поправит.
– Ненавижу его.
– А как она? – Кэл перевел взгляд на Диану, чувствуя себя виноватым: он думает о плотских наслаждениях, в то время как Ди страдает.
