Даша, вскинув голову, посмотрела в небо. Она до ужаса хотела ещё ребёнка, но Кассандр был против. Все его объяснения Даша считала надуманными, нелепыми и оттого ужасно злилась, обижалась на любимого.
– Триединый, – выдохнул Кассандр в это время, глядя на спину удаляющееся Дарьи. – Ну как ей ещё объяснить?
Бёдра молодой женщины покачивались в такт движению и у Кассандра только от мысли, что он сожмёт ладонями обольстительные дольки ягодиц, со всей страстью насадит на себя любимую, всё нутро сворачивало узлом. Не сводя взгляда от соблазнительных изгибов Даши, Кассандр растеряв все связные мысли, двинулся следом.
Разговор о детях у них каждый раз заканчивался ссорой. Как только дочери исполнилось пять лет, Дарья постоянно поднимала эту тему. Кассандр сначала пытался объяснить Даше, донести, что ещё рано, что стоит повременить, подождать пока их малышка подрастёт. Но потом признался, что не хочет рисковать жизнью Даши. Слишком глубоко проник ужас рождения дочери в память Кассандра. Страх потерять любимую, воспоминания через какую боль, физические страдания она прошла, чтобы родить малышку, Кассандр не мог забыть. Он тогда, пропуская через себя, впечатал в память каждую нотку её боли, каждый её мучительный стон. И вновь пойти на зачатие ребёнка не хотел, не мог, боялся…
Но вот проблема – в последнее время Даша после этих разговоров начала отдаляться от него. Намеренно окружала себя стеной отчуждения, закрывала все свои эмоции, и это сводило Кассандра с ума.
Даша, тяжело вздохнув, решила подойти ближе к накатывающим на берег волнам, как вдруг её ноги оторвались от земли и сильные руки любимого прижали к себе.
– Пусти! – ударила Кассандра кулачком в грудь, при этом пытаясь вывернуться.
Дала понять, что не намерена так быстро и легко сменять гнев на милость.
– Никогда, – выдохнул ассианец, направляясь с драгоценной ношей обратно к расстеленному пледу и опустив любимую на него, навис сверху.
– Я…
– Не говори ничего, Кас, – прервала его Даша, обхватывая лицо Кассандра ладонями: – просто поцелуй, – попросила едва слышно, проникновенно заглядывая ему в глаза.
Больше не медля ни секунды, Кассандр обрушился на губы любимой. Он целовал так страстно, жарко, что вскоре Даша начала стонать и нетерпеливо ёрзать под ним. Но Кассандр не спешил. Одним движением стянув с любимой платье паутинку, жалящими поцелуями спустился вниз по шее, к груди, лаская бусины сосков, наслаждаясь их твёрдостью.
– Кас… – задыхаясь от желания, стонала Даша, ещё больше раскрываясь под любимым, показывая, что уже давно готова. – Пожалуйста… прошу тебя, – металась, сжимая в кулаках ткань пледа.
Кассандр не внимая просьбам Даши, поцелуями спустился ниже, осыпав лаской живот любимой, кружа пальцами вокруг набухшего узелка клитора. И когда Дарья попыталась притянуть его к себе, захватил женские запястья в плен, обрушиваясь губами на нежную плоть.
Дарья, широко раскинув бёдра, вскидывалась вверх, всхлипывая, выгибалась, металась по пледу, чувствуя, что её вот-вот накроет ярчайшим наслаждением. И когда пальцы Кассандра погрузились в её тело, ритмично двигаясь внутри, вцепившись в плечи Кассандра, закричала, содрогаясь от яркого оргазма.
Любовь, благодарность, нежность – смешались в ядреном коктейле, окрыляя душу, которая звенела, пела от счастья. Отдышавшись, Даша повернулась в объятиях любимого, который прилёг рядом, и потянулась к его губам. Ей так хотелось вернуть, подарить ему такое же наслаждение, что испытала сама. А ещё слиться с ним в единое, почувствовать сладкую наполненность внутри.
