успокаивался. Уговаривал себя, что всё ещё не потеряно, что у меня ещё есть еда прямо тут, со мной, есть ракетница. А на корабле огромные запасы пищи, особенно для меня одного, и нога моя, наверное, уже срослась, просто не стоит торопиться снимать шину…
И когда я уже почти уговорил себя, успокоил, примирил с новой реальностью, пришло вдруг откуда-то понимание, что теперь мне не нужен позывной. Не нужно имя. Потому что теперь и в этом корабле, и на весь обозримый космос вокруг - я остался один.
Один
-Координатор?
Это было что-то новенькое. Я и забыл, когда в последний раз слышал ассистента. Кажется, ещё до того, как спустился в шахту и обнаружил, что трупа самки там нет… А может и того раньше. Неужели…
Сердце забилось как от бега. Или от страха… Радость — это тоже стресс, только с другим знаком. Так что сейчас я испытывал стресс и очень сильный. Он заговорил со мной, значит… Значит…
В конце-концов, она была тяжело ранена. А ещё, была одна, так что… Неужели всё? Неужели я победил?
-Да! Да, ассистент, я тебя слушаю.
-Я связался с вами, чтобы напомнить, что вы не употребляли пищу уже почти двое суток.
Что?
-Это может быть вредно для вашей работоспособности, - продолжал он равнодушно. - При том, что ваш рацион при вас и вы можете его употребить без ущерба для здоровья.
Вот же сука. Я посмотрел на сумку. Да, там были какие-то минимальные припасы.
-Это всё, что ты хотел мне сказать?
Он промолчал.
-Ты теперь моя нянечка? Заботливая мамулечка?
Молчание.
-Когда будет холодно — попросишь надеть шапку? А? Пидор ёбаный. Уёбок. Психопат. Тварь железная.
Я завёлся. Начал орать на него, материться, оскорблять. Я показывал неприличные жесты, хотя не знал, где именно тут камеры… Я орал на него, но ассистент не реагировал.
Я спрашивал, зачем он вообще вышел на связь, спрашивал, заботится ли он так же о самке, спрашивал, не поебать ли ему на меня и на неё. Но он опять замолчал.
***
Ассистент не только напомнил мне про еду, он меня разбудил, вывел из апатичного состояния, в котором я мог спокойно спать в полутора шагах от собственного дерьма.
Говорят только с равными. Если он говорит со мной, значит я ещё очень много значу в этом противостоянии. Он ещё рассчитывает увезти меня домой. Что же… надо дать ему такую возможность.
Первым делом я вернулся в каюты. Чистота — залог здоровья. И физического и душевного. Я шёл туда уверенно, с костылем в одной руке и ракетницей в другой. Я был максимально осторожен на поворотах, предельно внимателен на лестницах. Наверное, это ей повезло, что мы не пересеклись в тот день. Я снял все три предохранителя с ракетницы и нёс её так, не выпуская из рук и не убирая.
В каюте первым делом снял шину. Хотел ещё там, в техничке, но подумал, что если что-то пойдёт не так… лучше в каюте.
В нос ударил немного неприятный запах немытого тела, кожа была даже на вид неестественно мягкой, а сама нога немного тоньше здоровой. Я с брезгливостью, словно чью-то чужую, потрогал голень. Кожа, понежневшая под повязками и отвыкшая от тактильных ощущений, воспринимала касание странно. Рука спустилась ниже, к шраму, уже затянувшемуся, но не до конца зажившему.
Я сел на кровати и опустил на пол сперва здоровую ногу, потом, помешкав, и сломанную. Это было непривычно, но очень радостно.
Я встал, перенеся почти весь вес на здоровую ногу. Потом выровнялся. Сделал шаг, другой. Держался ещё неуверенно, но изнутри меня распирало. Я хожу. Я снова хожу. Сам. Без опоры. Без костыля.
Она гонится за мной? Ха! Я сам её догоню и убью, грохну как бессловесную скотину. Я сделаю с ней всё, что она сделала с ребятами. А потом брошу в холодильник, не поленюсь, чтобы дома её изучали и препарировали.
Я шёл всё увереннее, тело вспоминало, как это, ходить на двух ногах. Штанина, всё ещё растянутая за несколько месяцев шиной, медленно принимала нормальный размер… Прекрасно, ещё и красавчиком буду. Я взял ракетницу и направился к двери. Мне хотелось продлить этот момент торжества, ощутить себя хозяином корабля. Не жертвой, а охотником.
Но до двери я не дошёл. В какой-то момент я шагнул слишком уверенно, ощутил в ноге резкую боль, она подкосилась и я упал, чудом не нажав на спуск.
***
Ночью я опять слушал тишину. Слушать тишину, смотря в темноту. Летя в пустоте.
Но мы даже не летели. Иногда начинал гудеть реактор, далеко,
