решились, но, побултыхавшись в прибое пару часов, подобно созревшим кокосам, абстиненцией и интоксикацией с Мировым океаном поделились. В конечном счете победила молодость, и сил на обратную дорогу все ж таки хватило. Через три дня, окончательно поправив организмы, парни пришли к заключению, что новогодний праздник в экзотических условиях экваториальной Африки удался на славу, но все ж таки чего-то маленечко да не хватило. Дядя Лёша по понятной причине сообщил, что ему не хватает Галки и неплохо было бы еще и всю остальную родню пригласить. Слон утверждал, что ему не хватает морозного хруста снега под ногами, а Дмитрий настаивал на том, что за неимением салата «Оливье» считать новогодний праздник состоявшимся – это чистый абсурд и обструкция. Сошлись на том, что нужна елка. Сошлись и, ринувшись в суету повседневных будней, вспомнили про елку только к концу года, начало которого так замечательно встретили. И я вам больше скажу, они про нее, елку эту, не столько вспомнили, сколько с ней повстречались.
Глава 11
Случилось так, что во множестве действий и комбинаций, вытворяемых ими в нуждах пополнения собственных кошельков, некоторая часть вытворялась в содружестве с органами государственной власти. И сами органы эти, и люди, их возглавляющие, очень уважали кооперацию с белым человеком по причине чрезвычайной доходности таких мероприятий. Множество заезжего люда, лишь поверхностно рассмотрев кажущуюся медлительность и безобидность местных властей предержащих, совершало одну и ту же ошибку, полагая, что небольшая взятка в несколько тысяч долларов позволит экспроприировать половину недр страны и начать обогащаться прямо с самого утра следующего дня. И это только до обеда! И что вторую половину недр уже потом, после обеда, можно будет так же неспешно и так же задешево прикупить в свое удовольствие и частное пользование. Наивная простота!
Коррумпированность местных чиновников с лихвой дополнялась невероятной леностью и космических масштабов вороватостью этих самых чиновников. Отвечая на любой, даже самый нелепый вопрос будущего «властителя природных богатств» одним единственным словом «можно», министр какой-нибудь или председатель ну очень важного комитета при ганском правительстве улыбался при этом широченной улыбкой обаятельного простачка.
– А можно нам весь воздух в Гане на сто лет в аренду взять?
– Мо-о-о-ожна!
– А можно мы всю пресную воду, всё золото и все кокосы себе заберем?
– Мо-о-о-ожна!
– А можно сюда мой дядя приедет, вашим королем себя назначит и без визы жить станет?
– Да мо-о-о-о-ожна! Мо-о-о-о-о-ожна-а-а-а-а!
Разрешит, во внутренний карман пиджака «котлетку» из баксов, от взяткодателя загребущего полученную, нежно уложит и все нужные бумаги пообещает всенепременно прямо завтра и подписать. А сегодня он их подписать ну никак не может, потому как у него срочная встреча с президентом, а потом обед. Обед в ганских присутственных местах – это вообще отдельная история. Дело в том, что точные временные параметры этой части распорядка, по всей видимости, являлись величайшей государственной тайной, потому как выяснить, в какое именно время обеденный перерыв в Министерстве землепользования или, допустим, в Центральном банке, не представлялось возможным абсолютно. А на вопрос к любому, пробегающему мимо вас служке: «В котором часу у вас тут обед?», сей пробегающий замирал на пару секунд, мечтательно закатывал глаза и мычал себе под нос: «М-м-м-м! Обе-е-е-ед…» А потом, вернувшись в себя, сообщал, что обед уже вот прямо сейчас, и убегал в неведомом направлении, более не тратя на вас ни мгновения. Видимо, очень хотел кушать. И вот ведь что интересно, такой ответ и такая реакция не зависели от точного времени суток и дня недели. У вас всегда был шанс наткнуться на обед хоть в час пополудни, хоть в три часа, а то и в девять часов утра. Другая особенность обеденного перерыва ганского чиновничества – его продолжительность. Здесь разночтений и неточностей быть не может, поскольку продолжительность эта была закреплена в законе о государственной службе. Некогда законотворцы, сами чиновниками являющиеся, решили, что важный государственный муж при удовлетворении первичной потребности всего в час никак уложиться не сможет. И то верно, ну не собачка же он торопливая, чтоб из миски быстренько посерпать и бежать куда-то сломя голову. Не птичка какая легкомысленная, которая за две минуты от пуза наклеваться может. Тут процесс должен быть. А сколько времени на такой процесс уважаемому чиновнику потребно, чтоб не как собачка или птаха несмышленая, в этом и есть самый главный вопрос. Ну и вот, для решения такого непростого вопроса однажды даже научный совет собрали. Диетологов наприглашали всяческих, рестораторов, хорошо размеры своих блюд знающих, и даже один седенький старичок пришел, вроде как доктор наук. Каких, правда, наук, так у него и не выяснили, но на всякий случай решили, что медицинских, и стали совет держать, в какое время уважаемый человек в сытный и пользительный для здоровья обед уложиться может. Выяснили, что для полноценного процесса принятия и переваривания пищи два часа – это в самый раз то, что нужно отцам ганской демократии. Ну а дальше, чтоб никому и в голову с этим спорить не пришло, продолжительность начальственного обеда в законе, как в граните, высекли. Так и прописали: «Сим параграфом закрепляется, что всякий муж, каковой на ниве народного служения и тяжелой стезе государственной службы здоровье свое и даже самое живот свой кладет, ежедневно от таковых мук на обед отвлекаться обязан. А обеду сему, потому как факт ганской наукой подтвержден, продолжительность в ЧЕТЫРЕ часа назначить. И время, на долгий путь до мест вкушения потраченное, к оным часам ни в коем случае не присовокуплять и считать таковое на благо народа потраченным». В общем, как ты в присутствие не приди, а обязательно на обед наткнешься и нужного тебе визави на рабочем месте вряд ли застанешь. Удобно очень.
Ну так и вот. Раздухарится, бывало, очередной освоитель земель африканских, откуда-нибудь из Голландии или Германии приехав, обрадуется, что по цене мопеда половину Западной Африки прикупить может, отдаст тот мопед в виде зеленых франклинов улыбчивому министру и станет завтрашнего дня для подписания контрактов всех его дожидаться. Ну вот только ни на завтра, ни на послезавтра, ни через неделю на подписание договора его не зовут, а встретиться с министром у бедолаги никак не получается, потому как тот все время на обеде. Правда, через некоторое время к несчастному в коридоре другой индивид в костюме и с лоснящейся физией подойдет и участливо его кручиной поинтересуется. А суть узнав, сокрушаться и печалиться станет, потому как «Уважаемый белый господин, конечно же, зря от министра
