— Поправь меня, если не так понял… Если мы ошибемся, то вместо возвращения домой отправимся на ближайшее кладбище. И чужой караван сбросит штурмовиков на «латинские» кварталы. И все, что мы делали, ради чего подыхали — пойдет прахом, — пробормотал худой мужчина с погонами старлея. Потом поднял глаза и вымучил кривую улыбку: — Я должен подумать… Но через час у тебя будет решение, командир. Дай мне час…
* * *
Я никому не буду рассказывать, как именно провел этот час. Скажу лишь то, что от приставленного к виску револьвера меня удержал шум на корабле: тихие разговоры, смех, звяканье деталей разобранного оружия. Я понимал лучше кого-либо, что личная ошибка или устранение от решения проблемы приведут к провалу операции и смертям. Бессмысленным смертям в точке высадки, и потом — гибели мирных жителей от рук карателей. Как жить потом с таким грузом? И как жить с грузом сотен эффективно убитых по моей рекомендации?… Я отложил револьвер на чуть более позднее время, когда мы или выполним поставленную задачу, или умрем под чужими пулями. Вопрос личной этики я решу чуть позже. Кардинально и не привлекая к самокопанию друзей…
— В неотложке мы откачивали работников ремонтного завода после аварии. Один из компонентов топлива при нагревании выделяет газ без цвета и запаха. Добавить туда бытовой реактив, и мы получим нелетальное дезориентирующее вещество. Люди под его действием теряют возможность адекватно оценивать происходящее. При критической концентрации — впадают в бессознательное состояние, которое заканчивается остановкой дыхания. Если у нас будет доступ к вентиляции звездолета, сможем закачать нужную смесь. Все реактивы в наличии.
— Доступ будет, перед вылетом любой корабль усиленно проветривают. Мы смешаемся при погрузке с частью технического персонала. Там будут участвовать в отправке несколько отрядов, черт ногу сломит — кто и зачем помогает таскать грузы. Но как отреагируют наемники, когда на их глазах люди начнут падать без сознания?
— Эта гадость очень коварна. Прежде, чем они начнут падать, у них будет пять или десять минут дезориентации. И человек просто не успевает понять, что происходит с ним, или с другими, как уже становится неадекватен. Смех, хаотичные движения, нарушение координации. И все по нарастающей… Если на корабле не будет людей в противогазах, то при усиленной вентиляции через пять минут получим толпу идиотов, еще через пять — ползающих на карачках зомби, а через десять — трупы. Я это проходил. Тогда на заводе гробанулось две смены, прежде чем сообразили, что происходит… Это — мое решение.
— Не будет у них противогазов, — подвел итог подполковник. — В дружественном окружении таскать барахло и тяжести в химзащите — идиотов нет. Давай компоненты, и пойдем считать объемы, которые нужны для атаки. По мне такая замедленная реакция куда как лучше, чем зарин, на который обученные люди отреагируют молниеносно.
И я пошел считать объем реактивов. Потому что, сказав «А», нужно было говорить и «Б». И продавать душу дьяволу всю, без остатка…
* * *
Тела в черном камуфляже валялись повсюду: в узких коридорах, на забитых техникой палубах, в заставленных многоярусными кроватями кубриках. Полторы тысячи трупов, заполнивших корабль изломанными куклами. Я встроился в центр одной из цепочек и начал помогать выгружать покойников. За два часа погрузки, из которых истрачена почти половина, нам предстояло зачистить судно, выбить из старших командиров коды доступа и превратиться в «борт номер три» карательного каравана. И мы ворочали покойников, передавая их из рук в руки, создав черные ручьи, по которым мертвецы стекались к бункеру выгрузки отработанного топлива. Стекались, чтобы там кануть навсегда, провалившись в раззявленное жерло технического колодца. В одиночку, парами, грудами… То, что было командой наемников, закончило свой бренный путь за десять минут до старта, вместе с отравленным воздухом, который мы изгнали с корабля надсадно вывшей вентиляцией.
И прежде чем прозвучала итоговая команда: «проверить крепежные ремни перед стартом!», я успел вдосталь проблеваться в ближайшем узком туалете. Потом занял указанное место и бездумно смотрел в потолок, запрещая себе закрывать глаза. Слишком страшная картина навсегда отпечаталась в моей памяти. И я боялся, до смерти боялся, что если сомкну веки, то немедленно свихнусь раз и навсегда. Ведь души убитых мной только и ждали миг, когда можно будет позвать за собой, в пустоту, забитую черепами с заполненной тьмой глазницами.
Оставшиеся трое суток переброски до планеты я провел на транквилизаторах. «Отпустило» меня лишь когда в крошечной «горошине» рации прозвучал знакомый голос Кокрелла:
— Прибыли, парни. Начинаем десантирование через десять минут. С богом…
Мы были дома, на стационарной орбите родной планеты. И сводной бригаде спецназа надлежало выполнить свой долг, защитив друзей и знакомых от отребья, собранного по всей округе. Мы вернулись, назло судьбе, чтобы дать последний бой…
19. Билет в один конец
— Мы падаем! Мы падаем! С…ки, они нас завалили!!!
Громадный грузовоз медленно валился вниз, на планету, оставляя после себя тяжелые черные клубы дыма. Рядом с ним пылающим комком рушились остатки нашего корабля, выбросившего десант в верхних слоях атмосферы. Как только последний из кургузых модулей кувыркнулся в бледную синеву неба, пилоты направили судно на таран, выбивая самую опасную группу карательной экспедиции. Шансов на спасение после столь радикальной атаки было очень мало, но командиру бригады спецназа не пришлось назначать экипаж — добровольцев было более чем достаточно. Мы вернулись домой и дрались за своих родных и близких. Швали и трусов среди нас не было. Мы пришли умереть с честью. И пусть за спины добровольцев прячутся наемники корпораций. Мы — всегда делаем первый шаг, вместе с остальным строем. И по другому не умеем…
За полчаса до высадки Кокрелл дал последние указания личному составу:
— Вот карта дружественных нам районов. В основном это «латино», «ганга» и пригороды у перерабатывающих заводов. Мы связались с местным самоуправлением и получили подтверждение, что нас там ждут. Дислокация групп указана на так-дисплеях,[13]там же отмечены основные силы противника. На уничтожение населения в кварталах двинуты смешанные войсковые подразделения, сформированные в основном из наемников. Полицейские устранились от подобной «работы». Поэтому: два звена воздушного прикрытия нанесут удары по точкам сосредоточения тяжелой техники врага. В это же время мы должны занять ключевые пункты обороны, минометным и пулеметным огнем рассеять собранных для атаки карателей и закрепиться на позициях. Согласно прогнозу аналитиков, в течение последующих двух суток мы столкнемся с прибывшими наемниками из каравана. Если сумеем эффективно отразить нападение и вынудить их отступить, то второго удара не будет. На планете нет желающих пачкаться в крови. Поэтому, предлагаю нанести первый удар еще на орбите, в момент начала десантирования.
