– У меня опять фольга отпала, – говорит Люк.
Шарлотта и Джули помогают ему продеть новые полосы фольги сквозь петли, сшитые Лиэнной. Люк не может оторвать взгляда от этого завораживающего места и огромной белой башни, в которую ему предстоит войти.
К конторке портье ведет безбрежный зеленый ковер. Он усеян искрящимися крапинками, похожими на драгоценные камни. Повсюду растения. Внутри гостиницы все почти так же, как снаружи. Все зеленое. Все искрится. Это место – магическое, никаких сомнений.
Джули и Шарлотта подходят к конторке, за которой стоит недоуменно улыбающийся портье. Люк рассматривает одно из растений. Крупные листья, с виду жесткие, как пластик. Люк хочет их потрогать, но он в перчатках. Он складывает руки за спиной и смотрит в пол.
– Ну и откуда вы такие? – спрашивает парень за стойкой. – С бала-маскарада, что ли?
– Да, – быстро говорит Шарлотта. – Мы переоделись обратно. А он не захотел.
– Ему нравится быть космонавтом, – добавляет Джули.
Портье смеется.
– О'кей. Чем могу быть полезен?
– Есть свободный номер для курящих, на одну ночь? – спрашивает Шарлотта.
Портье стучит по клавишам компьютера.
– Да, – говорит он. – Думаю, это мы вам обеспечим. – Стучит еще. – Один номер. – Тук-тук-тук. – На одну ночь. Для курящих. – Он нажимает еще пару клавиш, включается принтер. – Вы все вместе?
– Да, – говорит Джули. – Это разрешено?
– Нет проблем. Максимум трое взрослых, так что, если где-нибудь тут не прячется еще парочка космонавтов… – Он смеется. – Ладно. В общем, есть один семейный номер для курящих, с ванной. Максимум трое взрослых и один ребенок не старше двенадцати. Двуспальная кровать, софа и выдвижной диван. Вас это устраивает? О'кей, вот ваш счет. Пожалуйста, заплатите сейчас.
Джули берет распечатку.
– Это все? – удивляется она. – Господи.
– Что, дешево? – спрашивает Шарлотта.
– Мы не говорим «у нас дешево», – встревает портье. – Мы говорим «у нас разумные цены».
Джули протягивает свою кредитку.
– Вы кормите? – спрашивает она.
– Нет. Но у нас есть «Хааген-Даз»[57]– вон там, видите? – а также газетный киоск, который откроется утром. Либо мы можем заказать пиццу в местной пиццерии, и ее доставят сюда, ко мне на конторку. Но если хотите пиццу, лучше скажите сейчас, потому что в полночь они закрываются.
Шарлотта смотрит на Джули.
– Закажем пиццу? – спрашивает она.
Джули пожимает плечами:
– Да, о'кей.
Насколько известно Люку, она не ела пиццу уже несколько лет.
– Люк? – спрашивает Шарлотта.
Он кивает. Ему хочется потрогать это растение, хочется поговорить с портье и общаться с другими людьми, как все остальные. Чем дольше он находится во внешнем мире, тем меньше чувствует себя телевизионным персонажем. Если бы эту сцену показывали по телевизору, его бы в ней, скорее всего, не было. Ну, с чего бы он в ней был? У него даже реплик нет. Монтажер просто вырезал бы дурацкого космонавта и оставил только Джули с Шарлоттой. Но, с другой стороны, будь это телешоу, оно было бы про него и он бы в нем обязательно присутствовал. Тогда почему он не отпускает шуточки и не валяет дурака, как все в телевизоре?
– Думаю, мне лучше отвести его в номер, – говорит Джули. – Можешь остаться здесь и организовать нам пиццу?
– Конечно, детка. А какую вы хотите?
– Я буду простую. Думаю, с сыром и помидорами, «Маргариту», или как она здесь называется… А Люк всегда ел «Гавайскую», из «Края», с ветчиной и ананасом, закажи ему такую.
Люк качает головой.
– Ой, нет, погоди, – говорит она. – Он же недавно стал вегетарианцем. Закажи ему любой местный эквивалент «Вегетарианского пира». И купи у них бутылку «кока-колы» или «пепси», если они их продают, это выйдет дешевле, чем пользоваться автоматом в гостинице.
– Разве в пиццерии продают напитки?
– Да, – говорит Джули. – Мы в «Крае» продавали обед на вынос – две средних размеров пиццы, чесночный хлеб с сыром и литровая бутылка «пепси», за все 9 фунтов 99 пенсов. Все пиццерии так делают, а значит, продают «пепси» или «кока-колу». Вот деньги, держи.
Джули отдает Шарлотте последние деньги из своего кошелька.
– Можно одолжить твой телефон? – спрашивает Шарлотта. – Пока я жду, мне нужно кое-куда позвонить.
Люк входит в лифт. Для него это все равно что войти в какую-нибудь машину времени или космическую шлюпку. Конечно, он неоднократно видел лифты по ящику, но никогда не думал, что в один из них войдет. Он даже не был уверен, существуют ли они на самом деле или их просто выдумали сценаристы телекомпаний, как будто во всех драмах и комедиях, которые он смотрел, речь шла об отдаленном будущем, полном всяких невероятных изобретений, существующих только в стране телевидения, потому что в реальном мире до них еще никто не додумался.
– Ты как, в порядке? – спрашивает Джули.
Люк кивает:
– Вполне. Это на самом деле лифт?
– Да. Мы можем подняться по лестнице, если хочешь, – говорит Джули вроде как с надеждой в голосе.
Люк думает о лестницах Эшера, и они ему кажутся не более странными, чем лифт.
– А какая разница? – спрашивает он.
– Ну, подниматься по лестнице – это гораздо дольше, и мы можем на ней с кем-нибудь встретиться, и там будет пыль и все такое. Лифт поднимет нас за минуту. Но я ничего не имею против лестницы. И вообще, я не так уж обожаю лифты.
– Лифт – нормально. Если только…
– Что?
– Если ты боишься…
– Пытаюсь не бояться. Давай.
Люк входит в лифт вместе с Джули и ждет. Это и вправду похоже на космическое путешествие. Джули нажимает кнопку на панели, двери закрываются. Люк сам не знает, чего ждать – может, чего-то похожего на движение фургона, – но когда лифт начинает подниматься, он чувствует головокружение, потом тошноту, потом ужас.
– О боже. Останови его, – говорит он Джули.
– Люк? Что не так?
– Пусть он перестанет… О господи…
Лифт останавливается, двери открываются. Джули выходит. Люк хочет выйти за ней, но ноги почему-то не слушаются. Когда она оборачивается – вероятно, чтобы посмотреть, куда он пропал, – двери закрываются снова.
– Помоги мне! – кричит он ей изнутри.
– Нажми кнопку, отрывающую двери, – говорит она.
