после обратного сальто. А еще через несколько мгновений меня «чуть было не воткнуло» в резиновый плот с «четырьмя пассажирами», мчавшийся по другой водяной горке! Судя по воплям, быстро затихшим за спиной, народ, внезапно увидевший мою тушку, пролетевшую над головами, пробрало куда сильнее меня. И это рассмешило. А приводнение в бассейн глубиной в десять метров расстроило – я бы с удовольствием продолжил столь захватывающие покатушки.
Впрочем, через минуту, когда в воду с радостным воплем грохнулась Софья, мне стало не до страданий: затормозив на полпути к дну и выплыв из облака воздушных пузырьков, Великая Княжна рванулась к поверхности, в хорошем темпе доплыла до меня, вынырнула и затараторила:
– Надень-я-не-цельный-а-раздельный-купальник-прилетела-бы-голой! Да-и-плевать-это-удовольствие-того-стоило!! Спасибо-спасибо-спасибо!!!
Абсолютно счастливый взгляд, румянец на «чужом» лице, улыбка в стиле «можно шире, но уши мешают» и несколько звонких поцелуев в щеки подняли и без того хорошее настроение, так что я не удержался от шутки:
– То ли еще будет! Если научишься верить Добрым Волшебникам…
– Я уже верю. Одному-единственному. И готова на любые безумства! – весело заявила она, вдохнула и опустила личико в воду, чтобы понаблюдать за всплытием Рыжей.
Фраза про безумства оказалась пророческой и, как вскоре выяснилось, описывала настроение всех пяти моих спутниц: полетав на этом аттракционе еще четырежды и нахватавшись адреналина, они рванули по всем остальным. В смысле, экстремальным. Причем Лада, Софья и Ольга неизменно выбирали сложность по самой верхней планке, а «соседки», чуть не плача от огорчения, довольствовались предпоследним уровнем. Хотя и он, бывало, продавливал покровы страдалиц на две трети. В результате за полтора часа, проведенных в аквапарке, мы успели испытать все «серьезные» водяные горки, попрыгали с вышек, покатались на искусственных волнах, поныряли в длину и в глубину, поплавали с дрессированными дельфинами и так далее. Но даже после такого буйного веселья выдержали график. То есть, точно в назначенный срок вернулись в раздевалку, ровно через десять минут вышли из нее в коридор, а еще через семь шагнули из лифта на крышу и поднялись на борт «Коршуна». А там разделились: Потапыч и Кайман остались во втором салоне, а мы следом прошли в первый, заперли дверь, попадали в свои кресла и придвинулись к иллюминаторам, за которыми стремительно проваливалось вниз здание, подсвеченное многоцветной ночной иллюминацией.
Увы, наш «конверт» относился к категории скоростных, поэтому эти огни очень быстро превратились в точку и потерялись среди огней огромного города. Ната и Саша расстроенно вздохнули, Оля заявила, что в следующий раз надо лететь куда-нибудь в Хабаровск, чтобы и оторваться до потери пульса, и попариться, и понежиться в джакузи, а Лада философски пожала плечами:
– Что за проблема? Радуйте Доброго Волшебника – и он порадует вас.
Софа, успевшая опустить спинку кресла в горизонталь, чтобы мне было удобнее убирать личину, задумчиво расфокусировала взгляд, на несколько мгновений ушла в себя, а затем посмотрела на экран комма и с какой-то детской надеждой во взгляде уставилась мне в глаза:
– Добрый Волшебник, порадуй меня, пожалуйста, еще одним чудом…
* * *
…На крышу «Эпсилона», самого раскрученного молодежного ночного клуба Ялты, мы приземлились в четыре с минутами ночи. Не без труда миновав кордон из напрочь замотанных охранников, спустились на лифте на первый этаж, пересекли фойе, ввалились в центральный зал и потеряли дар речи. Нет, о том, что в этом заведении должно было выступать супермодное трио «Грация», мы вычитали еще во время выбора места отрыва, но были уверены, что концерт, начавшийся в час, закончится еще до нашего прилета. Ага, как бы не так – на сцене продолжали петь и эротично изгибаться три полураздетые девицы, дважды выигрывавшие ежегодный конкурс «Золотой голос Империи», а все остальное помещение, включая зону отдыха, подступы к барам и декоративные балкончики на стенах, было забито буйствующими фанатами! У меня мгновенно испортилось настроение: да, я действительно хотел порадовать Софью очередным «чудом», но в то же время прекрасно понимал, что в такой толпе физически невозможно обеспечить необходимый уровень безопасности охраняемого лица. Как ни странно, эта мысль посетила и Черную Мамбу. Оглядев лес рук, вскинутых к потолку, она развернулась на месте, поймала мой взгляд и, «мерцая» под мерцание лазерной светотехники, то и дело вспарывающее темноту, грустно улыбнулась. Услышать ее монолог под грохот мощнейшей акустики было нереально, но я как-то умудрился собрать воедино те обрывки слов, которые прочитал по губам во время разноцветных вспышек, добавил к ним объяснения, запавшие в память, и мысленно вздохнул: эта женщина, ни разу в жизни не отдыхавшая в увеселительных заведениях для «обычных смертных», была готова наступить на горло собственным мечтам и покинуть клуб! «С раннего детства я безропотно подчинялась правилам поведения особ Императорской крови и делала только то, что должно… – услужливо напомнила память формулировку ее просьбы порадовать очередным чудом. – К примеру, перед тем, как загулять с „Миражами“, всегда обсуждала намечающееся веселье с Конвойными и в процессе урезала свои желания как бы не вдвое. Точно в таком же режиме буду отдыхать и в будущем, ибо понимаю, что все эти требования появились отнюдь не на пустом месте. Но сегодня, в день возвращения к нормальной жизни, хочу почувствовать себя самой обычной женщиной – зайти в первое попавшееся увеселительное заведение, выпить хотя бы один-единственный алкогольный коктейль, полчасика потанцевать так, как хочется, а не „как надо“, и пофлиртовать с каким-нибудь красавчиком. Просто так, ради спортивного интереса. При этом я ничем не рискую, ведь ни одному из заинтересованных лиц и в голову не придет искать меня в ночных клубах хотя бы из-за того, что такие поступки не в моем стиле. Нет смысла напрягаться и из-за возможного доступа этих самых заинтересованных лиц к полицейской СРЛ: в ее базе данных еще нет ни новых пропорций моего тела, ни особенностей пластики, ни личины. В общем, я хочу провести эту ночь по-настоящему весело. Дело за тобой…» Само собой, я заколебался. Представил несколько вполне вероятных негативных вариантов завершения «веселья» в «Эпсилоне», придумал аж два способа моральной компенсации для Софьи, выбрал чуть более приятный и… краем глаза заметил ожесточенную жестикуляцию Каймана, стоявшего за ее спиной. Врубившись в смысл нехитрой последовательности жестов, перевел взгляд на Потапыча, дождался подтверждающего кивка и задумался. В смысле, подсчитал, какую суммарную мощность атаки должны выдать потенциальные злоумышленники, чтобы продавить девять слоев воздушной пелены и покров мастера-«пятерки», пришел к выводу, что наши шансы нарваться на действительно серьезные проблемы исчезающе малы, и дал команду выдвигаться в направлении сцены. О том, что танцы под защитой пелены
