Принца окружила толпа восторженных женщин, и Тали с облегчением перевела дыхание. После этого случая она старалась не отставать от свиты.
Дар мерил шагами кабинет короля. Монарх задерживался. Вчера прибыли послы от императора Арвиса, и Кромак с представителями союзных держав весь день и половину ночи провел за обсуждением договора о мире. Сегодня он вызвал Дара к себе.
– Уже пришел? Хорошо. – Король стремительно ворвался в кабинет. – Садись, чего стоишь. Но сначала принеси стаканы. Нужно выпить.
– Есть повод?
– А как же! Празднуем победу, мой дорогой друг! Чествуем героев, скорбим о павших. Ты у нас тоже вроде как герой.
– Вроде как… Подписали?
– Подписали. Договор о мире, сотрудничестве и добрососедских отношениях. Это ж надо завернуть такое!
– Обычное название. Ничего нового.
– Скучный ты стал. Ну что, за победу!
– За победу.
Мужчины выпили. Дар с тоской посмотрел на соленые орехи – любимую закуску Кромака. Из-за вызова короля он остался без обеда, и, похоже, здесь его кормить не собирались. Вздохнул и кинул горсть орехов в рот.
– Белояр восстановлен в своих исторических границах. Сумма репарации тебе известна, договор ты читал. В общем, нам перешли приграничные наделы, в том числе ленные земли барона д’Варро. Хочешь, отпишу их тебе за заслуги перед отечеством и проявленный героизм?
– Хочу, – флегматично согласился Дар.
– А зачем они тебе? Своих мало?
– Тали подарю.
– Я знал, что ты так скажешь, – засмеялся король. – Из-за этих земель разгорелась нешуточная грызня в Совете. Но я ее пресек. Кстати, ты почему на Советы не ходишь?
– Что мне там делать? Я воин, а не базарная торговка, чтобы часами поливать грязью оппонентов.
– Ты политик, хочешь этого или нет. Так что будь добр являться на заседания. Я заодно время сэкономлю на пересказах.
Дар послушно кивнул.
– Видел на днях твою баронессу. Прехорошенькая. Только квелая какая-то. Как у вас с ней?
– А никак, – нахмурился Дар.
– Упертая, – рассмеялся Кромак и продолжил уже серьезным тоном: – Ты бы поторопился, Дар. Послезавтра всех военнопленных, что находятся в Родгарде, отправят к границе, а там обменяют на наших. Не тяни с объяснениями, иначе рискуешь больше никогда не увидеть ее.
– Да я уже не знаю, что мне сделать! – Дар ударил кулаком по столу. – Возле дверей в ее покои стоят твои амбалы, мимо которых мышь не проскочит. Тали с ними сговорилась, и они меня к ней не подпускают. Пытаюсь подойти во дворце, убегает или прячется среди фрейлин. Почему у тебя по дворцу все время шляются толпы баб? Ты можешь мне объяснить?
– Сам не знаю, так уж повелось. Должен же кто-то королеву занимать, пока я управляю государством. И потом, придворным кавалерам развлечение.
– Вот-вот. И хлыщи эти возле нее беспрестанно вьются.
После очередного бокала Дар задумчиво поинтересовался:
– Кром, скажи, ты сможешь закрыть глаза на одно небольшое похищение?
– Под трибунал пойдешь, – глядя на Дара в упор, ответил король. – Разжалую в солдаты и велю высечь перед строем. Потом сошлю на рудники, будешь до конца жизни заключенных охранять. Не дури, Дар. Если бы она была белояркой, слова бы не сказал. Сам бы ее к алтарю за волосы приволок и тебе передал. Но она кардийская подданная. Мне международный скандал сейчас не нужен. Так что будь добр, реши дело миром. Поговори с ее отцом, пусть повлияет на дочь.
– Говорил. Бесполезно.
– Тогда, мой друг, сожалею, но помочь ничем не могу, – развел руками король.
– Подожди! Включи меня в состав охраны, которая будет сопровождать пленных до границы.
– Уже. Утром указ подписал. Ты возглавляешь отряд.
– Спасибо!
– Давай, дожми уже свою баронессу, а то смотреть на тебя противно.
Военнопленные в сопровождении конного отряда под началом князя Вельского покинули город в середине января, в канун празднования победы союзной армии над Кардийской империей. В Родгарде были запланированы грандиозные торжества: королевский бал, на котором предполагалось вручение наград, народные гуляния и праздничный фейерверк. Столица бурлила в ожидании празднеств. Тали присутствовать на них не могла, о чем сожалела. Ведь это была и ее победа. Она наравне с белоярцами, рискуя жизнью, защищала от имперских войск осажденную приграничную крепость, лечила раненых белоярских солдат. Кроме того, Родгард стал для нее домом. Она полюбила этот город и жалела, что придется покинуть его. Тали давно не чувствовала себя подданной империи, и возвращение немного пугало девушку. Часть ее души навсегда оставалась в Белояре.
Пленных везли в повозках. В Родгард во время войны доставлялись лишь офицеры, имевшие значение для империи, простых солдат держали неподалеку от границы. Так что процессия была небольшой и двигалась слаженно.
Девушка ехала в одной карете с отцом, герцогом д’Ирвом и еще одним немолодым имперским офицером. Все, кроме нее, находились в приподнятом настроении. Даже барона не огорчало то обстоятельство, что немалая часть его имущества перешла Белояру. Он страстно мечтал вернуться на родину, и сейчас его мечта воплощалась в реальность.
Держались умеренные морозы, дорога была хорошо накатана, поэтому путь до новой границы с империей занял не больше недели. На ночь останавливались на постоялых дворах, заполняя их целиком. Тали ночевала в одной комнате с мужчинами. Она ни на минуту не оставалась в одиночестве, и это сильно раздражало Дара. Он много раз пытался вызвать ее на разговор, но девушка пресекала такие попытки упрямым отказом.
На исходе шестого дня после перехода по замерзшей Эбролье отряд подошел к небольшому селу, возле которого должен был состояться обмен пленными. Сюда подтягивались отряды из других городов и гарнизонов. Места в селе не хватало. Белоярские офицеры квартировали в крестьянских избах, рядовые и пленные мерзли в палатках.
Кардийские отряды были уже на месте. В ожидании приказа от нечего делать белоярцы братались с имперцами. Вину за позорную войну простой люд справедливо возложил на монархов. Солдаты, в большинстве своем вчерашние крестьяне, привыкали к новым границам и пытались наладить мирный быт с соседями, скрепляя знакомства горячительными напитками. Временами на таких сходках вспыхивали драки, доходившие до смертоубийств, и офицеры обоих держав считали дни, когда бюрократические проволочки сойдут на нет и наступит порядок.
Незадолго до обмена Дар подошел к группе имперских аристократов, ожидавших возвращения на родину.
– Гарет, вы позволите поговорить с вашей дочерью? – обратился он к барону.
– Если она того пожелает, – ответил тот.
Это уже превратилось в своеобразный ритуал, в конце которого неизменно следовал отказ Тали.
