только в этом.
Это все, что я знаю о ней.
То, как она храбро вела себя во Флоренции, снова и снова…
Любовь, которую она питает к отцу и матери…
Ее готовность поставить на кон свою жизнь, чтобы спасти их…
Доброта и мягкость внутри нее…
Как только я вглядываюсь в ее глаза, все эти мысли обрушиваются на меня.
И мое сердце словно расширяется и заполняет всю грудную клетку.
Бьянка улыбается мне…
И в этот момент она является всем, что существует для меня.
И только голос Дарио выводит меня из оцепенения.
— А это две наши любимые женщины, — говорит он, подойдя к Алессандре и легонько целуя ее в губы. — Мы пришли сказать тебе, что все в порядке, можно возвращаться и завтракать.
— Все дела закончены?
— На данный момент.
— Хорошо — прогулка с Бьянкой была прекрасной, но я все еще слышу, как бурчит ее желудок, — поддразнивает Алессандра.
— Я в порядке! — протестует Бьянка.
— Ну, теперь мы наконец-то можем поесть, — говорит Алессандра, берет Дарио за руку, и они идут обратно к дому.
Бьянка встает рядом со мной.
— Все в порядке?
Я обхватываю ее за талию и притягиваю к себе, собираясь поцеловать.
Она слабо сопротивляется. Она оглядывается на моих брата и невестку, как бы говоря: — подожди, ты уверен, что хочешь это сделать?!
И я это делаю.
Подношу руку к ее лицу и целую ее.
Когда я отстраняюсь, она сияет.
— Все замечательно, — говорю я ей. И обнимаю ее за талию, пока мы идем к дому.
Глава 65
Адриано
Остается сделать еще кое-что.
К тому времени, когда мы возвращаемся во внутренний дворик, мои братья уходят по своим делам. Я оставляю Бьянку с Алессандрой и Дарио и иду в дом, чтобы разыскать тех, кого мне нужно увидеть.
Я нахожу их в гостиной, где они что-то обсуждают.
Когда я подхожу, Массимо и Ларс прекращают разговор и смотрят на меня.
— Привет, — говорю я.
— Как дела, — отвечает Ларс.
Массимо молчит.
— Я должен перед тобой извиниться, — говорю я Ларсу. — Ты не наемный убийца — ты семья. Ты был для Дарио таким же братом, как и все мы, когда прикрывал его в тюрьме. Я преступил черту, и ты был прав. Будет много ситуаций с высокими ставками, и я не могу срываться на крик каждый раз, когда меня разозлят. Прости меня.
Я протягиваю ему руку.
Ларс холодно смотрит на нее, затем пристально вглядывается в мои глаза.
Я думаю про себя: неужели он действительно не примет мои извинения?
Но на этот раз я не злюсь.
Я просто принимаю то, что заслужил.
Я опускаю руку и киваю.
— Я понял. Я не могу просто сказать, что мне жаль, и все будет хорошо, я должен…
И тут Ларс удивляет меня.
Он протягивает руку…
Хватает меня…
И обнимает.
Потом шлепает меня по спине один раз и отстраняется. И улыбается.
— Все хорошо, — говорит он тихо.
Я благодарно улыбаюсь и киваю.
Между нами снова все хорошо.
Потом я смотрю на Массимо.
Он мрачно смотрит на меня.
— … я не должен был тебя бить, — говорю я.
Он замирает на мгновение…
Затем хмурится.
— И это все?! Ларсу ты произносишь речь длиной в пять долбаных минут, а мне: — не должен был тебя бить?
Я пожимаю плечами.
— Ну, я не должен был.
Массимо делает паузу…
Затем качает головой.
— Член.
— Мудак.
Мы мрачно смотрим друг на друга.
А потом одновременно начинаем хохотать.
Вдруг он обхватывает меня за шею и пытается сделать мне подсечку.
— Думаю, я просто вытрясу из тебя извинения, — смеется он, когда я с трудом отстраняюсь от него.
— Гребаный придурок, — полузадушено, смеясь, выдавливаю я, вырываясь из его хватки. — Я должен пристрелить тебя…
— Только попробуй, — смеется он, снова надвигаясь на меня.
— Ну, я уже отшлепал тебя, так что…
— О, кажется, кто-то напрашивается…
— Не надо, блядь…
Массимо хватает меня, и мы валимся на пол, борясь, как в детстве.
Ларс вздыхает, но на этот раз с улыбкой, глядя, как мы катаемся по полу.
— Идиоты, — ласково говорит он.
Глава 66
Бьянка
Большую часть дня я провожу с родителями. У Адриано дела с братьями, поэтому у меня много времени, чтобы побыть с ними.
Мама проводит для меня экскурсию по дому, указывая на все красивые вещи, которые она здесь обнаружила.
Здесь есть библиотека, заполненная книгами, которым не менее двух веков…
Солярий с розами, растущими по ту сторону окон…
Даже часовня с потолком, покрытым облаками и ангелами такой красоты, что я могла бы поклясться, что их нарисовал Микеланджело.
Потом я играю с отцом в шашки в одной из гостиных. Для этого нам приходится использовать шахматные фигуры — маленькие статуэтки из слоновой кости и обсидиана на старинной деревянной доске, которая выглядит так, словно изготовлена много веков назад.
В основном мы это делаем, чтобы занять руки, разговаривая.
Мы вспоминаем, как я была маленькой девочкой, а он приносил мне домой копии журналов мод, таких как Vogue и Elle…
Как я вырезала картинки и делала коллажи, а потом расклеивала их по всей спальне, как другие девочки развешивают фотографии Джастина Бибера или братьев Джонас.
Папа смеется над тем, что в стенах все еще осталась тысяча крошечных дырочек,
