ней был проход. Большая каменная дверь, а на ней надпись.
— Ну-ка, ну-ка, — насторожился я и достал из кармана скобу с валиком. Сравнивая текст на скобе и на валике, я сделал небольшое, но очень серьёзное, по крайней мере, для себя, открытие. Тексты были идентичны. Слово в слово, знак в знак.
— Это оно… — выдохнул я, и моя физиономия растянулась в довольной улыбке.
— Что оно? — недовольно спросила Карина. — А журнал? Это что получается, подстава?
— Не знаю. Наверное. Но тексты совпадают, значит, мы на месте.
— Здорово, — продолжала Карина. — Откроем шампанское или дверь?
— Сперва, характер свой закроем, — ответил я тем же тоном. — Из меня грабитель-то хреновый, не то что бы медвежатник. И как дверь открыть, я понятия не имею.
— Да, заткнитесь, — сказал Саня спокойно и подошёл к двери. — Раз есть дверь, значит, её можно открыть. Иначе, здесь просто была бы какая-нибудь плита или что-то ещё в этом роде.
— Ага, — рявкнула Карина. — «Кирпич» бы повесили.
Саня ничего не ответил. Он стоял у двери и вёл рукой по барельефу, изображающему толпу воинов, бегущую в атаку.
— А чем там монголы отличались в бою? — спросил он.
— Чего? — не поняла Виолетта.
— Ну, что на войне у них было главным, не знаю… оружием, что ли? Кони?
— По официальной версии, да, — развёл я руками. — Только благодаря мобильной коннице монголо-татары смогли захватить половину континента всего за пару десятилетий. Бедные лошади давно бы подохли от такого марафона.
— Ага, — задумчиво произнёс Саня и достал нож. — Тут фигурка всадника выделяется. Такое впечатление, что он не отсюда. Щас я его ножом.
— Чего? — я успел сделать только шаг к нему.
Краем глаза мне получилось заметить, как фигурка всадника вдавилась в стену подобно кнопке. Где-то внизу чё-то щёлкнуло, и пол под Саньком распахнулся. В доли секунды наш «Каштан» скрылся из виду. Одни только пальцы остались на поверхности.
Все невольно вскрикнули. Особенно девки.
— Ядрёный корень… — я рванул к Саньку. Тот висел, ухватившись пальцами за самый край. А под ним была яма в пару тройку метров глубиной и с заострёнными кольями на дне. Если бы Санёк не успел ухватиться за край, точно бы сейчас напоминал препарированную бабочку в кабинете какого-нибудь университетского маньяка по этимологии.
— Ничего себе, — тяжело дышал Саня. — Сам не понял, как так получилось.
— Нормально всё, — успокаивал я, для вида Саню, а на самом деле — себя. — Сейчас что-нибудь придумаем. А что тут придумаешь? Он висел у стены. По хорошему мы бы схватили его и подтянули. Но к нему не подойдёшь. В голове родилась только одна мысль.
— Сможешь подползти к нам? — спросил я.
— На чём? — натужно спросил Саня. — На пальцах?! Я и так еле держусь.
— А по-другому никак, — я стащил с себя автомат и положил его на угол.
Санёк без слов понял мой замысел. Он осторожно стал перебирать руками. Затем одной рукой схватился за автомат. Оружие издало характерный скрип, когда Саня аккуратно стал переносить усилие с руки, державшийся за край, на автомат. И вскоре Санёк повис на нём. Затем другой рукой схватился за оружие. «Калаш» чуть прогнулся, но продолжал держать. Я встал у стены, рядом со мной — Тёма. Вместе мы схватились за запястья Сани и потащили его на себя. Тот замахал ногами, пытаясь карабкаться к нам. Мои кроссовки заскользили по полу, но Санька мы не выпускали. И через пару секунд мы втроём повалились на пол.
— Живой? — спросил Тёма.
— Ага, — промычал Саня.
— Убить тебя, что ли? — вздохнула Даша. — Тебе же сказано было, вести себя аккуратно.
— Ты говорила про меч, — ответил Саня. — Кто же знал, что тут такое?
— Ещё бы чуть-чуть, Саня, — простонал я. — Чуть-чуть.
— Да? — Саня сел на полу, свесив ноги в яму, и посмотрел в низ. — А что там? Я ещё никогда не видел, чтобы люди так могли здорово отпрыгивать на заднице на целый метр, а может и больше.
— Что это такое? — Даша осторожно подошла к яме.
— Ловушка. Что же ещё? — ответил Тёма, поднимаясь на ноги. — Таких в гробницах до чёртиков.
Я покосился на него. С каких это пор он стал соображать в устройствах древних захоронений? Ответ последовал сразу же после моего взгляда на этого знатока исторического зодчества.
— Фильмы надо смотреть.
И тут под нами что-то начало щёлкать. Да так громко и много. Мы затаились. Какие-то механизмы под нами пришли в движение. Их звук волной понёсся по коридору в темноту, в сторону, откуда мы пришли. Замолкая под нами, и гремя уже дальше. Потом дальше, дальше, дальше… После чего тишина. Полная.
Как гром среди ясного неба последовал хлопок створок ямы, в которую провалился Саня. Мы все вздрогнули, опять навалив кирпичей.
И после этого в пещере послышался тот самый звук. Каждый его шум раздавался чуть ближе к нам. Фантазия стала рисовать в голове самые ужасные образы. И притом не только у меня. Звук был низким, как бас у мужика-гопника и высоким, как у стоматологической бормашины, животным, как рык хищника и механическим, как у сирены ментов, электронным, как мелодии попсы и булькающим, как рэп, ультразвуком, как у моего директора после недостачи в кассе, и инфразвуком, как у Каринки, когда я ей петарду в сигарету подсунул… Короче, если собрать всё самое отвратительное, что есть в этом Мире, то получиться, именно этот звук.
И, в зависимости от того, кто что себе представил, кого-то из нас бросило в жар, кого — в холод, кого — в пот, а кого и в обморок… Благо Виолетта была рядом и успела подхватить Дашку.
А мы втроём — Я, Тёма и Саня — бросились к стене и стали давить на все кнопки, которые нам только попадались. Нам уже было откровенно плевать, что мы стоим прямо на створках ямы. Какая разница, или нам суждено стать шашлыком, нанизанным на шампуры-колья, или стать ужином для неведомого монстра. Что, в принципе, одно и тоже.
Артём чё-то нажал. Сзади нас сверху резко опустились натянутые нити. Невидимые, но что-то мне подсказывает, что прочные, как рыболовецкие лески. Девчонки взвизгнули и стали что-то там орать вперемешку с матами. Но нас уже было не остановить. Одна статуя махнула копьём и чуть не подстригла Карину. Реакция её спасла. Стая стрел из стен просвистела совсем рядом, чуть не пригвоздив нас к двери.
Саня нажал на физиономию полководца. Краем глаза я успел заметить, как в стене молниеносно распахнулся паз, и из него вылетела дуба. Она исписала дугу, но я успел рухнуть
