била по макушке, точно пудовый молот. Все сильнее и сильнее вгоняя меня под землю.
− Вы столкнулись с деяниями Нигола на Севере страны. Радогост говорит, что на Западе тоже виден его след. А ведь есть всего три бессмертных твари в нашем мире: Горын, Каш и Яхгэ. Не сложно догадаться, что к чему.
− Он просто хочет уничтожить остальных? − у меня не хватало дыхания. − Все старания и смерти невинных, − ради обычной кровной вражды?!
− Тише, дитя. Кто знает? Возможно, Горын хочет быть единственным столпом зла. Это откроет для него и его детей невиданные возможности. Вся Славия станет их кормушкой.
Действительно, зачем ограничиваться одним жалким клочком неплодородной земли, когда его более удачливые родственнички в одиночку пируют в разных частях света.
− Мы пока не знаем, как ему удалось найти кого-то, вроде Нигола, − сказал Симеон. − Возможно, он намеренно искал человека с врожденным Даром и искусил его обещаниями власти и богатств. Буян хранит в своих недрах горы похищенного золота.
− Я запутался, верховный наставник. Простите. Мне сложно представить, что я в одиночку могу пойти против могущественных существ нижних миров. Я не смог одолеть даже трехрогое немертвие.
− Все предрешено. Мы лишь можем потворствовать объявленной судьбе. Не бойся, Горох умел очаровывать и убивать одним словом. Он вел за собой всех: и оборотней, и мавок, и людей. Все живое тянулось к нему так же, как немертвое тянется к Изначальным детям. Ты пока не ощутил полную силу своих возможностей.
Симеон, кажется, пытался меня подбодрить, но я с трудом верил его словам. Столкнувшись с Кашем, что я сделал? Правильно – ничего. Невозможно противиться подобной силе. Это как если блоха станет пытаться сдвинуть гору. А Горын, отец змеев, куда сильнее. И хитрей, как гласят легенды.
Он зачаровывал взглядом целые города, и люди шли прямо в его раскаленную смрадную пасть. Только старость заставила его уйти и затаиться. Старость и…
− Богатыри! − воскликнул я. − Я помню, мама рассказывала мне об этом. Богатырская сила напугала главного змея. Не желая сражаться с ними, Горын ушел в недра горы, туда, где жар опаляет кожу и нутро. Они могут помочь, князь ведь обещал оказать поддержку!
− Я лично говорил Бориславом. Он сделает все, что в его силах. Но защита нужна и ему самому. Пойми, он слишком напуган, чтобы услышать всю правду.
− Князь на то и князь, чтобы принимать трудные решения. Он должен понять, что никто не сможет отсидеться за стенами дворца. Пусть подумает хотя бы о своем будущем ребенке!
Кажется, в этот момент я немного кричал.
− Ты прав. Однако давить на Борислава предсказанием мы не можем. В лучшем случае его советники − волхвы со жрецами − просто сочтут слова Наины ересью. А нам нужна его власть и его войско. Поэтому князь не должен узнать о твоей роли в великом противостоянии.
Я осекся.
Глупость − имя мое. Позабыть о такой важной мелочи. О лютой ненависти и столь же сильном ужасе, который Борислав Налесов и его родня питала ко всему, что напоминало о величии Горохового рода.
Интересно, как он смог себя пересилить и разделить ложе с Софией, так похожей на своего благородного предка? Или с ней все по-другому?
Как назло, в пророчестве был упомянут вечный трон из неразрушимого камня, который создаст себе избранный Живью. Мало кто поверит в околесицу, написанную рукой безумца, но… Я покосился на грязную рубашку Наины. Вот так ирония − обычный кусок ткани мог легко погубить человека.
Князь и его братья не должны это прочесть.
Пока меня одолевали мрачные мысли, в опочивальню верховного наставника с жутким грохотом ввалились Лисавета и Мечеслав. Похоже, я забыл запереть дверь, а они, узнав о моем возвращении, пришли подслушивать.
− Думаю, на сегодня хватит, − сказал Симеон, ловко пряча одежду предсказательницы в шкатулку. − Ты устал с дороги, брат мой. А твои друзья так соскучились, что чуть не сломали дверь. Уверен, они жаждут узнать о твоих приключениях. Прошу лишь об одном, не рассказывай слишком много. Для всеобщего блага.
Он улыбнулся и подтолкнул меня к выходу. Я не противился. Для всеобщего блага, говорите? Похоже, это станет моим новым девизом, даже если я того не хочу.
− О твоем наказании, как и о новых испытаниях, поговорим завтра. Или тогда, когда я освобожусь. Много дел предстоит переделать всем нам. Ох, как много!
Нас буквально выталкивали прочь. Лиза и Меч, покраснев, как раки, бормотали извинения и перемигивались со мной, явно дожидаясь, когда мы останемся одни. А в коридоре маячил знакомый силуэт. Что ж, раз их привел Радогост, значит он тоже хочет услышать правду.
Глава двадцать третья
«Живь и живь такие же разные понятия, как Навь и смерть. Одно есть безграничная энергия, другое − причина ее возникновения, ошибочно принимаемая за Божество»
из записей ученой головы Малика Торецкого
Хорошо, что кроме ужасного аппетита, внутреннего взора и постоянных кошмаров, смаг получал в нагрузку дюжую выносливость. Пересказывать все, что со мной приключилось за последние недели, было весьма утомительно. Я и сам не до конца не понимал размаха рухнувшей на меня ответственности. Это было… слишком. Просто слишком. Слишком странно, слишком глупо, слишком − слишком.
Временами хотелось лишиться рассудка, да только, видимо, это не может произойти дважды.
Сидя в тесной комнатушке и попивая живую воду из поданной наставником фляги, я вспоминал детали разговора с Симеоном, пытаясь одновременно навести порядок в своей порядком утомленной душе. Лиса и Мечеслав слушали, раскрыв рты. И чем дальше я заходил, тем больше почтения выражали их лица.
Затем пришла очередь Радогоста. Он прибыл в обитель немногим раньше меня. Выяснилось, что на Востоке дела обстояли ничуть не лучше; Шишигари резвились в городах вплоть до самой границы Поливны. Братьям приходилось туго.
Если бы в смутные времена местная обитель не оказалась разрушена, она смогла бы сдержать натиск Тьмы. В ходе борьбы погибло много смагов. Им на замену в скором времени обещали привезти новичков-рарогов, которых зацепила эпидемия нахлынувших теней.
Кроме того, Радогост столкнулся с теми же следами деятельности Нигола, что и мы, только в гораздо больших объемах. Он сказал, что им были обнаружены целые землянки, забитые костями, со следами жертвоприношений. В одной из них надписью на старо-поливском: «Здесь мертвые заменят живых», был исписан каждый уголок. А неподалеку, в луже крови нашлись сразу два марргаста.
− Получается, − протянула Лиса, поджав
