— Ещё скажи, что октябрь стал холодным именно из-за этого! — весело хмыкаю я в трубку.
— Ладно, холодным, такими темпами завтра снег пойдёт, — весомо отзывается отец и переходит к делу: — Заедешь сегодня?
— А разве вы с Михаилом Германовичем не собирались к нему на дачу?
— Тома с Ваней решили отдохнуть и оставили им с Амирой внуков, так что дача отменилась, — без особого сожаления сообщает он.
— Тогда заеду, но не обещаю, что надолго, — остановившись в шаге от дверей, я смотрю на подозрительно пустынную парковку.
Куда делся хэтчбек Карежина? Или он всё-таки поехал на Малышева? Зря, с недостачей на складе Аня справилась бы и сама.
— Во сколько тебя ждать?
— Часов в шесть, вряд ли раньше. — Ощущение очередных неприятностей появляется внезапно и только усиливается, когда на обеих дверях оказываются таблички с надписью «Технологический перерыв». — Пап, у меня дела, давай я перезвоню?
— Да ладно, иди работай, — фыркает он. — Увидимся вечером.
— Хорошо, — рассеянным движением я возвращаю сотовый в карман.
Какой ещё, к чёртовой матери, технологический перерыв?! Или поэтому на стоянке нет Жениной машины? Электросетевая снова намудрила со счетами и записала нас в должники?
— Эй! — открыв дверь своим ключом, я попадаю в сумрачное книжное царство. Взгляд на сигнализацию только подтверждает первоначальные выводы — не горят ни блок при входе, ни красные огоньки установленных в зале камер. — Катя? Ань, вы здесь?
Нет, остаться без электричества неприятно, но не настолько, чтобы Женя взял и распустил всю смену. А если бы я забыла ключи в кабинете? И они хоть предупредили доставку?
Света из огромных окон хватает, чтобы не запинаться, но маловато, чтобы продолжать работу в обычном режиме. Вздохнув, я бросаю сумку на прилавок, пальто летит туда же — до кабинета всё равно не дойти, на той лестнице я быстрее ноги сломаю. Или шею, что ещё веселее.
Сознание временно отодвигает на задний план всё личное, заставляя меня набрать Женин номер. Гудки есть, но абонент не абонент. Может и правда уехал к электрикам? В прошлый раз нам потребовались помощь банка, четыре часа времени и тонна нервов. Хочется верить, что сейчас всё окажется проще, учитывая, что меня в городской МРСК должны были запомнить.
Взгляд ещё раз проходится по стеллажам и прилавкам. Да куда все делись? Меня не было час, а это слишком мало, чтобы успеть всех отпустить. Да и не настолько я тихая, чтобы они не услышали собственное начальство.
Мысль проверить второй зал приходит внезапно и, по диагонали пересекая магазин, взгляд ловит какой-то отблеск. Радуясь догадке, я смотрю под ноги, помня о невысокой ступеньке. И замираю, подняв глаза.
— Только не говори, что ты и с электросетевой договорился!
Глава 46
— Нет, с ними точно нет.
Ян в нескольких шагах от меня, расслабленно присевший на край стола. Рядом с ним поднос, на котором стоят три свечи, и кромешная темнота в остальной части арендного зала.
— Давно ждёшь? — Сложно одновременно смотреть на него и помнить, что где-то здесь стоял мобильный прилавок, который мы постоянно двигаем с места на место.
— Минут двадцать. — Ян протягивает мне руку и, притянув к себе, легко обнимает.
— А зачем? — И надо бы спросить, где все и что случилось, но, заворожённой его взглядом, мне разом и на всё становится наплевать. Разберусь. Потом.
— Потому что люблю? — с улыбкой переспрашивает он.
— Меня?
— Странные вопросы ты задаёшь, девочка моя, — хмыкнув, Ян выпрямляется, и объятие становится крепче. — А есть варианты?
— Не знаю, — вздох получается действительно тяжёлым, и он аккуратно приподнимает моё лицо за подбородок.
— Что не так?
— Разве таких, как я любят? — С улыбкой, но ни разу не весело спрашиваю я.
— Каких таких? — Его взгляд осязаемой лаской касается моего лба, скул, щёк и возвращается к глазам.
— Злых, эгоистичных и требовательных. — Смотреть на ворот его рубашки оказывается гораздо проще, чем в глаза.
— Я люблю, — просто отзывается Ян, и в этой простоте гораздо больше искренности, чем во всех, слышанных мной до этого, признаниях. — И ты можешь злиться, огрызаться и отбрыкиваться сколько угодно — не изменится ровным счётом ничего. Алис, — лёгкий поцелуй касается скулы, и я поднимаю глаза, — ты станешь моей женой?
Паника. Та самая, которая путает мысли, скручивает нервы и трясёт руки.
— Женой? — хриплым, откровенно сипящим голосом переспрашиваю я.
— Женой, — с улыбкой повторяет он запретное слово и, чуть отклонившись назад, достаёт угольно-чёрную квадратную коробку с замысловатым золотым вензелем.
Глухой щелчок. Кольцо. Хотя это — слишком простое слово для того, что предстаёт моим глазам. Широкий золотой обод действительно широкий, но не в этом суть — на всей его поверхности искусно расположен дракон. Самый настоящий дракон! И я не могу оторвать глаз от чешуйчатого тела, наполовину вросшего внутрь, от раскрывающихся крыльев и усыпанных сверкающей крошкой перепонок. От идеальной морды, настолько маленькой, что у меня не получается даже просто представить кто мог такое сделать.
И при всём при этом на руке это чудо ювелирного искусства вряд ли будет выглядеть вульгарно. Не тогда, когда его дарит именно Ян.
— Соглашайся и оно станет твоим, — искушающий шёпот на ухо заставляет вскинуться.
— По-твоему это аргумент? — Как бы возмущение, да, но именно после его слов желание примерить кольцо становится практически нестерпимым.
— Не хуже любого другого, — улыбнувшись, Ян достаёт его из коробки. — Ты же понимаешь, что второго такого не существует?
— То есть ты предлагаешь выйти за тебя только из-за кольца? — с трудом сдерживаясь от желания спрятать загребущие руки за спину, поднимаю я взгляд.
Да, счастливый. Да, сияющий. В котором сейчас не одно — все десять тысяч «да», но сдаваться так просто?..
Может, я бы и сдалась, если бы Ян стоял передо мной нервный и напряжённо ожидающий ответа, но об этом говорить не приходится. Потому что он точно знает мои реакции на все свои вопросы. Знает, каким станет мой положительный ответ. И знает, что мне важно дать его самой.
Даже если перед этим Яну придётся ответить на миллион моих вопросов.
— Потому что ты меня любишь, но это ведь слишком просто, да, девочка моя? — Поднявшись на ноги, Ян не опускается на колено, но отстраняется, держа мою правую ладонь в своих. — Тогда я попрошу по-другому…
Темнота и зажжённые свечи только придают атмосферности происходящему. Сколько раз я видела, как здесь делают предложение? Дважды? Трижды? Всегда с цветами, шариками, кучей выпрыгивающих из тёмного угла друзей и шумными поздравлениями. И всё это в тот миг, когда больше всего на свете хочется остаться наедине с тем, кому ты вручаешь свою жизнь.
