бы я сам там стрелял, а он за рулём был.
Вова промолчал, продолжая закапывать. Кирилл передвинулся к нему поближе и сказал:
Ты ж сам понимаешь, я не специально. Реакция просто сработала так. Но он сам виноват, Вов. Так что не вини меня. Ладно?
Вова опять промолчал и, когда Кирилл отвернулся, он переглянулся с Антоном. Они оба были поражены тем, что Кирилл явно извинялся, чего от этого высокомерного и упрямого типа они не ожидали. Антон недоумённо пожал плечами и вернулся брать землю на прежнее место, продолжая поглядывать на Кирилла. Как только яма была засыпана, они утоптали её и посыпали золой от старого костра. А когда закончили, от виноватого и извиняющегося тона Кирилла не осталось и следа. Он опять начал смотреть высокомерно и, когда они вышли из леса к машине, он взял бутылку минеральной воды и совершенно равнодушно сказал, направляясь обратно к могиле:
— Пойду золу полью, как будто костёр тушили. Лопаты пока очистите. И мусор рассыпьте вокруг.
Парни опять недоумённо промолчали, смотря ему вслед и удивляясь его резкой перемене. Но, как только он скрылся в лесу; Антон сказал с упрёком:
— Я же говорил, глушить его надо было. Чё ты меня остановил?
— Потом, — отрезал Вова. — Чё мы сейчас Иванычу бы сказали? Надо момент ловить подходящий, чтоб они на нас не подумали.
*
— Ну всё, — сказал Волына, показав ему на окна квартиры на сахарухе. — Это последняя подача. Здесь общага, торгуют всем подряд: и мулькой, и герычем. Но ханка только вот в этой хате есть.
— Нормально, Лёня, — кивнул ему Виталий. — Я понял.
— Ты запомнил всё? — спросил Волына с улыбкой. Теперь знаешь, куда не надо соваться?
— Ну, конечно, — с такой же натянутой улыбкой сказал ему Виталий. Всю дорогу неприязнь Волыны чувствовалась прямо в воздухе, но обращать сейчac внимание на это не было смысла. — Ну ладно, тебя куда отвезти? А то мне пора уже…
— Ну езжай, куда тебе надо, — ответил Волына, открыв дверь. — Я пойду до Киселя дойду, хули тут идти-то…
— Давай, удачи.
— Давай, — попрощался Виталий и сразу тронулся как только дверь закрылась.
Он заехал за угол дома, где, как он заметил спрятались ездящие за ним Дон и Эдик. Остановившись возле них, он вышел из машины и сказал:
— Пошли. Здесь на сахарухе до хрена точек Начнем с вон той хаты, — показал он на общагу, от которой только что отъехал.
Когда он ещё говорил, Эдик с Доном уже с готовностью выходили с машины и сразу последовали за ним.
*
Подъехав к воротам, Вова с Антоном и Кириллом вытащили из багажника лопаты и зашли в калитку, открыв её своим ключом.
— Ну чё, похоронили? — спросил Леонид, встретив их во дворе.
— Ну, — в один голос ответили грустно Антон с Вовой. Кирилл промолчал, не смев поднять голову и посмотреть в глаза Леониду.
— Понятно, — холодно произнёс Леонид, злящийся и на похороненного Валеру за то, что он промахнулся. — Ладно, помянём потом. Вечером. Вова, щас езжайте с Антоном по всем точкам, собирайте все бабки и всё, что там наркоши притащили. Золото и всё остальное.
— А залоговое если оставили? — спросил Антон. Леонид внимательно посмотрел на него и спросил:
— Антон, мы щас здесь все дела закончим и сваливаем отсюда. Ты с нами поедешь или как?
— Не знаю, Иваныч, — покачал головой Антон. — У меня здесь мать, родные. А куда вы поедете?
— Пока домой в Новосибирск, дальше видно будет. — ответил Иваныч.
Антон посмотрел на всё ещё не поднимающего голову Кирилла и сам задумчиво опустил взгляд в землю.
— Ну, короче, сам думай, пока ездить будете, — сказал Леонид. — Если с нами поедешь, значит, забирай всё и ханку оставшуюся. Если остаёщься, залоговое и за оставшуюся ханку потом себе заберёшь, в счёт своей доли. Ну, смотря ещё сколько привезёте сёдня. Постарайтесь до ночи все точки объехать. Нет, так завтра разберёмся, щас спешки особой нет, раз Валера им не попался. Антон молча кивнул и вместе с Вовой опять вышел за ворота. Кирилл оглянулся на них и, когда калитка захлопнулась, поднял голову и сказал:
— Зачем сваливать, Иваныч? Давай ещё раз попробуем, я сам сделаю…
— Ты уже сделал, — недовольно перебил его Леонид и развернулся к дому. — Щас они уже наготове будут. Пошли. Надеюсь, хоть нас с дядькой твоим защитить сможешь, если что.
*
С наркоторговцами Виталий с Доном и Эдькой не церемонились. Они в наглую заваливались в квартиру и начинали избивать тех, кого называли барыгами. А уже потом начинали спрашивать, когда им уже рассказывали всё более, чем охотно, аж сбиваясь и заикаясь от торопливости. Нередко этим бизнесом занимались целыми семьями. Кто-то ради наживы, в таких квартирах был полный порядок и чувство достатка. А кто-то действительно по нужде. В тех квартирах или домах проживали как правило, большой семьёй, которую сложно было прокормить, работая на легальном предприятии. Там веяло нуждой. Но сейчас Виталию было не до сантиментов. Он хватал за шею главу семьи и, прижимая его к стене, выбивал нужную ему информацию о том, кто ему поставляет на продажу ханку. Эдька с Доном сдерживали в это время жену и бегающих, кричащих детей наркобарыги. Но попадались и квартиры, где торговали наркотой ради того, чтобы бесплатно колоться самим. Во всех трёх таких квартирах было много народу, нахлебников торгующего семейства, где и муж и жена сидели на игле. Попали и на одинокого барыгу, квартира которого автоматически становилась притоном. Оказалось, что Виталий его даже знал, так как учился с ним водной школе. Заяц, такое было прозвище этого барыги, никогда не пользовался авторитетом и даже не имел друзей. Но вломившись в его квартиру Виталий очень удивился, каким тот стал популярным, став торговать наркотой и начав пускать к себе сразу появившихся друзей. Но в избиение и допросе Зайца эти «друзья», естественно, не вмешивались. Получив по голове всего по одному разу от Дона с Эдькой, они забились все в одну комнату и со страхом слушали, не придут ли их добивать. Похожая ситуация была и во всех трёх общагах, точки торговли, были очень популярными в округе. Во всех квартирах или
