Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
ЭПИЛОГ
Вчера профессиональный философ говорил со мной о высокой глубине. Мы сидели в кафе, пили чай.
- Есть молчаливые люди, которые ходят где-то рядом, но не говорят, а только слушают. Им незачем говорить. Глубина!
- Я уже не интересуюсь глубокими молчунами, - сказала я философу, - пусть молчат себе на здоровье. Мне, напротив, и поговорить-то не с кем.
Конечно, воспитанные люди так не ведут себя, но мне повезло, и мой собеседник оказался джентльменом:
- А вдруг там, в молчаливо молчащих, так глубоко, что страшно заглянуть! - мечтательно сказал доктор философских наук.
- Во глубине, столь таинственно декорированной, живёт жестокость, одетая в самые чистые, древние формы гордыни.
Философ слушал очень внимательно, и я решилась:
- Молчат по-настоящему - только мудрые. Или наоборот, те, у кого, извините, сердце разбито вполне, а не для эстрады. А от той глубины, на которую вы намекаете, молчат, а точнее, помалкивают, интеллектуальные пижоны и пижонки. У нас их ошибочно зовут интеллигентами.
- А как надо звать их? - вполне серьёзно уточнил философ.
- Инвалиды картезианства. И платить пособие, чтоб из дому не выходили. Пусть молчат и думают у себя на кухне. Пусть жестоко бьют своих собственных тараканов.
- Интеллигентность как группа инвалидности по заболеванию "неокартезианство"? Занятно. Некогда об этом не думал. Интересно, как в этом смысле выгляжу со стороны я?
- Вы любите женщин? Вы очень озабочены презентацией своей личности? Вы нуждаетесь в повседневном понимании со стороны всех-всех-всех? Ответьте на эти вопросы и вы приблизитесь к пониманию.
- Я хочу всё испытать! - воскликнул он, очевидно не задумываясь о формах жестокости. - Всю жизнь. Жить!
Он был природный красавец, умница и профессор пяти университетов. Я залюбовалась. Какие глаза!..
В кармане тут же пискнул Потомуч: "Ты их ещё со звёздами сравни! Я побегу за мылом и верёвкой!"
Прекрасный философ тем временем разглядывал меня:
- А как вы думаете, о чём действительно стоит думать?
Я обрадовалась необыкновенно и счастливо. Впервые за долгие годы я услышала от человека вопрос, на который мне хотелось ответить.
- О Боге. О тексте, который надо принять от Него. Указания, знаки. И - как ответить Ему; чем ответить; что сделать в ответ.
Выдав это, я вздрогнула: гордыня. Я опять сказала страшную глупость. Потомучик облил бы меня самым вязким презрением.
Философ улыбнулся:
- Мадам - пророк? А как вы узнаёте, что правильно поняли Его? - спросил философ, услышав мои мысли. - Где критерий? У Моисея было чудо на чуде, столп облачный, столп огненный, и воды расступались, и манна сыпалась, и то ему неоднократно приходилось нервничать, поскольку народ не понимал очевидного. Вы-то что? Бегаете со звукозаписывающей скрижалью? Где она? И что там у вас в начале?
Правильно. И отвечать надо обязательно. Отступать некуда, ведь мы ещё вчера договорились поговорить.
- Есть у меня один чёткий критерий. Но - мой личный, никому не рекомендую. Если я понимаю плохо, неполно и неправильно, то меня бьют. Видите шрам? - я предъявила ему шрам над глазом. - Мною управляют через тело. Или камень дают, подержать... У меня теперь очень странное тело. Столько шрамов повсюду, что даже любовника не заведёшь: испугается, заикаться начнёт, или замолчит...
Он посмотрел на мой левый глаз и предложил ещё чаю. Я согласилась.
Мне стало стыдно.
Москва, 2005 год
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
