Затем началась практика. Шарка и Морра выходили во внутренний двор замка, скрытый от глаз посторонних. Они начали с самого простого для Шарки – Дара Меча, ее демонов.
– Важен зрительный контакт, – сообщила Морра. – Если кьенгар не видит то, что собирается заколдовать, то ничего не выйдет. Поэтому…
Это была не совсем правда: в последние годы Свортеку вовсе не обязательно было смотреть, что он творит. Но Морра не решалась врать напропалую. Вместо этого она вплетала в правду тонкие нити лжи и недоговоренности. С каждым днем Сиротки относились к ней все спокойнее, и Морра боялась потерять их расположение, споткнувшись на глупой лжи. Сначала нужно было узнать, что замышляет гетман, подобраться как можно ближе…
Во двор вышли Хроуст, Кирш, еще пара воевод и Дэйн, одетый с иголочки на манер егеря. Мелкий не отходил от Хроуста ни на шаг: его сделали символом обездоленных. Откуда-то Хроусту стала известна унизительная история о том, как немой брат стерег Шарку с ножом с тех пор, как их мать погибла, и он превратил ее в народное достояние. Дэйн носил историю гордо, наслаждаясь вниманием и почтением; из тихой тени знаменитой сестры он превратился в символ восстания и отмщения.
Самодовольный вид мальчика разозлил Морру. Зрители собрались в дальнем конце двора. Она повысила голос:
– Поэтому, если хотите преуспеть, позаботьтесь сделать для своего лучшего оружия шлем с крепким забралом!
Хроуст никак не отреагировал на ее наглость, но Кирш быстренько сделал себе какую-то пометку углем на клочке бумаги.
– Прекрати, Морра, – тихо произнесла Шарка, – никакое я не оружие.
– Конечно, Шарка. Не оружие, – легко согласилась Морра. – Давай лучше посмотрим на твоих демонов.
Они изучали их уже несколько дней подряд. Шарка послушно исполняла все, что приказывала Морра: меняла форму демонов, играла с количеством голов, лап и хвостов, заставляла то почти раствориться в воздухе, то расщепиться на несколько демонов поменьше. А Морра просто тянула время. В чудовищном виде демонов никакой пользы не было. Они служили лишь для устрашения: превратить отряд воинов в фарш могло и простое облако тьмы. Но Хроусту об этом знать необязательно…
В какой-то момент гетман сам включился в обучение:
– Как далеко они могут убежать от тебя?
Шарка приказала демону – аккуратному, похожему на волка с нормальной головой и четырьмя лапами, – отбежать в дальний конец двора, и тот послушно сделал это, не рассеявшись по пути. Но Хроусту этого было мало: он распорядился вывести Шарку и Морру за пределы Нити, чтобы не пугать жителей Тавора. Под палящим солнцем, в непривычной тишине скал Шарка снова отослала демона прочь, и сотканный из мрака волк начал терять очертания, пока не растворился.
– Примерно восемьдесят локтей, – подсчитал командир стрелков Петлич. Кирш снова записал что-то в свою бумажку.
– Хорошо, – пробормотал Хроуст, – а летать они умеют?
– Летать? – удивилась Шарка: ей никогда не приходило в голову попросить демона взлететь. Она сотворила очередного пса и принялась старательно лепить ему огромные крылья. Кривые и неуклюжие, они упали на землю, а в глазах демона появилось комичное недоумение.
Морра отвела взгляд. При виде этой крылатой твари трудно было не вспомнить других – изящных, хоть и зловещих воронов, которым Свортек, когда был в настроении, выписывал каждую жилку на перьях. Как тогда, в лесу, в ее груди забилась дурацкая надежда, что Свортек где-нибудь неподалеку; наблюдает за этим глупым спектаклем и презрительно усмехается тонкогубым ртом, глядя на старания несчастной дурехи… Покинет ли ее когда-нибудь его фантом? Сколько нужно времени, чтобы рана затянулась?
– Морра? – Шарка протянула руку и дотронулась до плеча баронессы. Та вздрогнула – к ней давно никто не прикасался, – и, опомнившись, выдавила:
– Шарка, твой гетман хочет, чтобы демон полетал. Не расстраивать же его!
– Я устала, – призналась Шарка. – Я не знаю почему, но я ужасно устала.
– Это расплата за Дар. Он требует сил. Он не щадит никого и может легко тебя сожрать, если в тебе для него недостаточно мощи. Но ведь никому из твоих друзей это не важно, правда?
Лицо Шарки посерело, и Морра поняла, что хватила лишнего. Кажется, гетман не расслышал ее последних слов, он и его люди стояли далеко. «Соберись! – приказала она себе. – Слишком рано показывать им свое презрение. Ты даже не придумала еще, как с ними совладать».
Послышались тяжелые размашистые шаги. Взглянув на подошедшего, Морра едва сдержала стон облегчения. К ним направлялся Фубар, неся в руках флягу с водой и любимые Шаркины кнедлики. Девушка отвернулась от Морры – тоже с явной радостью – и широко улыбнулась Фубару, как старому другу. Тот разулыбался в ответ. На Морру он, казалось, даже не обратил внимания, но она поняла: наконец-то впервые за долгое время и ее посетила удача.
Фубар сдружился с Шаркой после того самого ночного разговора о братьях. При любом удобном случае он теперь таскался за Шаркой и Моррой и развлекал их болтовней, чем вызывал негодование остальных жителей Тавора, для которых каждая секунда с Хранительницей Дара была на вес золота. Он даже напрашивался сидеть на уроках вместо Тарры, на что получил решительный отказ. Но потом Морра настояла, чтобы он таскал книги из библиотеки, раз уж Тарра должен пристально наблюдать за занятиями и не отходить ни на шаг. Шарка читать не умела, но Морра показывала ей картинки в книгах и для этого составляла длинные списки нужных фолиантов.
Вскоре Шарка поняла: наверное, в Фубаре снова проснулись чувства к Морре. Во всяком случае, глаза его ярко горели, на губах играла улыбка, и он носил в перебинтованных руках стопки тяжелых книг с такой радостью, будто нашел свое предназначение. Но, когда об этом узнал Латерфольт, Фубар исчез из библиотеки. Его перевели в кузню, где его рукам нашли другое применение. Зато в тот день, когда Фубар не явился в библиотеку, егермейстер сам почтил занятие своим присутствием.
– Обещаю, что не буду вам сильно мешать, – заверил он. – Просто хотел посмотреть, как идут дела у Хранительницы и баронессы.
Поймав его усталую улыбку, Шарка с трудом поборола в себе желание броситься ему на шею и зарыться лицом в его жесткую гриву. Латерфольт выглядел так, словно не спал несколько ночей.
– Дела идут хорошо, егермейстер, – холодно заявила Морра. – Может, ты позволишь нам к ним вернуться?
Латерфольт подошел к ее столу и взял верхнюю книгу из принесенной Фубаром стопки:
– «Магические грибы Аллурии и настойки из них для нищих разумом и духом»? – удивленно прочитал он название. Морра тут же выхватила книгу у него из рук. – Ты уверена, что именно это нужно Шарке?
– А что ей надо? «Убийства, расчленение, повешенье и пытки для всех, кому не нравится Ян Хроуст?»
Латерфольт промолчал, повернулся к ней спиной и склонился к Шарке.
