— Как сказать… — протянул Джереми.
Когда Себастиан вывел ее в холодную, окутанную туманом ночь, Прюденс все еще никак не могла успокоиться по поводу предстоящего похода по магазинам.
— Как мне все это надоело, Себастиан! Дома никто никогда не обращал внимания, во что я одета, а здесь, похоже, все мной недовольны. А что мне прикажете делать с гардеробом, который мы заказали с Эстер, позвольте вас спросить?
— Кому-нибудь подарите. — Себастиан пытался найти свою карету, но ее не было видно среди множества экипажей, запрудивших улицу перед особняком.
— И кому же? Себастиан усмехнулся.
— Кому идут фиолетовые тона. — Он взял ее за руку и увлек по ступенькам. — Пошли. Карета будет еще минут двадцать пробираться сюда, так что лучше нам самим к ней подойти.
— Хорошо. У меня тоже нет желания долго стоять здесь. Сегодня довольно холодно. — Слава Богу, надела плащ, подумала Прюденс. Себастиан заставил.
В густой мгле трудно было отличить одну карету от другой. Черный экипаж Эйнджелстоуна стоял в самом конце длинной вереницы. Лакей в знакомой черной с золотом ливрее Эйнджелстоуна распахнул дверцу.
Что-то в нем было не так. Прюденс вгляделась пристальнее и поняла, что она его не узнает. Но не успела она достать свой лорнет, как услышала, что Себастиан тихонько выругался.
— Кто, черт побери… — И замолчал на полуслове. Застонав, он стал бесшумно оседать на землю.
Прюденс, почувствовав, что он больше не держит ее за руку, резко обернулась.
— Себастиан! — Она машинально попыталась поднять его, но он был слишком тяжел. Она опустилась рядом с ним на колени. — Боже мой, Себастиан, что случилось?
Из тумана вынырнул какой-то человек. Лица мужчины не было видно, но большой короткий предмет в его руке Прюденс разглядела хорошо.
— Не беспокойтесь, мадам. Ничего с ним не случится. Я свою работу знаю. А теперь полезайте-ка в карету. Вашего мужа я сейчас тоже туда затолкаю.
Прюденс вскочила и хотела закричать, чтобы позвать на помощь, но грубая мужская рука тотчас же закрыла ей рот.
— Не вздумайте кричать, ваша светлость, — прошептал ей на ухо мнимый лакей.
Прюденс принялась отбиваться. Она отчаянно барахталась, но тяжелый плащ сковывал ее движения. Кто-то схватил ее за ноги. Она поняла, что нападавших трое, включая кучера.
— Ну-ка прекратите, а то вашему муженьку хуже будет, — пробормотал «лакей». — У нас мало времени. Мы не можем тут торчать всю ночь. Я с приятелями обещал доставить вас вовремя, иначе нам не заплатят.
Прюденс с отчаянием взглянула на козлы.
— Давайте их в карету, — послышался оттуда голос, принадлежавший явно не кучеру Себастиана. — Сколько можно возиться?!
Похитители швырнули Прюденс на пол кареты. Что-то легко хрустнуло — Прюденс поняла, что это ее лорнет. Путаясь в складках плаща, она попыталась добраться до сиденья.
— Не дергайтесь, — проворчал один из мужчин. Он забрался в карету и сам усадил Прюденс на место. — Поберегите ваш пыл. У моего клиента, кажется, есть свои планы насчет такой горяченькой красотки, как вы.
Человек в ливрее лакея Эйнджелстоуна запихнул безжизненное тело Себастиана в карету. Тот лежал распластанный на полу лицом вниз и не шевелился.
Прюденс с ужасом смотрела на него, пытаясь разглядеть, есть ли на голове кровь, открыты ли его глаза. Но ничего не могла разобрать… Даже если достать из ридикюля очки, все равно не определить, насколько серьезно пострадал Себастиан, — слишком темно в карете.
Похититель в ливрее прыгнул в экипаж и уселся напротив Прюденс. В руке его блеснул пистолет.
— Придется вам разговаривать со мной, мадам. Час, а то и больше. Ваш муж пока ни на какие разговоры не способен. — И он пнул ногой неподвижно лежащее тело.
— Не трогайте его, — сказала Прюденс.
— Не беспокойтесь, пока доедем до замка Келинга, он уже очухается. Я обещал его светлости, что оба пассажира будут доставлены в наилучшем виде.
От волнения Прюденс едва могла дышать.
— Так вы везете нас в замок Келинга?
— Именно туда. Из-за этого чертова тумана доберемся немного позже. Джек — тот, что на козлах, — умеет править лошадьми. Так что скоро будем на месте…
В черной спальне стоял такой же холод, как и в ту ночь, когда Прюденс и Себастиан исследовали эту комнату. Казалось, холод живет здесь своей собственной жизнью. И исходит он из промозглых стен, не имея ничего общего с леденящим ночным воздухом улицы. Как и туман, черный холод окутывал все вокруг.
Прюденс повернула голову. Мужчины, которые притащили ее и Себастиана сюда несколько минут назад, ушли, оставив на столе зажженную свечу. Пламя ее не могло развеять мрачной темноты, наполнявшей комнату.
Прюденс не шелохнувшись лежала на кровати, вслушиваясь в удаляющиеся шаги. Чувство облегчения охватило ее. Похитители оставили их в покое.
Кое-как ей удалось сесть. Руки и ноги были связаны, но по крайней мере мерзавцы не сунули ей в рот кляп. Впрочем, у нее не было желания кричать.
Меньше всего ей хотелось, чтобы похитители снова вернулись сюда.
На стене звякнули цепи.
Прюденс подняла голову, вглядываясь во тьму:
— Себастиан, вы пришли в себя?
— Черт подери!
Услышав его сердитый голос, Прюденс почувствовала, что к ней возвращается присутствие духа.
— Они заковали вас в эти ужасные кандалы на стене.
— Я и сам догадался. — Снова тихонько звякнули цепи, будто Себастиан осторожно проверял их. — С вами все в порядке?
— Да. — Прюденс удалось усесться на краю постели. — А с вами?
— Чувствую себя так, будто провел не меньше ста раундов с самим Виттом.
— Вы очень долго были без сознания. Я ужасно за вас волновалась.
— Я не был без сознания, меня просто оглушили. — Голос Себастиана теперь дрожал от ярости. — Некоторое время я не мог двигаться, по крайней мере не настолько быстро, чтобы отнять у негодяя пистолет. И я решил пока не лезть на рожон.
— Мы в замке Келинга, — сообщила ему Прюденс.
— Хотите верьте, хотите нет, но я это и сам понял. Прюденс нахмурилась:
— Можете не паясничать. Я просто хотела помочь вам сориентироваться.
— Простите, мадам. Я зол как черт. — Опять послышался звон цепей. — Дьявольщина!
— Что-то не так? — спросила Прюденс.
— И вы еще спрашиваете! Да все не так. С самого начала наше расследование пошло наперекосяк, черт подери!
— Я имела в виду, в данный момент что не так? — спросила Прюденс, стараясь сохранять спокойствие. — Почему вы ругаетесь?
