форме, купленной на Алтаре, кто-то прицепил смешные эполеты, с нарисованными от руки крупными звёздами. Правда, за плечом у незнакомца висела и очень даже настоящая винтовка, и наша любимая «дура». А на поясе виднелся револьвер.
И, кстати, нашему появлению этот тип совершенно не удивился! Сразу же залопотал что-то приветственное. Жаль, мы ни слова не поняли…
И тогда он заговорил на другом языке, который снова оказался нам непонятен. Одна лишь Нантле внимательно слушала незнакомца, наклонив голову на бок. А затем что-то у него спросила и, получив ответ, принялась быстро объяснять Хир-Си.
— Этого человека зовут Ингве, — перевёл нам здоровяк. — Он был генералом в армии Лсихулу, пока местные не подняли мятеж против вождя. Хотел дождаться, когда роботы уничтожат лагерь, а потом уходить к нам в Алтарное, чтобы принести печальные вести. А тут прилетело задание на отключение Алтаря. Он согласился, но в одиночку у него нет шансов его выполнить.
Хир-Си посмотрел на жену, та повернулась к генералу Ингве и что-то спросила. Тот охотно и подробно ответил, а мы получили перевод:
— Ингве сказал СИПИНу, что у него не получится. А потом СИПИН сообщил ему, что скоро приедет группа из Алтарного, которая займётся проблемой.
— Если что, это не я! — подал голос наш СИПИН. — У них свой.
— Он дожидался и высматривал нас, поэтому давно заметил фургон, — продолжил переводить Хир-Си. — И хотел бы присоединиться, чтобы помочь с Алтарём. А потом вместе с нами вернуться в расположение русской армии.
В итоге расспросы Ингве затянулись: переводить-то пришлось через двух человек. Зато, пока мы общались с генералом, наши бойцы успели разбить лагерь и подготовить всё ко сну.
Огонь разводить не стали, чтобы нас не обнаружили зулусы. В темноте мы продолжали слушать долгий и печальный рассказ генерала. И о последних днях жизни Лсихулу, и о военных победах и неудачах зулусов…
Суть рассказа сводилась к тому, что поначалу наши союзники были успешны. Армия атаковала роботов, подбираясь всё ближе и ближе к станции. Но когда огромный остов уже можно было разглядеть сквозь редколесье — появился тот, кого они называли то железным человеком, то киборгом, то огнежопом.
По слухам, кто-то из японцев, присоединившихся к зулусам, опознал в нём Мураяму. Но утверждать, что это именно он, никто не решился. Уж слишком много на этом киборге было навешано металла, чтобы его с гарантией опознать.
Так или иначе, с его появлением дела у зулусов пошли плохо. День за днём бойцов откидывали назад, обратно к их лагерю. И только когда удавалось выбить киборга, у них выдавалось несколько дней, чтобы теснить врагов.
Поражение шло за поражением, люди теряли доверие к Лсихулу. А тот только смеялся над заочными обвинениями, но ничего не менял. Впрочем, чего ещё ждать от психа? Даже Ингве признавал, что его обожаемый вождь был сильно не в себе.
А потом случился переворот… Сам генерал успел уйти и забрать с собой оружие. А вот вождь уйти не смог: его капсулу взорвали, набив в котелок пороха из патронов. И силы этого взрыва хватило, чтобы от капсулы почти ничего не осталось.
В тот день никто из зулусов воевать не пошёл. Они радовались и веселились всю ночь. А потом роботы пришли к ним сами… В ту ночь веселье перетекло в бойню, и сколько людей было убито — Ингве даже предположить не мог.
Каким-то чудом зулусы сумели не подпустить врага к капсулам. Но это было именно чудо. Враг отошёл сам, когда забрезжил рассвет. Сколько капсул было повреждено дронами-налётчиками, сколько времени уйдёт на восстановление… Этого Ингве тоже не мог сказать.
— Боюсь, это последние дни нашего сообщества! — признался он. — Сегодня днём они пытались выбрать нового вождя. Я наблюдал за этим. Но вождя так и не выбрали. Ночью роботы могут снова напасть. А люди не подготовились к обороне. Это конец. Но я досмотрю всё до конца…
Печальны были слова генерала. Но ещё печальнее было решение его бывших собратьев не отключать Большой Алтарь. Зулусы обиделись на весь мир. Обвиняли в своих поражениях СИПИНов, алтарновцев, роботов… И очень хотели отомстить.
Даже сейчас в их огромном лагере горели костры и шло какое-то истеричное веселье. Прямо как пир по время чумы. Люди понимали, что жить осталось недолго, потеряли надежду и веру… Но продолжали веселиться, пользуясь бесплатными поставками от СИПИНов.
— Их уничтожат ночью, — сделал вывод Грим. — Железный не стал сливать всю свою технику. Решил дождаться подкреплений. Сегодня или завтра ночью он нанесёт решающий удар. И нам надо быть наготове, чтобы вмешаться и отключить Большой Алтарь. В тылу оставим Ингве и Санька: пусть поддерживают стрельбой. Ну и нашего извозчика, естественно. Как только всё будет сделано, пусть увозит наших снайперов в лагерь. Чувствую, с этим железным человеком мы тоже кровью умоемся… И не один раз.
— А что делаем сейчас? — позёвывая, уточнил я.
— Сейчас все идём спать! — махнул рукой Грим. — Спать и набираться сил. Чую, скоро они нам понадобятся. Если нападут этой ночью, то придётся действовать без разведки, напролом. А ты сам понимаешь, что шансов у нас тогда будет куда меньше. Так что наша бодрость — залог успеха в рискованном мероприятии.
Спорить никто не стал, и вскоре все участники нашей авантюры пошли на боковую. Только генерал, успевший поспать ночью, и возница, которому не надо было участвовать в бою, следили за тем, чтобы наш лагерь не посетил какой-нибудь хищный зверь.
Но Ингве уверял, что такое вряд ли произойдёт. Зулусы выбили всю живность на многие километры вокруг, из-за чего охотничьи партии каждый раз уходили дальше и дальше в степь. Да и сами животные, изредка забредавшие сюда, старались не приближаться к лагерю.
Намаявшись за день, бойцы уснули почти мгновенно.
И всё же нам повезло. Эта ночь прошла спокойно.
Глава 26
Натурально, кровавая
Дневник Листова И. А.
Шестьсот девятый
