– Я твоя… сейчас… пока.
– Черт возьми!
Хантер, словно обезумев от страсти, стал покрывать ее тело поцелуями. Он совершенно потерял над собой контроль.
– Ты моя, и рано или поздно ты признаешь это.
Когда Хантер достиг наслаждения, он застонал и опустился на землю рядом с Дейдре. Их близость была для Дейдре бесценным даром, блаженством, радостью. Сейчас ее наполняло невероятное, неземное счастье.
Внезапно Дейдре подумала о том, что сейчас они не предохранялись, а значит… Значит, она может забеременеть. Хантер больше не хотел защищать ее.
Дейдре села и посмотрела на Хантера. Почему он так вел себя? Что это еще за собственнические инстинкты? Он хочет обладать ею точно так же, как лошадью и как асиендой? Она снова погрузилась в воду, чтобы смыть свои тревожные мысли и освободиться от Хантера.
Через мгновение Дейдре услышала плеск воды у себя за спиной – Хантер пошел за ней.
Он снова обнял ее за талию, а когда Дейдре попыталась увернуться, еще сильнее прижал к себе.
– Прости. – Он глубоко вздохнул. – Я попытался взять то, что мне не принадлежит. Я хотел, чтобы ты зачала ребенка… – Хантер выпустил Дейдре и вышел из воды. На берегу он остановился и посмотрел на небо, его руки сжались в кулаки.
Глядя на него, Дейдре почувствовала, как ее снова начинает охватывать страх. Неужели между ними все кончено? А что, если она действительно уже беременна? Что тогда делать? И если это так, надо ли об этом ставить в известность Хантера? Выходить ли за него замуж? Или лучше расстаться с ним? Господи, сколько вопросов!
Дейдре вышла из озера.
– Хантер!
Он быстро обернулся на звук ее голоса и, подойдя, взял пальцами прядь волос и прижал к своим губам.
– Ты сводишь меня с ума. Ты ведь знаешь, как я тебя люблю. И при этом я так с тобой обошелся…
Дейдре прижала палец к его губам и счастливо улыбнулась. Нет, еще ничего не кончено.
– Ты всегда хорошо со мной обходился. Но я не член твоей семьи.
– Разве у меня есть семья? У меня ничего и никого нет. Я не могу тебе ничего предложить. Разве это не ужасно – жить так, как жил мой отец?
Дейдре слегка пожала плечами.
– Но ведь ты знаешь, что они с Аной Карлотой женились только для того, чтобы объединить капиталы двух семей.
– Да.
– Тогда как можно осуждать их за то, что они искали любви и человеческого тепла? Искали везде, где только могли найти.
Хантер покачал головой.
– Если хоть кто-то попытается прикоснуться к тебе, я убью его.
– Значит, ты наполовину дикарь? – Дейдре положила руку Хантера себе на грудь. – Давай заниматься любовью, Хантер. Давай больше никогда не будем ссориться.
– Со мной, Дейдре, не выйдет половинчатых отношений. Ты стала частью меня самого, моей плотью и кровью. Я хочу жениться на тебе, хочу, чтобы ты принадлежала только мне. Хочу заботиться о тебе, и чтобы никто больше не прикасался к тебе. И мне даже не слишком нужен ребенок. Он может встать между нами, или его появление на свет подвергнет твою жизнь опасности.
Дейдре прижалась к Хантеру и сразу же почувствовала, как его тело отозвалось на ее прикосновение.
– Не дразни меня.
– Я не дразню.
– Ты, кажется, не понимаешь меня. Я не всегда веду себя как джентльмен. У меня частенько это не получается. Я не могу всегда быть добрым. Я эгоист, и то, что принадлежит мне, я никогда никому не отдам. Я, вероятно, редко буду с тобой соглашаться. Черт возьми, я мужчина, а ты – женщина. Мы разные. Нам нужны в жизни разные вещи.
Дейдре лишь улыбнулась в ответ. Ей нравилось, что Хантер испытывал страсть к ней, ей нравилось, что он ревновал ее. Но в основе его отношения к ней лежал не разум, а лишь эмоции и животные инстинкты. И это немного огорчало.
– Ты могла бы выбрать для себя кого-нибудь и получше. Например, как его там… Саймона Гейнсвилла.
Дейдре покачала головой, взяла пальцами прядь своих волос и пощекотала ею грудь Хантера.
Он запрокинул голову вверх и издал боевой клич апачей. Дейдре отдернула руку, ее глаза расширились от удивления. Хантер рассмеялся:
– Черт возьми, женщина! Тебя ничем не испугаешь!
– Меня пугают собственные чувства. Иногда. – Дейдре озорно блеснула глазами.
– И что же ты чувствуешь? – хрипловатым голосом спросил Хантер.
– Мне кажется, я люблю тебя.
– Кажется?
– Это невозможно знать наверняка. Такого со мной раньше никогда не случалось. Ведь это может быстро пройти… – прошептала Дейдре.
– Пройти! – Хантер поднял ее на руки и закружил. – Как это возможно? И что же делать? Может, собрать тысячу подписей под петицией и отправить ее в конгресс, чтобы' приняли закон, который разрешил бы Дейдре Кларк-Джар-мон любить Хантера? Просто любить и ни о чем не думать.
– Возможно, такая публичность и ни к чему, – засмеялась Дейдре.
Хантер остановился и поставил Дейдре на землю.
– Это не смешно.
– Знаю. – Она погладила его по щеке. – Я хочу быть с тобой. Всегда. Я хочу, чтобы ты трогал меня. Хочу ощущать тебя внутри себя. Хочу думать о тебе. Мне хочется сделать тебя счастливым. Но, Хантер, как же быть с другой моей мечтой? Я хочу учиться в колледже, работать в компании Кларк-Джармонов, помогать своей семье и основать благотворительное общество имени Флоры Маккаскар. – Дейдре глубоко вздохнула. – Разве на все сразу хватит сил?
– Я готов сделать для тебя все, что угодно. Даже перестрелять всех конгрессменов, чтобы ты получила право голоса. Ты будешь и учиться, и работать, и делать все, что захочешь. И я буду с тобой. Что бы ни происходило, как бы ни сложилась наша жизнь, я буду с тобой.
Взгляд Дейдре затуманился от слез. Ее веки закрылись. Хантер дрожащими губами прижался к губам Дейдре. Она снова обняла его, словно пыталась найти защиту и утешение в тепле его тела.
Хантер уложил ее на траву, Дейдре не сопротивлялась. Она знала, что они будут любить друг друга, что в их жизни будет счастье. Что они обязательно будут вместе.
Глава 27
Хантер поднялся и открыл окно в комнате отца на асиенде. Внизу, во внутреннем дворике, Дейдре взбивала и укладывала подушки в кресло отца, в котором он собирался сейчас устроиться. Потом она стала читать вслух книгу, а Альберто внимательно слушал. Похоже, это был памфлет «Защита прав женщины», Хантер узнал красный переплет. Через несколько минут Дейдре остановилась и они с Альберто начали обсуждать прочитанный абзац.
Похоже, Дейдре и отец поладили и теперь наслаждались обществом друг друга. По идее Хантер должен был бы радоваться этому обстоятельству, но почему-то это не вызывало у него восторга. Он снова окинул взглядом дворик. Все осталось прежним и в то же время было уже другим. Как много прошло времени, сколько лет… Детские воспоминания еще живы, но в детстве люди часто воспринимают окружающую обстановку не такой, каковой она является на самом деле. Все видится словно сквозь пелену. Ярким, нарядным, беззаботным. Люди тоже меняются, когда на них направляется эта волшебная линза. Но когда вырастаешь…
