квантовая цивилизация. Возможно, она использует планету в своих целях, возможно, на Луне каким- то образом, в каком-то состоянии данная цивилизация и обитает. Я пока этого не знаю, и, скорей всего, не узнаю никогда. Высока вероятность того, что ее представители больше никогда со мной не свяжутся. Слишком они высокоорганизованы и строго хранят свои тайны. Например, я догадываюсь, что в египетских пирамидах, строительство которых вам показывал, тоже находятся какие-то приемо-передающие устройства, видимо, той же цивилизации. А, возможно, и другой. После контакта с иными я переосмыслил устройство мироздания, до сих пор переосмысливаю и еще долго буду это делать. Мироздание не поддается осмыслению до конца.
— Это нормально, — подтвердил слова айголианца Женя Макаров, — оно так устроено, что все возможные цивилизации, которые когда-либо существовали, существуют и будут существовать, так до конца его и не познают. В этом, как мне кажется, и заложена высшая философия жизни.
— Согласен с Евгением, — высказал свое мнение Сергей Алексеевич. — Представьте, что было бы, если бы земляне открыли все законы природы до конца. Нам бы просто не к чему было стремиться, мы бы всего достигли. Знание подарило бы нам фантастические технологии, позволяющие производить необходимое нам в неограниченных количествах. Это был бы полный кошмар. Человечество со временем зачахло бы в праздности, в излишней роскоши, в отсутствии целей в жизни. Хорошо, что этого никогда не будет, не может быть по определению.
— Да, пожалуй, и я соглашусь с вами, — чуть заметно кивнул Лэймос Крэст. — Что ж, я не думаю, что наш с вами контакт был бесполезным. Он принес множество знаний и ощущений вам и множество новых знаний и ощущений мне. Я не оговорился — действительно множество новых знаний. Знаний человеческого бытия, человеческой сущности, оттенков людских характеров. Это поможет мне в будущем. Я стану совершенствоваться, и, кто знает, может быть когда-нибудь моя мечта и осуществится. Земляне полетят на Тэллу и дадут начало новой цивилизации. Но, видимо, это будет еще очень и очень нескоро. Что ж, будем верить.
— Да, Лэймос, будем верить, — произнес в ответ Сергей Алексеевич. — То, что с нами произошло за эти дни, естественно, останется в памяти каждого из нас до конца дней наших. Мы будем жить и верить, что далекие потомки современных жителей Земли совершат этот полет и обустроят новую планету, не теряя, тем не менее, связи с планетой, на которой рождались их предки. Мы очень благодарны вам, Лэймос.
— Спасибо за теплые слова. Вы все тоже останетесь в моей памяти до того момента, пока я буду существовать, в каком бы это виде ни происходило.
Голографическое изображение айголианца чуть заколыхалось. По выражению его лица было видно, как не хочется ему расставаться с землянами, с которыми на протяжении нескольких недель скрашивал он свое практически бесконечное одиночество. На лицах семерых землян тоже можно было понять, насколько непросто будет им оставлять в прошлом такой удивительный отрезок их жизней.
Солнечная система
Планета Земля
Восемнадцатый день контакта
Звездолет «Айголь», сделав три витка вокруг планетной системы Земля — Луна, вновь вышел на высокую орбиту голубой планеты, на которой обычно вращался уже несколько тысячелетий, ожидая своего звездного часа. Он давно превратился в еще один, наряду с естественным спутником, постоянный искусственный спутник планеты, кружащей в бесконечном пространстве.
Всё было подготовлено для спуска на Землю. Все семеро путешественников с нетерпением ожидали того момента, когда снова увидят голубое небо и зеленую траву. Земляне вновь в целях безопасности надели легкие скафандры, которые уже запомнили конфигурации их тел, и перешли со звездолета на спускаемый корабль.
— Ну, что, ребята, готовы? — пристально осматривая коллег, спросил Сергей Алексеевич.
Все шестеро молча кивнули в ответ. Все были предельно сосредоточены, всем было не до лишних разговоров.
— Пассажирам занять свои места, — прозвучал голос Лэймоса Крэста. — Готовность к расстыковке номер один.
Через какие-то минуты, показавшиеся землянам почему- то очень длинными, знакомый легкий толчок чуть сотряс космолет, и громадный остов «Айголь», межзвездного ковчега, начал двигаться в иллюминаторах точно так же, как движется городской вокзал в окошках отъезжающего от станции поезда. Земляне прильнули к стеклам, прощаясь с чем-то очень важным в жизни каждого из них.
— Такое ощущение, что навсегда уезжаю из любимого города, — еле слышно проговорил Женя Макаров.
— Теперь это часть нашей жизни, — согласилась единственная представительница слабого пола.
— Лэймос за эти дни стал полноправным членом нашего небольшого коллектива, — отозвался и руководитель экспедиции. — Трудно будет расставаться с ним, мне по крайней мере.
— И нам так же, — согласился Андрей Чернеев. — Но у него своя жизнь, а у нас свои дороги.
Космолет набирал скорость. Пусть она и была небольшой по сравнению со скоростью звездолета, с которой они летали к Марсу, но всё же ощущалась вполне отчетливо по быстро сменяющемуся виду приближающейся с каждой минутой Земли.
— Мы сядем в Подмосковье, в одном из относительно малонаселенных районов, в темное время суток, — раздался над головами путешественников голос айголианца. — Хотя космолет и незаметен на радарах, визуальное восприятие в полной мере никто не отменял. Я могу сделать корабль невидимым, но только в стационарном положении, а не в полете. В движении есть вероятность, пусть и небольшая, что наше передвижение заметят обычные люди, просто подняв глаза на небо.
— Мы там не заблудимся, как на Марсе? — шутливо произнес Игорь Лебедевский.
— До ближайшей железнодорожной станции от места нашей будущей посадки не более двух километров, — успокоил Лэймос. — Вещей у вас, конечно, многовато, но что тут поделаешь. Не торопясь, спокойно дойдете и сядете на утреннюю электричку. Часа через полтора будете в центре Москвы, ну а там уж доберетесь туда, куда кому нужно.
— Да, Лэймос, всё понятно, — произнес Сергей Алексеевич. — Какая-то связь между нами останется?
— С вашей стороны, я думаю, она излишня, — понимающе ответил айголианец. — Во-первых, это достаточно сложно технически: мне нужно оставлять вам специальную аппаратуру. А во-вторых, скорей всего ни к чему. Мы просто будем знать о существовании друг друга. Этого, я уверен, вполне достаточно. Если возникнет необходимость, я с кем-либо из
