Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
быть и речи. То есть ситуация была фактически катастрофической. И это на фоне отступления из Дагестана Белой армии. А значит, армия Горской республики не была готова с ходу закрыть брешь, образовавшуюся после ухода из Дагестана Добровольческой армии. Да и сама армия была номинальной, держалась лишь на доверии к тому или иному офицеру бывшей Дикой дивизии.
Совершенно неожиданная смерть шейха Узун-хаджи привела к ускорению распада армии, подчиненной эмиру Северного Кавказа, которая была самой боеспособной. Всем этим смогли грамотно воспользоваться большевики, оказавшиеся подготовленными к подобному повороту дел.
Позднее, в 1921 году, большевики признали, что в годы Гражданской войны на Северном Кавказе они несли «громадные потери в борьбе с контрреволюционными бандами, и были случаи, когда части теряли до 60 % своего боевого состава»[933]. По их словам, только помощь мелких местных отрядов, с которыми удавалось договариваться, спасала положение. По мере вовлечения в отряды местного населения по принципу 60 % русских на 40 % местного населения их силы крепли, что позволило одержать победу над теми, кого большевики считали контрреволюционерами. То есть только союз с горцами, которых переманили обещаниями предоставить все, что они просили, позволил советской власти кардинально изменить ситуацию в свою пользу.
Шейх Али-хаджи Акушинский, все еще формально глава Совета обороны Северного Кавказа — политического органа Союза горцев Северного Кавказа — 3 апреля 1920 года, обращаясь к большевикам, отметил: «Лишь признание независимой государственности горских народов может обеспечить прочный мир на Кавказе и добрососедские отношения между народами Северного Кавказа и Советской России. Поэтому прошу вас изложенное довести до сведения вашего высокого правительства и сообщить мне ответ последнего по существу вопроса о признании независимости Горской республики и о том, когда и где будет угодно встретиться представителям советского правительства с представителями горских народов для детального обсуждения вопросов установления условий нашей дружбы и мирного соседства»[934]. Руководитель Совета обороны не понимал, что пришли те, кто ни с кем не собирался ни чем делиться.
Не вполне осознавая всю трагичность ситуации с идеей независимой горской республики, член Совета обороны Северного Кавказа Гайдар Баммат посылает телеграмму на имя министра иностранных дел России Г. В. Чичерина с предложением о признании независимости Союза горцев Северного Кавказа. Символично, что телеграмма ушла не с Северного Кавказа, а из Тифлиса. «Советские войска занимают оставленные добровольцами или взятые у них горскими частями с боя города. Элементами, чуждыми коренному населению края, провозглашена уже советская власть в Грозном, являющемся не только месторождением нефти, но и географическим и культурно-экономическим центром Чечни, во Владикавказе — центре Ингушетии и Осетии, в Нальчике — центре Кабарды. Идее независимой Горской Республики и власти трудовых горцев, за которую горцы боролись с Деникиным в течение 8 месяцев, на носится непоправимый удар. Попирается суверенная воля горских народов» [935].
Это был выстрел в никуда. В Москве даже не сочли нужным отвечать на эту телеграмму. Союз горцев Северного Кавказа в лице его органа Совета обороны Северного Кавказа доживал свои последние дни.
Поражение Республики Союза горцев Северного Кавказа
При всех значительных и существенных ошибках республике удалось три года активно действовать на политической арене Кавказа как государственному образованию и еще почти год (с апреля 1920 по март 1921 года) просуществовать в лице ее политических персон в Тифлисе (до марта 1921 года), не позволивших полностью погаснуть идее, которая была так близка в 1917 году.
Причины поражения были заложены в самом моменте ее основания. Начав строительство республики сверху вниз, структуру управления так и не довели до логического конца. Имея президента и членов парламента, на местах не подготовили организованной системы власти. Поэтому в разных населенных пунктах одновременно существовали многочисленные представители совершенно различных по своим убеждениям органов власти (Горской республики, большевиков, деникинцев, эмиратчиков). Правительство, по сути, было оторвано от своего собственного населения, существуя само по себе. Выступая в 1919 году перед парламентом, председатель правительства П. Коцев вынужден был признать, что основная масса населения Горской республики готова идти за любым политическим лидером, который продемонстрирует сильную власть[936].
Одной из причин фиаско явилась недооценка опасности со стороны большевиков на начальном этапе развития республики. Социал-демократов горские политики рассматривали как своих политических оппонентов, но не как врагов. Это приводило к тому, что большевики, выступая в союзниках по той или иной причине и пользуясь услугами Горской республики, играли против нее, собираясь с силами, чтобы нанести удар.
При этом горская интеллигенция, пытаясь быть независимой, порой отчаянно сторонилась сближения с исламской духовной интеллигенцией (Н. Гоцинский, Узун-хаджи, А. Митаев и др.), которая в ответ сама чуждалась тех, кто их принципиально игнорировал. Напротив, большевики всегда шли навстречу исламскому духовенству, пытаясь заручиться их поддержкой (Али-хаджи Акушинский, Узунхаджи, А. Митаев и др.) для достижения своих целей. Известные шейхи (А. Митаев, Али-хаджи Акушинский и др.) были уверены, что их власть и влияние на общество продлятся долго, переоценивая свои возможности. Это позволило большевикам заключить союз с религиозными деятелями, тем самым усилить свою власть, а затем расправиться с теми, кто был их союзниками в борьбе против Белой гвардии, — горской интеллигенцией, стремящейся к независимости от России. Духовенство не было единым, и этим воспользовались региональные политики, продвигая того или иного шейха или противопоставляя его другим в угоду своих интересов.
Безусловно, было огромным внешнее влияние — действия армии генерала А. Деникина на Северном Кавказе лишили руководство Республики Союза горцев и той незначительной власти, которой они располагали. Ошибка руководства Республики Союза горцев проявилась и в расчетах на Азербайджан и Грузию — соседи могли ввести свои войска для спасения ситуации. На самом деле в обоих государствах внутреннее положение не позволяло делать такого рода жесткие шаги против армии генерала А. Деникина и позже уже против Советской России.
Действия казачества внутри самой Республики Союза горцев разделили страну на две части, «горцев» и «казаков», где найти общий язык оказалось на тот момент фактически невозможным из-за принципиального расхождения будущего устройства республики. Отсюда и межэтнические конфликты, которые происходили на всем протяжении существования Горской республики (ингушско-казачий, чеченско-казачий и др.) и только расшатывали и без того слабое государство. При этом горское руководство свободно находило общий язык с руководством кубанского казачества, чего не получалось
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
