Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
еще один выживший из Кожница, побывавший в Горчицком лагере, подтверждает, что эти два человека бежали из Треблинки и добрались до Горчицкого лагеря, чтобы сообщить обо всем случившемся. Когда немцы эвакуировали Горчицкий, Байер был отправлен в лагерь принудительного труда в Пёнках. (Прим. соавт.)
51
Хамейра Зальцберг так описывает отправку из Горчицкого: «Одним погожим осенним днем… [немецкий] жандарм заявился к нам, приказал прекратить работу и выстроиться в ряды. Маленький сын Йисроэла Тененбойма недостаточно быстро встал в строй, и этот представитель “расы господ” безжалостно избил его. Глаза мальчика остекленели, он начал терять сознание, поэтому кричал все тише. По приказу жандарма мы направились в лагерь. По пути немец увидел, как еврей выходит из дома крестьянина. Скорее всего… он зашел купить что‐нибудь из еды… Жандарм выхватил револьвер и немедленно застрелил еврея за его ужасное преступление. Убитым был Фриц Розен… На плацу лагеря нас построили и снова пересчитали. Вдруг один еврей сделал шаг назад и побежал. Жандармы и их помощники бросились за ним. На мгновение они исчезали за деревьями. Раздались несколько выстрелов, еврей упал замертво. Это был сын Моте Шварцберга. Нам дали десять минут на сборы. К нашему возмущению и огорчению, почти половину добра пришлось бросить. Через несколько месяцев нам предстояло осознать тот факт, что майка или вообще какой‐то предмет одежды представляет собой невероятную ценность. Нас выстроили в четыре ряда и повели к разбитой главной дороге, где стояли большие грузовые машины. Во время двухкилометрового марша до шоссе нас охраняли польские надсмотрщики. Многие воспользовались этой возможностью и бежали… Поляки никак нам не помогали. Напротив, они кричали: «Ja poviem!» – что значит: «Я донесу на тебя!» Вы спросите: «Куда было там бежать?» Вокруг враги… Мы проезжали через наш город. Это была последняя возможность мельком увидеть места, где родились мы, и наши родители, и наши деды и бабушки. С глубокой тоской и грустью смотрели мы на пустые и осиротевшие еврейские дома и лавки». Chaim Meyer Salzberg, “Frightful Days and Years,” Memorial Book of Kozienice, pp. 589–590. (Прим. соавт.)
52
В оригинале использован глагол pished, вероятно, представляющий собой образец «идишского английского» («Yinglish») Ленга-старшего, о котором упоминает в предисловии его сын Скотт: к идишской глагольной основе присоединено английское окончание. (Прим. пер.)
53
Блокэльтестер (нем. Blockältester) – старший по блоку. (Прим. пер.)
54
Шютц (нем. Schutz сокр. от Schutzmannschaften – «охранные команды») – коллаборационистские вспомогательные силы местных полицейских на территории Восточной Европы, оккупированной нацистской Германией. К концу 1942 года шютцманшафты разрослись, по некоторым оценкам, до 300 тысяч человек. В них входили мобильные подразделения, занимавшиеся борьбой с партизанами и принимавшие участие в массовых убийствах. Они составляли примерно треть от общего числа команд. Остальные служили в качестве охранников и полицейских в немецких лагерях и оккупированных населенных пунктах. Повсеместно число шютцей сильно превосходило количество эквивалентного немецкого персонала (в большинстве случаев соотношение немцев и местных охранников составляло примерно один к десяти). Richard Brietman, Himmler’s Police Auxiliaries in the Occupied Soviet Territories, Simon Wiesenthal Center Annual (7), 1990. Arad Yizhak, The Holocaust in the Soviet Union, University of Nebraska Press, 2009, pp. 107–108. Martin Dean, Collaboration in the Holocaust: Crimes of the Local Police in Belorussia and Ukraine, 1941–44, Palgrave Macmillan, 2003, p. 60. (Прим. соавт.)
55
Приведу свидетельство из еще одного источника. Еврей-дантист, работавший врачом в Волянуве, вспоминает в своих письменных показаниях, данных в 1945 году: «…утром 21 октября рабочий отдел приказал, чтобы все заключенные вернулись с работ в лагерь… В три часа инспектор Руббе [офицер люфтваффе, большой начальник в Волянуве] и [лагерфюрер] Бартман устроили “отбор”. Все, кто был плохо одет, слаб, бледен, стар, небрит, а также дети, были отведены в отдельное место. К ним приставили охрану из вооруженных поляков… Всего их было около ста – мужчин, женщин и детей. В три пятнадцать на грузовике приехали двадцать украинцев-эсэсовцев… Через две минуты они начали расстрел, и за четверть часа все сто человек были казнены на глазах у остальных семисот заключенных. По приказу инспектора Руббе двадцать больных из лазарета доставили туда же и расстреляли. После этого Бартман и Банах [неустановленное лицо, возможно, Йенс Банах, офицер полиции. – Прим. пер.)] лично осмотрели тела убитых и изъяли 75 тысяч злотых, золотые часы и другие ценные вещи. Трупы были захоронены в двух общих могилах». Afdif avit of Wolanov Prisoner – Jersey Gelnikier, June 17, 1945, sworn in the presence of Reginald C. Borroughs, First Lieutenant Infantry, Investigator War Crimes Branch, JA Section, US Seventh Army. (Прим. соавт.)
56
В Волянуве горячий душ был предусмотрен раз в неделю – в пятницу или субботу. (Прим. соавт.)
57
Фарихт (идиш) – «сумасшедший». (Прим. пер.)
58
Русское междометие «ой» имеет значение реакции на мелкую неприятность. В идише аналогичное по звучанию междометие означает скорее горе, трагедию. (Прим. пер.)
59
Дрек (идиш, нем.) – «дерьмо». (Прим. пер.)
60
Chaim Meyer Salzberg, Frightful Days and Years, Memorial Book of Kozienice, pp. 590–91. (Прим. соавт.)
61
Приведу свидетельства из других источников: «10 октября 1942 года я был назначен врачом лагеря… В тот же день меня вызвал инспектор Руббе и сказал, что из-за большого числа больных с температурой необходимо устроить лазарет, а нас обязали ежедневно докладывать о количестве пациентов. [Позже] у меня самого температура поднялась до 40 градусов, [появились] тифозные пятна [в горле], но, несмотря на это, я оставался на работе и каждое утро докладывал Руббе». Affidavit of Wolanov prisoner – Jersey Gelnikier, June 17, 1945, sworn in the presence of Reginald C. Borroughs, First Lieutenant Infantry, Investigator War Crimes Branch, JA Section, US Seventh Army. http://digital-collections.ww2.fsu.edu/scripto/ scripto/diff/324/765/0/10774/10775. Хамейра Зальцберг так рассказывает об этом: «В 1943 году в лагере разразилась эпидемия тифа, и почти все уроженцы Кожница “сплясали на свадьбе” (в смысле, заразились этой болезнью). Мы боялись доложить, что больны, [из опасения] расстрела. Каждое утро в строю было полным-полно заключенных с высокой температурой, с трудом державшихся на ногах. Однажды я работал рядом с Якеле Шпигелем. Он буквально пылал
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
