ходили все, кому не лень. Она была закреплена за профессором и незванных посетителей могли запросто выставить в коридор, а то и попросить охрану вывести из госпиталя. Во-вторых, стандартное лечение для выгоревших никто не отменял, поэтому медсестры регулярно заглядывали с препаратами и возили попутно на процедуры. Сакамото-сэнсей хотел проверить – какая будет разница между обычной отлаженной терапией и новыми воздействиями.
Я за четыре часа смог добиться почти полного соответствия вылепленных из проводов схем с тем, что мне привиделось у одаренных. Теперь три пластики с объемными структурами складывались воедино в эдакий слоеный “пирог”, проложенный считывающими слоями. Программисты с первого уже содрали часть данных и теперь пыхтели, пытаясь при помощи графических библиотек слепить картинку. Я одновременно с наставником шерстил учебники, выбирая нужное в данный момент: схемы энергетических каналов абэноши, результаты экспериментов по воздействию слабыми токами и еще сто пятьдесят разных штук, которые рождались, обсуждались, примеривались на пока еще дохлую идею и отбрасывались, как малоэффективные.
Пожевать нам принесли студенты, набрав подносы прямо в кафетерии. К шести вечера я с трудом разогнул спину и заявил:
– Сакамото-сэнсей, на сегодня аврал надо сворачивать. Или замотаемся и что-то важное пропустим… Значит, эти четверо бравых ребят в полном вашем распоряжении. Ничего из госпиталя не вывозить. Все образцы держим здесь на ночь. Охрану я предоставлю.
– Охрана, это да, это важно, – задумчиво согласился старик.
– Из ваших учеников кого-нибудь можно будет подключить к теме? Иначе вы зароетесь.
– Троих. Самые соображающие.
– Данную клятву не нарушат?
Теперь Коичи Сакамото молчал долго. Явно для него такой подход к работе с кадрами был вновь. Посмотрел на груду оборудования на столах, на мужиков, занятых делом.
– А твои не нарушат?
– Мои – нет. Они знают, что получат по итогам работы и какие перспективы их ждут. Кроме того, у каждого есть кто-то из родственников, проходивших лечение у абэноши. Парни понимают, насколько это важно и готовы вкалывать круглосуточно. Мало того, никто из них не побежит к конкурентам.
Это так. Я четверку отбирал сам. Разговаривал с каждым. И смог кратко донести перспективы возможных неприятностей, если человек захочет развернуться на сто восемьдесят градусов.
– Тогда пятеро. Из моих можно взять пятерых. Двое слабосилки, но хорошо подойдут для тестирования смешанных случаев. И трое выраженные стихийники.
– Зовите, Сакамото-сэнсей. Они в госпитале?
– Должны быть. Сегодня сдают отчет за неделю, двоих я точно видел.
Достав телефон, профессор быстро отослал сообщения. Я тем временем уже набрал вакагасиру:
– Окада-сан, у меня есть просьба. Нужно будет в госпитале Йокомаши Нанбу выставить круглосуточный пост. Днем пропускать только тех, на кого укажет наставник. Ночью – только меня и его. Оплата с меня.
– Как долго? – старик спросил, будто каждый день я с такими просьбами подкатываю.
– Минимум на две недели.
– Когда первых прислать?
– Если через пару часов подъедут, будет нормально.
– В случае прорыва им что делать?
– Нажать кнопку на коробке, которую я им дам. В драку с вояками или полицией не лезть.
– Хорошо, люди будут. Жди.
– Домо аригато гозаймасу, Окада-сан, вы меня очень выручили.
– Мы одна Семья, Тэкеши-кохай. И я думаю, что твоя новая идея пойдет на пользу всем. У тебя очень забавно выходит – среди очевидного находить что-то необычное.
Выглядываю в коридор – там уже пятеро в халатах ждут, когда их позовут внутрь. Запускаю. Четверо парней и девушка. Девушку я помню: Сузьюм-сан, стихия огня.
Убедившись, что наставник глубоко задумался и нет смысла его пока дергать, выстроил пятерку у стены и начал говорить, разглядывая напряженные лица:
– Сейчас вы получите предложение, которое бывает раз в жизни. Вы можете его принять или отказаться. Те, кто не захочет, вернется к обычным занятиям, продолжит учебу и работу. Завершив интернатуру, поедет в другие города, где будет применять полученные знания. Вы станете состоятельными людьми, насколько понимаю, вас будут уважать и любить пациенты. Вы будете врачами, как тысячи других абэноши.
Слушают внимательно. У одного из парней даже капелька пота по виску стекает, настолько он напряжен.
– Те, кто примут наше предложение, дадут кисэмон – клятву верности. Эти люди будут служить Сакамото-сэнсей, выполнять его указания и держать язык за зубами. Все, что вы узнаете и чему научитесь, останется между нами. Рассказывать о тайне запрещается. Обсуждать все, что делаете – только в этой комнате или там, где разрешит наставник. Того, кто вздумает предать и нарушить данное слово, казню лично… Это понятно?
– Хай, – отвечают хором, с легким поклоном.
– Теперь, что же получит человек, прикоснувшийся к тайне… Я думаю, через два, максимум три года имя каждого избранного будет известно всему Ниппон. А чуть позже – и всему миру. Сакамото-сэнсей, по личной больнице они получат?
– Рано им еще больницей заведовать, – ворчит старик. – Но собственное отделение – обязательно. Нам надо будет активно обкатывать методику на множестве пациентов по всей стране. Возможно, пятерых хватит на первое время.
– Значит, по их рекомендациям наберем позже еще. Но именно они будут первыми. Кто познает горечь мелких поражений и радость от огромной удачи… Я все сказал. Сколько времени нужно на раздумья? Или кто-то готов сразу отказаться? Дверь открыта.
Первой на колено опустилась Сузьюм-сан, тихо ответив:
– Я готова принести кисэмон Сакамото-сэнсей и поручиться жизнью, что не нарушу данную клятву.
За ней с небольшим промежутком преклонили колено и остальные.
– Повторяйте за мной… Я… Обещаю держать в тайне дело, которым буду заниматься! Выполнять любые задачи, которые мне доверят!..
И еще минуты на две. Разного. Доброго. Чтобы прониклись. С одной стороны – если человек захочет переметнуться, то никакая клятва его не удержит. С другой стороны – профессор отобрал самых упертых. По хорошему упертых, кто в госпитале проводит больше времени, чем дома. Кто грызет гранит науки и мечтает превзойти наставника. С таким подходом в самом деле через десять-пятнадцать лет начнут с ним конкурировать. Хочется в это верить.
Когда закончили, я усадил их за столами и предоставил слово Коичи Сакамото. Старик молча подцепил с доски тонкую палочку-указку, затем постучал
