мой главный приоритет, и если что-нибудь случится, мой единственный приказ — доставить тебя к месту эвакуации живой, чего бы это ни стоило. Если ты хочешь, чтобы Ардерн и Пламя выжили, тебе нужно держать свою задницу в узде, потому что я брошу их через секунду, чтобы вытащить тебя отсюда.
Этот гребаный мужчина и его талант выводить меня из себя… Я собираюсь покончить с ним до того, как мы вернемся к моим Связанным.
Мои руки крепче сжимают Гейба, а губы кривятся в ответ на его улыбку.
— Удачи, заставь меня оставить кого-нибудь из них позади, я заставлю тебя кричать на земле, прежде чем ты доберёшься до меня. Это не имеет значения, мы все следуем за тобой. Я не буду нарушать правила, давай убираться отсюда к чертовой матери.
Киран так быстро выходит из палатки, что у меня нет времени нервничать или волноваться, мои ноги просто двигаются на автопилоте, чтобы не отставать от него. Гейб немного спотыкается на первом шаге, а затем становится твердым, как скала, едва нуждаясь в поддержке, которую мы с Сейдж ему оказываем.
Я не оглядываюсь, чтобы проверить, все ли следуют за нами, мы сделали все, что могли, для остальных, и все, что им нужно сделать, это не отставать, но мои глаза заняты изменениями в лагере с тех пор, как нас впервые притащили сюда пару часов назад.
Повсюду кровь, отверстия от пуль и следы ожогов покрывают все палатки и траву вокруг нас. Там также тела, крики и стрельба со всех сторон, и мне приходится заставлять себя нормально дышать.
— Нам нужен гребаный Щит, — бормочет Гейб, пытаясь отстраниться от меня, но я держусь крепче. Заставляя его двигаться, это чертовски здорово отвлекает от резни вокруг нас, и это также означает, что я всегда знаю, где он находится. Моя связь пульсирует в моей крови, постоянный поток «защити их всех», над которым я не властна.
Мне нужно, чтобы он был в безопасности.
Кирану приходится уничтожить троих убегающих Бойцов Сопротивления, чтобы пройти мимо палаток, и мне кажется, что это слишком легко, пока мы не сворачиваем за угол, и я не вижу, от чего, черт возьми, они убегают.
На самом деле это не поле боя, а бойня.
Густой, черный туман покрывает все поле, за исключением того, что он… разумный. Разумный и наполненный едва сформировавшимися существами, которые больше похожи на кошмарных демонов, чем на все, что существует в природе. Мои ноги спотыкаются, и Гейб ворчит, когда ловит меня, бормоча в ответ:
— Это Нокс, они нас не тронут.
Хм.
Я чувствую, что Нокс определенно позволил бы своему дару оторвать от меня кусок или два, и когда Киран сдвигается, чтобы снова надеть маску на лицо, как будто он тоже обеспокоен тем, что туда можно забраться, я решаю, что, черт возьми, не хочу.
— Оли, эвакуация на другой стороне. Мы должны двигаться…
Киран перебивает Гейба:
— Заставь ее двигаться, Ардерн, или остаток пути она будет проходить через мое плечо.
У меня нет другого выбора, кроме как последовать за ними.
Я думала, что знаю, насколько это плохо, но я понятия не имела. В тот момент, когда мы все прорываемся сквозь темноту, прикрывая глаза, чтобы привыкнуть к мрачному окружению, я вижу, как все Сопротивление, запертое здесь, терзаются и разрываются на части существами.
Я даже не понимаю, что снова остановилась, пока Киран не хватает меня за руку, ту, что не обнимает Гейба, и рычит на меня: — У нас нет времени на твой срыв в восхитительных творениях Дрейвенов. Я понимаю, он монстр, но тебе нужно продолжать двигать своей задницей.
Я инстинктивно отпрянула от него, но я не могу далеко уйти из-за его крепкой хватки. Он отказывается отпускать меня, волоча по полю, пока мы снова не встречаемся с тактиками, в комплекте с Ноксом и его черными пустыми глазами, когда он уничтожает каждого последнего члена Сопротивления, которого касается его дымчатый ужас.
Если Дрейвены — монстры, то кем это делает меня?
***
Киран выводит нас из лагеря Сопротивления, и на этот раз меня рвет прямо на его ботинки.
Он бросает на меня свирепый взгляд, когда все начинают отходить от нас, и после того, как я вытираю рот тыльной стороной ладони, я ухмыляюсь ему, потому что, если бы мне пришлось испортить чью-то обувь, я рада, что это была его.
Затем Гейб вырывается из моих рук и падает на траву, а мне нужно подумать о более важных вещах.
— Есть ли у нас здесь Целители? Черт, пожалуйста, не умирай.
Грифон подходит, его светящаяся рука прижимается ко лбу Гейба, и почти мгновенно к его лицу возвращается некоторый цвет. Сейдж подходит, чтобы взять меня под руку, как всегда, в знак солидарности.
Нокс уже отвернулся от меня, притворяясь, как всегда, что меня не существует.
Я оглядываюсь и понимаю, что понятия не имею, где мы находимся. Еще больше пустых полей на многие мили вокруг, и прямо сейчас мы могли бы быть в любой точке мира.
— Где мы находимся?
Мой голос хриплый из-за рвоты, но Грифон слышит меня достаточно хорошо, оглядываясь на меня. Нокс не беспокоится, его глаза остаются прикованными к горизонту.
— Киран не смог вернуть нас всех домой за один раз, и вместо того, чтобы оставить некоторых других позади, мы добрались до точки встречи. Нас заберут отсюда через несколько часов. Найди место где-нибудь поблизости, чтобы посидеть до тех пор.
Я возвращаюсь к Гейбу и припарковываю свою задницу рядом с ним, готовая просто коротать там часы, и тут же мои глаза начинают закрываться. Я слишком долго не пользовалась своим даром, и теперь использовать его так утомительно, как если бы ты месяцами не ходила в спортзал, а потом умирала после первой же тренировки.
Голова Гейба медленно двигается, пока не оказывается на моем бедре, его дыхание выравнивается. Грифон, наконец, отходит от нас обоих, встает и подходит к Кирану, чтобы поговорить между собой.
Я теряю время в тумане своей усталости, просыпаясь только тогда, когда женский голос спрашивает:
— Мы ожидаем какого-нибудь наземного прикрытия?
Мои глаза снова открываются, свет ослепляет, вокруг меня много движения. С земли трудно разглядеть, но я могу разглядеть армейскую колонну сквозь ноги.
Целый долбаный конвой.
— Черт. Самуил, прикрой нас, и побыстрее.
Мгновенно нас всех накрывает щит, вся тактическая группа занимает позиции по краям, как будто они ждут открытия, чтобы обрушить ад на эти никчемные оправдания людей. Но когда
