ответишь, полковник, — видя что девушки начмеда не отпустят улыбается генерал. — Под трибунал пойдёшь.
— А ты в хуй пойдёшь! — не прекращая попыток вырваться кричит начмед.
Полковника всё же утаскивают. Генерал улыбаясь выпрямляется, вздыхает. Осматривается, как будто в поисках новой жертвы. Закуривает…
— Надо же быть таким мудилой, — шепчет Фая. — А по началу адекватным казался.
— Натура вылезла. Надо попросить Морозову, а лучше Серафину проверить его. Не нравится мне его поведение. Может его того… Пока никто не видит.
— Подожди…
Из палатки госпиталя, выходит Маришка, потягивается, вздыхает…
— Ща нарвётся, — ехидно улыбается Фая. — Смотри.
Появление Маришки, генерал пропустить не может. Поправляет шинель, подходит и кивает. Что-то шёпотом говорит, вздыхает и…
— Мариша, красавица. Добрый вечер. Как ваши дела?
— Спасибо, нормально. А…
— А как ваш капитан? Ходят слухи совсем забыл о вас.
— Не твоё дело, - хмурится Маришка.
— Ты как с генералом разговариваешь? Ты знаешь кто я?
— Удиви меня, — складывает руки на груди Маришка.
— Хороша, — раздевая её взглядом улыбается генерал. — Красивая. Повезло капитану. Жаль что это скоро закончится.
— Ты о чём? — злится Маришка.
— Я о том что вы, семья Константиновых, попали в опалу. Статью в газете читала? Так вот, Лаврентий Берия, человек очень суровый. Те на кого он обратил внимание, заканчивают в лучшем случае в лагерях. Влад сам туда уедет, и вас за собой утащит. А знаешь что в лагере сделают с такой красоткой? Я могу помочь. Пошли в палатку и обещаю тебе, что прикрою и обеспечу защитой.
Глаза Маришки лезут на лоб. Она не в силах что-нибудь сказать стоит, беззвучно открывает и закрывает рот.
— Файка, за Быстрицким, бегом, — шикаю на сестру. И как только она убегает продолжаю наблюдение.
И не понимаю, почему она до сих пор не размазала урода.
— Это, как я понимаю — да, — кивает генерал.
Подходит ближе, вытягивает руки и тянется к её груди.
— Нет…
— Не ломайся, — кривится генерал. — Я всё про тебя знаю. Знаю как ты долгое время была нацистской подстилкой. Не строй из себя невинность. Всего час, тебе не привыкать. А с утра, для тебя начнётся новая жизнь. Я уберу Быстрицкого, материалов у меня хватит на расстрел его отправить. Я стану командующим, увезу тебя в тыл. А здесь…
— А здесь? — улыбаясь выходит из-за палатки Горчаков. — Ну, продолжай. Что здесь?
— Я бы тоже очень хотела послушать, — проявляется рядом с генералом Морозова.
— Подлец, — подходя качает головой Быстрицкий. — Они, за нас всю работу делают. Рискуя жизнью врага уничтожают, защищают, лечат. А ты… Ну и тварь.
— Товарищ маршал, — вытягивается генерал и невозмутимо выдаёт. — Это была проверка.
— Врёшь, — качает головой Морозова. — Ну, я думаю, разговаривать дальше бесполезно. Наговорил он достаточно.
— Савин, Нестерова, — взводя пистолет хмурится Быстрицкий. — Взять его.
Кричащего и требующего
