Насколько я помню, инки и ацтеки жили на разных континентах, но сегодня, видимо, они сблизились.
В отличие от меня с Эриком. Я снова смотрю на часы.
— Полагаю, твой бывший вот-вот появится? — спрашивает кто-то за моей спиной.
Я оборачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с Томом Шепардом. Он улыбается и отхлебывает из бокала виски.
— Самолет запаздывает, — лепечу я.
— Не знаю, для чего Эрик держит эту штуковину. Он никогда не прибывает вовремя. На тот случай, если вы меня забыли, я — Том Шепард.
— Я… я вас помню. Мой дорожный герой.
— Эрик достал мне приглашение. Он подумал, что мне нужно куда-нибудь выбраться и пообщаться с людьми.
— А я-то гадала, что вы тут делаете, — не к месту леплю я.
— Определенно мы больше не прогуливаемся, — шепчет мне Беллини и удаляется, оставив нас наедине. Я бросаю ей вслед тоскливый взгляд.
Том пожимает мне руку. Непонятно почему, но я ощущаю легкий трепет.
— В прошлый раз, когда мы встретились, я была в совершенно непотребном виде!
— Ты отлично выглядишь. Какое замечательное платье. Оно прелестно.
— Это не мое, — брякаю я.
— Все равно. Вся прелесть — в тебе самой.
Я пялюсь на его кольцо.
— Спасибо за комплимент. Но должна тебе сказать, на этот счет я щепетильна. Не думаю, что женатым мужчинам пристало флиртовать.
Том, кажется, ошарашен; но, прежде чем он успевает ответить, появляется Эрик, за ним по пятам следует его ассистент Гамильтон — воплощение деловой суеты и непрерывных телефонных переговоров. Эрик наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку, и дружески хлопает Тома по спине.
— Хорошо, что ты наконец здесь, — двусмысленно говорю я.
— Я тоже рад, что я здесь, — отзывается он.
Но Гамильтон прерывает наш едва начавшийся разговор каким-то неотложным вопросом, и я задумываюсь, действительно ли Эрик «здесь». Впрочем, он с удовлетворением смотрит на нас с Томом.
— Так вы, значит, уже знакомы. Прекрасно. Мое дело сделано, — замечает он, как будто речь идет о слиянии двух фирм.
— Всех твоих дел не переделаешь, — шутит Том.
— Разумеется. Можешь войти в долю. — Эрик берет у проходящего мимо официанта небольшого размера хотдог, обмакивает его в горчичный соус и целиком сует в рот.
— М-м-м! Вкусно. Гамильтон, разузнайте, что это такое. Может быть, мы возьмем несколько штук с собой в самолет.
Мы с Томом обмениваемся понимающим взглядом и начинаем смеяться.
— Это всего лишь сосиска в тесте, мистер Миллиардер, — провозглашает Том.
— Эй, не ставь меня в неловкое положение, — протестует Эрик. — Я ведь нашел тебе подружку, разве нет?
Я в смущении. Неужели Эрик регулярно подбирает новых подружек своим женатым приятелям?
— Пока еще не подружку. И во всяком случае, я сам ее нашел. Чумазую, но перспективную, — говорит Том и улыбается.
— И с тех пор ты только о ней и говорил. Полагаю, она оказалась достаточно проницательна, когда не полетела со мной на Бермуды. Или в Лондон. — Эрик в притворном отчаянии качает головой. — Нечего сказать, хороша помощь от лучшего друга.
Теперь мне и в самом деле становится неловко. Я уже хочу отвести Эрика в сторонку и спросить, что тут творится. Но в этот момент появляется Гамильтон — надоедливый, как комар, которого никак не удается прихлопнуть.
— Мистер Ричмонд, звонок от президента, — важно объявляет он.
Эрик, как будто став выше ростом, отходит в сторону.
— Не стоит так впечатляться, — говорит Том. — Возможно, это всего лишь президент гольф-клуба, который хочет договориться с Эриком об игре.
— Или президент Молдавии, который с его помощью хочет нанести свою страну на карту мира.
Мы смеемся. Черт возьми, мне все равно, что у Эрика на уме. Я вовсе не собираюсь влюбляться в Тома.
Тот трогает меня за локоть.
— Здесь, конечно, очень весело, но ты не хочешь ненадолго выйти? Прогуляться и подышать свежим воздухом?
Я задумываюсь. Может быть, я слишком чопорна. Для того чтобы можно было прогуляться вместе с Томом, он вовсе не обязательно должен быть холост. Но с другой стороны, к чему приведет эта прогулка?
— Послушай, я юрист. Я люблю играть в открытую. Что это за кольцо? Оно что-нибудь для тебя значит?
Том смотрит на него и бессознательно крутит на пальце.
— Да. Многое. Но если ты хочешь знать, не женат ли я, то ответ будет отрицательным. Я вдовец.
Мне вдруг становится стыдно.
— Прости, — бормочу я, извиняясь одновременно за свое любопытство и за его утрату.
— Да, это нелегко. Но Эрик — хороший друг. Выкраивает время, чтобы съездить со мной на рыбалку, и все такое. Буквально покоя не дает, я бы сказал, — заканчивает Том с легкой улыбкой.
— Давно ты потерял жену?
— Пять лет назад. Сразу после этого я уехал из города, подальше от воспоминаний, и целиком посвятил себя воспитанию детей.
— И как у них дела?
— Отлично. Они счастливы, и я очень люблю проводить время с ними. К сожалению, они выросли. Младший в этом году поступил в колледж.
— Мои тоже, — отзываюсь я.
— Многое изменилось, да? Больше не нужно проводить все выходные на футбольных матчах и соревнованиях по плаванию. Наверное, пришла пора вернуться в реальный мир.
— Если ты имеешь в виду свидания… — Я смеюсь.
— Ну, я в этом не профи. Стою здесь с очаровательной женщиной и единственное, что могу ей предложить, так это прогулку на свежем воздухе.
— Ты уже дал мне пятнадцать долларов, — напоминаю я.
— Ты юрист. Пятнадцать долларов — это стоимость полутора минут твоего времени.
— Так давай используем их по максимуму, — говорю я.
Мы выходим на улицу, но я тут же начинаю мерзнуть; Том снимает пиджак и набрасывает его мне на плечи. Он снова меня спасает — и это, как сказала Беллини, просто здорово.
Мы бродим по пирсу и говорим о детях. Я быстро выясняю, что Том — терапевт и последние несколько лет он провел, занимаясь частной практикой в провинции. Теперь он подумывает о том, чтобы снова вернуться в большой город: ему предлагают должность преподавателя в Медицинском центре Колумбийского университета.
— Я готов начать все сначала, — говорит он.
— Предполагается, что фраза «У них вся жизнь впереди» относится к нашим детям, но я тоже чувствую себя готовой ко всему.
— И я. Это очень приятное ощущение, — отзывается Том, помогая мне преодолеть несколько ступенек.