– Кас, любимый, – Дарья осыпала лицо мужа поцелуями, спускаясь ниже и одновременно лаская его плоть рукой.
Предвкушающе улыбнулась, когда член мужа напряжённо дернулся в её ладони и, услышав протяжный выдох Кассандра сквозь стиснутые зубы, оседлала его сверху, чтобы принять в себя. Но не успела. Одним движением Кассандр перевернул Дашу на бок и прижал спиной к своей груди.
– Отдохни, родная, а потом выпьем вина, – Кассандр попытался переключить внимание Даши, но почувствовал как она, замерев, застыла.
Тихий всхлип ударил по его самообладанию огненным хлыстом. Каждая слезинка любимой была настоящим испытанием для психики ассианца.
– Милая, Дашуня, ну что ты? – Кассандр попытался повернуть её к себе, утешить, но Дарья яростно вывернувшись из его объятий, вскочила, хватая платье, натягивая его на себя.
– Да иди ты, знаешь куда? – всхлипывая, бросила ему, зло стирая влажные дорожки со щёк. – Не подходи ко мне, понятно? Ты… – всхлипнув, Дарья побежала в сторону скалы, но не успела завернуть за выступ, как была поймана и быстро перемещена обратно к расстеленному пледу.
– Пусти! Отпусти, я сказала! Ненавижу тебя! – выкрикивая, Даша извивалась, пыталась вырваться и колотила любимого куда придётся.
Охнув опрокинутая на плед, задохнулась от яростного поцелуя Кассандра, который обрушился на её губы.
– Ненавидишь? – спросил, кусая её за нижнюю губу.
Одним рывком ассианец вздёрнул подол платья вверх, вклиниваясь между бёдер любимой, и резким толчком проник в вожделенное, жаждущее лоно.
– Ненавижу-у-у – выстонала Даша, выгибаясь в его руках, раскрываясь больше, чтобы полнее прочувствовать в себе любимого.
– Любишь? – прорычал Кассандр, – двигаясь резче, мощнее, вдалбливаясь в тело Дарьи и сатанея от испытываемого наслаждения.
– Нет, – замотала головой она, впиваясь ноготками в спину мужа и подмахивая ему бёдрами.
– Лжёшь, милая, – простонал Кассандр, наращивая темп. – Смотри на меня! – приказал, и стоило Даше распахнуть глаза, всхлипнуть от безумства ощущений, как Кассандр выгнулся и с протяжным, гортанным рыком рухнул в свой экстаз.
Несколько дней на островке бушевала буря страсти между Кассандром и Дарьей. Ассианец отступил, не мог больше противиться осаде жены и злость на самого себя, на упрямство Даши выплёскивал в сексе. Но это лишь служило пикантной ноткой в их яростном сплетенье тел, добавляя нечто новое, неизведанное, подогревая кровь.
Через седьмицу, вернувшись на Ареон, Даша с лёгкостью отпустила любимого на дежурство к куполу, а через пару дней рыдала на плече у Тисифоны.
– Ты не понимаешь, – всхлипывала, утирая слёзы: – я … ик… так хотела… я столько сил приложила. Ик… и ничего…
– Триединый, – вздыхала ассианка закатывая глаза.
За годы союза Дарьи и Кассандра, две такие разные по характеру и мировоззрению женщины сблизились, сдружились и очень часто, навещая друг друга, делились самым сокровенным. Вот и сейчас Даша поведала подруге, что её надежды рухнули, потому как утром она почувствовала недомогание, и это были отнюдь не вестники наступившей беременности, а женские дни.
– Сколько ты спала с Кассандром, прежде чем забеременела? Не седьмицу же? Сейчас главное – ты добилась своего, он отступил. У вас вся жизнь впереди, успеешь обзавестись не одним десятком малышей.
