class="p1">Когда он начинал говорить словами из моего мира, я почему-то представляла его в нашей реальности. Люциан из нашей реальности не отпускал волосы, зато носил черную кожаную куртку поверх растянутой майки с какой-то хулиганской надписью, джинсы, которые едва держатся на костяшках бедер, и брендовые кроссовки. Поймав себя на этой мысли, я сначала слегка офигела. А потом подумала: какого я вообще представляю его в моем мире?
— Ты опять? — спросила я, стряхивая странное наваждение.
— Что опять?
— Опять за старое. Шантаж и прочие прелести.
Люциан нахмурился. Впрочем, тут же расслабился:
— Это не шантаж. Это искреннее желание помочь тебе с драконьим языком.
— Искреннее. Желание. — Получилось как всегда саркастично.
— Искреннее не бывает. И если бы ты перестала искать подвох в каждом моем действии, ты бы это увидела и поняла сама.
— Как я могу не искать подвох?! Я просила тебя не усложнять мне жизнь, учитывая, что ты в курсе моей ситуации, тебе тоже должно быть все понятно!
— Как могут усложнить жизнь занятия драконьим языком?
— Потому что они с тобой!
— А что со мной не так? С Соней же ты занималась.
— Соня моя подруга!
— И что? Я твой друг. Или хочу им стать.
— Люциан! — чуть не взвыла я. — Давай называть вещи своими именами! Ты никогда не хотел быть моим другом! Ты всегда хотел затащить меня в постель, ты трахнешь меня — и успокоишься. Только тогда ты успокоишься!
— Проверим?
Вот теперь я натурально взрычала:
— Все! Поступай как хочешь. Можешь прямо сейчас пойти к магистру и сообщить, что я не буду с тобой заниматься! Мне наплевать. Дай пройти!
Десять раз мне дали пройти.
Люциан шагнул в сторону, куда качнулась я.
— Между прочим, своей эмоциональностью ты привлекаешь гораздо больше внимания, чем если бы просто пошла со мной заниматься.
Я открыла рот, чтобы высказать ему все самое любезное, что пришло мне в голову, и тут же его закрыла. Потому что Люциан был прав: на нас опять смотрели, какие-то девчонки уже перешептывались и хихикали. Надеюсь, по Академии не пойдут слухи, что я выясняю отношения с Драгоном-младшим, потому что выяснять нам нечего! И это совершенно точно будет чересчур.
— Я не хочу с тобой заниматься, понятно?
— Почему?
Да что он пристал-то! Почему-почему.
— Потому что!
— Просто объясни. Тогда я пойду к магистру, и сам откажусь.
Объяснить? Хорошо!
— Потому что ты мне не друг и никогда им не был! Потому что мне опасно находиться рядом с тобой! Потому что я…
— Не друг — тогда кто я тебе, Лена? — На этот раз он качнулся ко мне, я не успела отпрянуть. И вдруг на ужасающе короткий миг поняла, что меня все еще не отпустило. Что это вот все, вся моя обида, разочарование, мелькнувший перед глазами золотой хлыст, и в то же время все наши мгновения — первый поцелуй, штраф на Алой площади, его объятия в замке отца, уютные обнимашки у него в комнате, мгновения, когда он меня спасал — все это настолько живо, настолько ярко, что мне действительно опасно рядом с ним быть.
— Пусти! — разозлилась я. — Пусти немедленно!
— Я тебя не держу. — Его раскаляющийся взгляд словно сливался с моим, а его пальцы едва касались моей ладони.
Он правда меня не держал.
— Пропусти, — старательно сдерживая эмоции, отчеканила я, и на этот раз мне удалось его обойти.
Я шла по коридору, ускоряя шаг, едва справляясь с желанием сорваться на бег, чтобы вылететь отсюда пулькой. Только этого мне на самом деле еще и не хватало! Вот правда. Ну что за…
Я опомнилась, уже шагая по парку. Быстро, возможно еще быстрее, чем в Академии, но на этот раз потому, что хотела успеть поговорить с Валентайном. Мне жизненно необходимо было поговорить с Валентайном! И не только о Соне, я хотела оказаться рядом с ним, чтобы вспомнить все свои чувства по поводу Ленор. Пусть лучше мне будет больно, чем я буду думать про Люциана, потому что… потому что это неправильно!
Он меня ненавидел.
Он собирался меня уничтожить.
Сначала боевой магией, потом раздавить морально. Когда шантажировал Максом.
Почему-то на этом моменте на глаза навернулись слезы, я быстро стерла их рукавами, пока никто не увидел, пока не начался водопад. У меня сейчас проблема поважнее: раздвоение личности, а я тут раскисаю по поводу прошлого. Нашла время!
Валентайн, к счастью, оказался на месте.
— Рад тебя видеть, Лена, — произнес он.
— Неужели? Я вот особой радости на занятии не заметила!
Поймав себя на мысли, что сейчас веду себя как какая-то истеричка, только судорожно вздохнула и плюхнулась в кресло.
— Нам надо поговорить. По поводу Сони.
Валентайн приподнял брови, но тут же накинул заклинание тишины.
— Соня подождет. Нам надо поговорить по поводу того, что я узнал от Эвиль.
— А… ты… — Я мигом вытряхнулась изо всех своих переживаний и попыталась подобрать слова. С третьей попытки у меня это получилось: — Ты был в Темных… Мертвых землях?
— Да. Был. Но сначала по поводу занятия. Я почти не вижу тебя, и это сводит меня с ума. Буквально. Сегодня ночью к тебе приходил я, и был ужасающе близок к тому, чтобы сделать тебя своей просто потому, что я так хочу. Этот ритуал разбудил в моей крови того, кем я на самом деле являюсь. Я сдержался только потому, что это ты, Лена. Ты мой свет. Ты напоминаешь мне о том, кем я хочу быть. Но ты не поставила защиту, как я тебя учил. Хотя все признаки проявления были. Почему ты не поставила защиту? Хотя я тебе неоднократно говорил, что одно мгновение промедления может обойтись очень дорого?
Он говорил все это, а я чувствовала, как у меня сжимается сердце. Просто потому, что я тоже по нему скучала. Мне тоже было плохо без него. Я не давала себе думать об этом, занимая себя всем чем угодно, но это не отменяло моих чувств!
— Ты злился на меня из-за этой защиты? — уточнила я.
— На себя. Я злился на себя, Лена, потому что каждый раз, когда я смотрю в твои глаза, я думаю, что я подвергаю тебя опасности. Вчера я ходил по краю, когда наблюдал за тобой через
