дуги, которые защищая уязвимые точки, абсолютно не мешали как фронтальному, так и периферийному зрению, позволяя оценивать противника на любом расстоянии и с обеих сторон.
Саму голову и прикрывающий споровый мешок капюшон, венчала настоящая корона из переплетенных рогов, выпирающие во все стороны и по немногу загибающиеся назад, тем самым создавая дополнительный щит над уязвимым местом любого зараженного.
Тварь была матёрой! Матёрой и умной. Поскольку приближаясь к нам, она постепенно замедлялась и как бы принюхивалась. Остановившись от нас буквально в пятидесяти метрах, она пристально разглядывала мясных букашек что завместо того чтобы источать сладостный аромат страха и ужаса, отчего-то пребывали в предвкушении и азарте.
Сжимая в руках хитрые и подлые приблуды, плюющиеся маленькими, но болезненными кусочками железа, элитник знал, что для его костяной брони они не опаснее придорожного камеша. Его настораживало что его не боятся.
Кроме одной букашки, что пыталась не смотреть твари в глаза и сквозь тонкий слой решимости и безрассудства, все же пробивались тонкие побеги зарождавшейся паники и страха.
Элитник решив что-то, глухо рыкнул и позволяя осмотреть себя, совершил короткий прыжок, за раз покрывая метров двадцать.
В полёте раздался выстрел, на который он даже не обратил внимание.
Через миг, маленький кусочек железа глухо ударил в нагрудную пластину.
Приземлившись он ощутил как его тело странно одеревенело и стало быстро покрываться ледяной коркой, крайне быстро. Ледяной укол пришелся в районе груди. Боли не было, но была странность в другом. Насторожившись, он не услышал привычного стука своего сердца. Как перестал ощущать свои задние лапы. Даже хвост, и тот ему отказал. Сил не хватало ни на что. Даже просто сдвинуться с места. Даже выразить всему миру своё недовольство и гнев громогласным рыком, вселяющим ужас в души и плоть слабых букашек. Даже в этой малости ему отказало его тело.
Оно изменило ему.
Огромный исполин осознал что во всем виноваты мелкие букашки, что умудрились обмануть его. Из всего его могучего тела, продолжал жить лишь разум и глаза. Ах да, еще слух, который уловил новый выстрел, что злой иглой впился в ставшее вмиг чужим тело. Раздался взрыв и перед ним расцвёл пламенный цветок. На какой-то миг перед ним возник похожий на него "собрат". Правда был он из огня и братских чувств к нему явно не испытывал. Вспышка!
Теперь ему отказали даже глаза...
Он лежал на боку и не мог шевельнуть даже когтем.
Миг, и элитнику показалось что его сердце заработало вновь, мерным стуком отбивая привычную дробь, что сейчас разгонит мрак и даст возможность отомстить. Странно. Стук он слышал, но тело слушаться его не желало. Внезапно болезненный укол впился в его средоточие сути. Он даже не успел осознать что он умер.
Могучее тело не способно было даже на предсмертную агонию, настолько сковало его чужое коварство.
А мелкие букашки уже запустили свои жадные ручонки в святая святых, но поверженному гиганту уже было все равно.
Его ожидал покой и забвение. Покой которым он грезил всю свою долгую не жизнь...он ошибался во всем!
Даааа, в элите вскрывать споровый мешок - это дело не лёгкое. Чтобы вскрыть костяную защиту, пришлось помахать даже ломом. При чем как только он возник в моих руках, Ведьма даже внимания не обратила. Она впилась глазами в упокоенную тварь и ошалевшими глазами рассматривала как нас, так и наше ''не серьезное" на ее взгляд оружие.
Оледеневшая и обожженная туша, чуть кровила, а извечные враги: огонь и лёд, оставив свой извечный спор, кто же из них сильнее, выступили на этот раз союзным дуэтом.
Ледяная сфера не достигла споровика буквально полметра, проморозив внутренности элиты и ее сердце. А пламя обгрызло то, что не досталось льду. Зрелище было ужасным и отвратительным. Но уж лучше тварь, чем мы!
Я же истинным зрением наблюдал за буйством истекающих энергий, что сформировали зелёную сферу размером с не крупный персик.
Выждав положенное время я притянул в себя суть элиты и принялся поглощать столь необходимую мне для возвышения субстанцию.
На этот раз не было потери сознания, как не было и болевых ощущений. Так, легкий дискомфорт, во время которого, как выяснилось, я абсолютно не мог колдовать. Моя магия уснула!
До этого момента у меня не было возможности это проверить, так как я либо был истощен, после лотерейщика, либо без сознания, в случае с первой элитой.
Увы, из-за такой вот побочки, капюшон твари довелось вскрывать вручную. Но мы справились, благо лом я успел извлечь со склада.
О том что нас ожидало я знал заранее, но решил немного похулиганить и обратившись к "валькирии" предложил пари, что угадаю сколько жемчуга в элите.
На мой спич Борода неприлично заржал и посоветовал своей "зазнобе" не иметь каких либо дел с таким аферистом как я, особенно касающихся пари и потрохов.
Удивляться она уже не могла, поэтому просто кивнула и стала смотреть на извлекаемую добычу, для которой пришлось сперва снимать свою куртку и запихивать в нее, отдающее грибницей содержимое споровика.
Элитник порадовал изрядно. Две красные жемчужины. Об обилии прочего хабара, я даже не упоминаю, даже не считали.
Вручив крёстному и девушке по "красненькой" я предложил им немедленно употребить столь нужное каждому имунному средство для "прокачки" себя любимых. Борода конечно же начал мне рассказывать о чести, дружбе, правде и прочих высоких материях, но услышав что это такой себе свадебный подарок, смутился и стал что-то мямлить что это слишком и все такое.
- Ты не собираешься делать своей подруге предложение? - играя чуточку грязно, зашел я с беспроигрышного козыря. На что получил полные слёз глаза его зазнобы и жаркое уверение что не в жизь, что вот как только так сразу и ваще - хоть щаз готов!
Подловив его на исключительном признании, я взял жемчуг и голосом священнослужителя принялся вещать:
- Дама и господин! В этот знаменательный день, мы собрались на этой Стиксом забытой дороге, в окружении дохлых муров и трупов матёрых зараженных, что были столь любезны предоставить будущим молодоженам исключительные атрибуты их желаний, чувств и стремлений! Так примите же эти красные жемчужины, что пылают исключительным светом вашей любви, чтобы воссоеденить два пылающих сердца, долгое время блуждавшие во тьме одинночествами.
- Борода! Берешь ли ты Ведьму...
- Я не Ведьма! - упрямо посмотрела мне в глаза она и переведя взгляд на Бороду продолжила:
- Мое имя - Анастасия! Для друзей - Настя. И только для него - Настенька, Солнышко, Лапочка
